Часть 4

 

НАЧАЛО ВНЕДРЕНИЯ КОМПОЗИТОВ

НА ФИЛЯХ

Виктор возвратился  из Новосибирска, и Аня сообщила ему, что звонил Борис и приглашает к себе в гости на дачу, которую они купили в Жуковке. Виктор порадовался сообщению  жены о предстоящей встрече с другом, но мысли его теперь были заняты другим. Он в дороге уже продумал, что будет делать с организацией работ по автоматизации проектирования и определился, где он начнет внедрять композиты.

На следующий день, в субботу, они на своей «Победе» поехали  в Жуковку по Рублевскому шоссе. Это было превелигированное дачное место, где жила высшая знать и Виктор удивлялся, как это Борису удалось купить дачу в таком престижном месте. Но, подумав, он понял, что его большие деньги могут сделать все, ведь он действительно является советским миллионером, которых, кстати, не так уж и мало было в то время. Но то были миллионеры, заработавшие большие деньги своим трудом. Это были трудовые миллионеры, в основном, из среды писателей, артистов, некоторых маститых ученых. Производственные трудяги и изобретатели никогда не могли у нас тогда стать миллионерами. Их оплата была хотя и относительно высокой, но не такая, чтобы сколотить миллионное состояние.

Шоссе от Одинцово до Жуковки называется подмосковной Швейцарией, и его окрестности представляют собой замечательный природный ландшафт, изрезанный подъёмами  и спусками с крутыми виражами. Виктор с Аней часто ездили  из Перхушково с их дачи домой по этой дороге. Они без труда нашли их дачу и остановились перед большими металлическими воротами в художественном исполнении с таким же металлическим забором. Дача стояла несколько поодаль от других и хорошо выделялась на фоне густых сосен и берез. Виктор увидел сбоку от калитки кнопку звонка и вызвал хозяев. Вышел Борис, широко улыбаясь, поздоровался и стал открывать ворота, удивившись викторовой «Победе»: — ты все еще ездишь на таком рыдване, пора бы сменить

— Не обижай чувства правоверных, для Ани эта машина — родной дом на колесах — отпарировал Виктор. Аня добавила:

— И зачем мне эта баночка «Жигулей», в ней сидишь, как в коробке и коленки у подбородка, а здесь я сижу, как у мамы на диване не корчась в неудобстве. Борис понял, что он задел, очевидно, не затухающую струну, звучащую у них по поводу машины и не стал дальше развивать этот разговор.

За разговорами, Виктор вогнал машину во двор и только тогда стал разглядывать дачу. Это был прекрасный двухэтажный особняк каменной постройки с отличным палисадником вокруг дома и ухоженным газоном во дворе. В глубине дачи виднелось два пленочных парника. Сбоку от дома стоял гараж с хозяйственной пристройкой. Это был не летний садовый домик как унего, а настоящий жилой ансамбль. Виктор заметил, входя в дом:

— Вот это настоящая дача, а не то, что у нас курятник какой-то.

— Не прибедняйся Витя, у вас и дом и сад прекрасные, не чета многим, что у вас стоят вокруг. Вот ты только забор или смени, или покрась, а то никак он не гармонирует с вашим домом.Только сейчас Борис позволил себе высказать критические замечания по поводу тогда увиденной его дачи

Расхаживая по дому, гости, молча многозначительно переглядывались и даже  заглянули  в ванную и в туалет. Внутренняя планировка дома несколько напоминала планировку их дома. Но здесь вместо веранды был большой холл с пологой лестницей на второй этаж и широкой антресолью вверху. Борис заметил, что именно наличие этого холла, склонило их на покупку этой дачи, напоминавшего им викторову веранду,  которая очень им тогда понравилась, а закончил вопросом:

— Что ж вы не интересуетесь, как мы стали обладателями такого особняка?

— Сам скажешь, не поварачиваясь к нему, вскользь ответил Виктор, разглядывая большую картину с морским пейзажем.  

— Да, действительно, нужно самому рассказывать, а то гости очень скромны и не любопытны. Нам искали дачу в нескольких пригородных районах, и мы чуть было, не остановились на Загорянке, но подвернулся случай с этой дачей. Это дача одного, очень видного, давно умершего, военноначальника времен Отечественной войны. Здесь жили его родственника, детей у него не было. Вот этим родственникам и потребовалось срочно продать эту дачу. Когда мы увидели ее, то размышлений уже не осталось. Заплатили мы кругленькую сумму, основательно опустошившей наш счет. Но на «Волгу» еще хватило, а вот дальше уже придется жить поскромнее. Зато условия жизни на этой даче во многом напоминают нам нашу жизнь в Штатах.

Скамейки в саду не оказалось, и все расположились после обеда на небольшой пристроенной веранде  не такой большой с высоким потолком, как у Виктора. Девочки, заявили, что они опять пойдут на реку, там их будут ждать. Оля и Борис переглянусь и, улыбнувшись, Оля сурово обронила:

— Глядите у меня, чтобы к вечеру были дома.

Они уже почти свыклись с образом жизни на своей настоящей родине, и только акцент еще их выдавал за иностранцев и отличал от нашего говора. Борис спросил:

— Что опять про Америку? — нам еще долго придется рассказывать, если вы будете слушать, на что Виктор заметил:

— Боря, ведь ты знаешь, что сейчас у нас начинает исчезать абсолютное возвеличивание только советского, и проявляется большой интерес к тому,  что  там  у них и  как там у них. Так, что мы будем еще долго тебя терзать. Ты прошлый раз рассказывал, в основном, об американском образе жизни, а теперь расскажи, как у них построены бытовые отношения и домашний уклад.

Да, видишь ли, трудно оторвать американский образ жизни от их быта — начал Борис. Ведь, по сути дела, быт у них и проявляется в собственно американском образе жизни. Я уже говорил, что быт их формируется возможностью заиметь свой дом, как и у всех нас. Но автомобилизация их жизни делает их уклад весьма отличным от нашего. И не только это. В их быт, как и во все стороны их жизни, техническая культура, возникшая на основе бурного развития промышленности, проникла во все поры.

Быт у них полностью механизирован и дом у них это сплошная механическая мастерская на кухне, в доме и во дворе. Они в большой своей массе отходят от применения газа в быту и переходят на электричество. Все делается дома с помощью разнообразнейших механизмов и приспособлений. Хозяйка не станет мыть пол или пылесосить квартиру, постоянно нагибаясь. Для этого есть масса приспособлений и устройств. Вот мне сейчас потребовалась газонокосилка, но ее в наших магазинах никогда не было в продаже, потому, что у нас их не делают для личных хозяйств. Зато в журналах публикуют рекомендации, как переделать полотер в газонокосилку. Виктор заметил, что он уже переделал его по этим советам сам,  совместив ее с двигателем от старой стиральной машины.

В быту у них, конечно, очень много специфического. Ну, начнем с того, что одежда у них очень практичная в повседневной носке и джинсы заполонили у них все, и у них нет индпошива. Все покупается готовым. Одежду они не чинят, а наклеивают накладки и вообще склейка у них применяется во многих сторонах быта, мелочам которого придается у них большое внимание. Вместо кистей у них применяются всевозможные валки различной формы и устройства. Это очень удобно и существенно повышает качество окраски.

У них существует множество различных организаций и всевозможных фирмочек по обеспечению и разработке различных приспособлений и устройств для  быта и в этом направлении у них ведется большая исследовательская работа. Вот, например, даже каблуки у многих видов повседневной обуви делаются составными. Внутри у них вставки с более мягкой резины для улучшения его упругости при ходьбе. Чтобы выработать оптимальную форму каблука они провели большую исследовательскую работу. У них проводится значительная  исследовательская работа  по изучению процесса стирки белья и разработке необходимых моющих средств, а также отработке оптимальных технологических режимов стирки белья, как в прачечных, так и в стиральных машинах. 

Есть и много других мелочей. Ну, скажем, шариковые ручки у них имеют заправку на 2—3 года, а простых карандашей у них давно уже нет. Их вытеснили цанговые карандаши. Носки носятся также 2—3 года без починки. И так, чего не коснись. Все продумано и все усовершенствовано. Обслуживание быта у них представляет одну из больших и важных сторон бизнеса, приносящего немалый доход. Домой вам могут доставить все, что угодно, от обеда до автомобиля, и все это можно заказать по  телефону также, как и произвести любой ремонт в доме. Проблем никаких, лишь бы были деньги. Даже такая мелочь, казалось бы. Если вы приехали поездом ночью на конечную остановку поезда, при желании, вы можете поспать в поезде до утра и вас никто не будет тревожить. Если вы выходите из фешенебельного ресторана в дождь, то вам предложат зонтик, который вы можете возвратить в следующий раз, когда придете. В парикмахерской, пока занимаются с вашей головой, обязательно предложат заняться маникюром на руках или ногах, лишь бы оказать любую услугу, за которую нужно будет платить.

Грандиозный бизнес представляет собой торговля. Этот бизнес наиболее у них капиталоемкий и всесторонний. Средняя зарплата  в США достаточно высокая и это делается сознательно с целью поддержания высокого покупательного спроса. Производство и продажа товаров потребления стала у них главным источником получения больших прибылей. От этого выигрывают и предприниматели и население. Поэтому и погоня за деньгами у этого общества доминирует над всем. Между прочим, зарплату повсеместно на руки не выдают. Ее перечисляют вам на ваш счет в банке. Это сокращает хождение наличности, и деньги всегда находятся в обороте, либо у этого банка, либо перечисляются за произведенные  те или иные покупки владельцем счета.

Очень часто  крупными торговыми предприятиями устраиваются распродажи залежалых товаров. Продав его даже по себестоимости, выручаются затраченные средства, и они пускаются вновь в оборот.  Они не будут находиться в замороженном состоянии в нереализованных товарах, и не будут омертвлять капитал. Ну и главный девиз их торговли — покупатель всегда прав. Вы не встретите, как правило, неучтивого обращения продавца с покупателем. Это незыблемый закон торгового бизнеса в США.

В городах очень много столовых, закусочных и кафе. Все они прекрасно оборудованы и ухожены, где можно нормально покушать за вполне умеренную цену. Там вы не уведите грязи как в ихнем метро. Но американская пища, по нашим меркам, очень не вкусная, но зато приготовлена, подана и упакована, если она подается на вынос, по первому разряду.

В большом ходу у них картофель в любом виде — жареный, сушеный, печеный и в столовых и в магазинах. Большое распространение получили гостиницы. В любом городке или по дороге, не говоря о крупных и средних городах, вы всегда найдете, где можно остановиться в хорошо оборудованных гостиницах любой степени комфортности. Но все они очень дорогие.

Весьма специфичны у них домашние семейные приемы гостей. Главное в их организации состоит в предоставлении гостям полной свободы действий и исключение навязывания, каких-либо развлекательных мероприятий или избыточное наличие закусок на столе. Каждый из гостей должен свободно отдохнуть и получить удовольствие от нахождения в гостях. В этих условиях они ведут себя очень свободно и расковано, не стеснясь громко разговаривают и смеются.  Могут даже в разговорах положить ноги на стол. Но это бывает только в узком кругу, и они никогда не позволяют себе этого делать в обществе или в официальной обстановке. Американцы большие любители всевозможных игр и лотерей. Это у них представляет собой большой бизнес и дома у них, как правило, немало всевозможных игр и тренажеров, как для себя, так и для гостей.

При приеме гостей на столе у них нет такого разнообразия всевозможных разносолов, как это бывает у нас. Все довольно просто и, в основном, приготовлено из полуфабрикатов, Но у них нет такого чревоугодничества, как бывает у нас. Для нас непривычна их маниакальная привычка к всевозможным сокам, водам и легким алкогольным напиткам, хотя они и не дураки хорошо выпить. У них при любой встрече разговор начинается с того, что хозяин осведомляются о том, что гость  или собеседник будет пить еще до усаживания за стол. Весь разговор у них протекает при похлебывании из стакана какого-либо легкого напитка или кофе в деловых беседах. Гостям при уходе близких друзей им иногда вручаются небольшие символические сувениры в прекрасной упаковке.              

Упаковке любого товара у них придается первостепенное значение. По ее виду покупатель составляет первое впечатление о товаре и на ее разработку, внешний вид и обеспечение ее качества затрачиваются немалые средства. Это целая индустрия со своим специфическим оборудованием и оснащением. В этой отрасли очень много работает конструкторов-дизайнеров и эта профессия все больше находит распространение у них в различных видах техники и быта.

Разросшееся  количество торгующих предприятий, привело к тому, что в них стало очень мало покупателей и охота за ними идет всеми возможными средствами. В любом кинотеатре, магазине или музее вы непременно встретите какой-либо шопинг по продаже всевозможной мелочи, которую можно приобрести походя, не отвлекаясь от главной цели посещения этого заведения.

В магазинах широко распространена практика выдачи талонов при каждой покупке. Накопив несколько талонов, покупатель может купить очередной товар по сниженной цене или вообще получить бесплатно в зависимости от вида товара. Если вы пришли с ребенком то, в магазине имеется приемник детей, где за ними присматривают и развлекают, конечно, за дополнительную плату. Существуют много разнообразных способов для того, чтобы завлечь покупателя, но ни в коей мере не обмануть его, хотя обходится и не без этого. Например, цены указываются с минимальной по величине первой цифрой, на которую и обращают внимание в первую очередь. А, что следующие цифры  доходят до девяток, это уже не замечается.

В любую погоду люди на улицах стараются ходить без головного убора. Наличие его на голове свидетельствует о слабом здоровье у человека, а слабое здоровье это уже подрыв личного имиджа, поддержание которого является главнейшей заботой американца. Иначе он будет выглядеть ущербным и не полноценным американцем. На его лице никогда не должна сходить улыбка и  у него всегда все должно быть хорошо.

В доме у них поддерживается абсолютная чистота, а на улицах ведут себя как самые некультурные, с нашей точки зрения люди. Мусорят, бросают все там, где и стоят. А о метро и говорить нечего. В нем подчас даже опасно ездить из- за процветающего в нем хулиганства цветной молодежи. Все знают, что это катакомбы какие- то, замусоренные и изрисованные, потому, что им пользуется, в основном, простой мало культурный люд. Вид у него такой же, как и у подъездов и лестничных клеток в  наших жилкоповских домах, где живет у нас также простой народ. Администрация метро только недавно закупила моечную машину для мойки вагонов снаружи, а до этого вагоны у них никогда не мылись со дня их сотворения.. Поддержание метро, хотя бы в сносном внешнем состоянии, это лишние затраты, они не дают прибыли и, следовательно, на них не пойдут. Здесь американцы жертвуют своим престижем.

Отдельно следует остановиться на их медицине. Казалось бы, оказание медицинской помощи это первейшая  необходимость для людей и она должна быть высокого качества и доступной для всех, как у нас. Но это далеко не так у них. Медицина у них оснащена первокласснейшим оборудованием и оснащением. Например, у них есть  даже такая, казалось бы мелочь, как надувные матрацы для длительно лежащих больных. В этих матрацах воздух подается пульсирующим, что бы не образовывались пролежни у больного. Существует множество других прекрасных средств, не говоря о их бормашинах, которые почти не причиняют боли больным. Но все это стоит больших денег по сравнению со всеми другими видами обслуживания населения, которое у них очень сильно развито. И вот, гуманнейшая обслуга, как медицинская помощь, является главным врагом по опустошению карманов, обратившихся за ней. Счет за лечение является, как правило, баснословным и приводят людей буквально к разорению. Поэтому, почти все специально копят деньги на случай болезни. Удивительно, что медицина стала у них главным грабителем кошельков людей.

— Ну, что закончим на этот раз про  Америку, а то на следующий раз ничего не останется — подытожил Борис. Давайте поужинаем, и будем готовиться ко сну. Аня заявила, что они не останутся на ночь, им нужно завтра пораньше на дачу, на что Борис удивился:

— Виктор ведь изрядно выпил, как же он сядет за руль? на что Аня спокойно ответила:

— Ты Боря за Виктором следил, а не заметил, что я пила подкрашенную воду, мне нельзя сейчас спиртного, поэтому машину поведу я сама. Виктор и Оля с удивлением услышали, что Аня водит машину, и они не стали их задерживать.

Выйдя на работу после отменных шашлыков у Бориса, Виктор рассказал Полухину и Вострикову о встрече в самолете с болгарским молодым научным сотрудником и предложил незамедлительно образовать у себя бригаду по освоению автоматизации проектирования. Для этого он подберет несколько молодых и энергичных молодых специалистов и образует конструкторскую бригаду. Во главе этой бригады он предлагает назначить Давыдова, способного и думающего конструктора. Они оба были озадачены не менее Виктора от услышанного, но вида не подали, должности им не позволяли. Вскоре он выпустил приказ об образовании этой бригады. Так началось на предприятии внедрение современного метода проектирования. Бригада определила состав оборудования для работы, и встал вопрос о размещении этой бригады, оснащенной вычислительной техникой. Решили выделить отдельное помещение и соответствующим образом его оборудовать. Поскольку начиналась организация нового передового направления в конструкторской   деятельности, Виктор считал, что и помещение для такой бригады должно быть  оформлено по – передовому, на высоком дизайнеровском уровне.

Такая постановка в организации конструкторской работы была одной из первых в конструкторских предприятиях Москвы, и он поехал в соответствующий институт Академии наук с тем, чтобы они разработали дизайнеровский проект размещения оборудования и рабочих мест конструктора такой бригады.

В институте с интересом выслушали  это предложение и очень быстро разработали такой проект, который выполнили не в чертеже, а в  макетном масштабном исполнении, оформив этот макет на отдельном планшете и закрыв его крышкой с ручкой. В итоге получился привлекательный чемодан, обклеенный дерматином. На планшете прикрепили трафаретку и попросили подписаться на нем Виктора в том, что он согласован с заказчиком. Этот проект они защитили на своем Ученом совете и передали ему  безо всякой оплаты.

На следующий день, когда он принес этот макет в организацию, его вызвали в министерство. Придя на работу через день, он увидел, что на макете тщательно снят  трафаретик с его подписью. Это крайне удивило его и он осведомился у конструкторов, кто и зачем это сделал. Ему сообщили, что вчера Давыдов носил этот макет к Полухину и оттуда вернулся уже со снятым трафаретом. Когда пришел в бригаду Давыдов, Виктор ничего ему не сказал ни о макете, ни о снятом трафарете. Давыдов только доложил, что Полухин одобрил этот проект и дал указание начать его реализацию, привлекая необходимые подразделения на предприятии, что он и начал делать. Он даже не объяснил, почему сам, без Виктора пошел докладывать не свою работу. Ну, хотя бы соврал, что его вызвал Полухин представить макет. Так он и этого не сделал, молча представив этот поступок как обычное дело.

Такое поведение Давыдова, прямо скажем, обескуражило Виктора. Ведь необходимость разработки дизайнеровского проекта была не его идеей и он в ее реализации никакого участия не принимал, а докладывать Полухину побежал первым и сам . С таким вероломством Виктор столкнулся впервые и долго от этого переживал, ничего никому не говоря. Он даже не мог себе представить, что человек, которого он выдвинул из-за доски в руководители, способен на такое. И при этом еще снять трафаретик, на котором не было, видите ли, его подписи. Правда, очень может быть, что содрать его заставил Полухин. Что это было таки так, он убедился спустя некоторое время.

Давыдов начал активно реализовать этот проект, не обращаясь и не докладывая ни Вострикову, ни Виктору. Они были им превращены в сторонних наблюдателей. Давыдов уже напрямую выходил на Полухина. Когда Виктор попытался начать обсуждать с Давыдовым тематический план работ по автоматизации проектирования, то тот высокомерно просто уклонился от этого, заявив, как о решенном вопросе, что он будет заниматься автоматизацией выпуска чертежей и спецификаций к ним. Виктор пытался убедить его, что нужно не механизировать черчение, а разрабатывать программы автоматического проектирования агрегатов. Эта программа должна включать в себя выбор оптимальной силовой схемы агрегата, его конструктивной схемы, выбор материала, расчет на прочность агрегата и выпуск рабочих чертежей на агрегат. О том, что бы исключить черчение, как это делалось в Болгарии, Виктор и не помышлял, поскольку у них на предприятии не было необходимого парка станков с программным управлением. О чем-либо подобном Давыдов и слушать не хотел. Виктор с грустью смотрел на то, как амбициознейший  человек, перехватив его идею, стал ее реализовать в таком куцем и ограниченном виде в силучрезмерных амбиций.

К этому времени Востриков уже набрал силу, освоился со своим положением, во многом разобрался в делах и стал чувствовать себя достаточно уверенно. Он был неглупым человеком и смог достаточно быстро вникнуть в суть конструкторских дел,  глубоко не влезая в сам процесс конструирования, а только осуществляя общее руководство. Он делал это блестяще, собирая по любому техническому поводу совещание. На нем он выслушивал все точки зрения и удивительно безошибочно принимал правильное решение, выбрав из услышанных нужную точку зрения. Это был просто талант у человека.

В отдел Виктора в бригаду интерьера пришел молодой специалист Бахвалов и весьма инициативно включился в работу. У Виктора сложились с ним хорошие отношения, и он предложил ему,  независимо от Давыдова, разработать именно такую комплексную программу для проектирования межступенной фермы. Он привлек на эту работу также молодого специалиста Громова, и они вдвоем при не очень даже активном участии Виктора, разработали такую программу. Она работала превосходно, и он иногда ею пользовался в своих проработках. Программа делала все, что он и задумывал, вплоть до выбора оптимальной формы конструкции узлов фермы, подсчета ее веса и выпуска комплекта чертежей для ее изготовления. Давыдов снисходительно с пренебрежением смотрел на эту работу и продолжал осваивать в своей бригаде механизацию черчения.

В это время Виктор занялся реализацией своей главной идеи по разработке агрегатов из композиционных материалов. Будучи занятым полностью этой работой, он отошел  от автоматизации проектирования. Бахвалов не нашел поддержки у Вострикова в развитии своего направления работ, предложенных Виктором, и также не стал продолжать заниматься этим делом ка и  Виктор. Так до сих пор на предприятии и не создано больше ни одной программы автоматизированного проектирования каких-либо других агрегатов. Автоматизация свелась к механизации черчения, при которой время на такой выпуск чертежа затрачивается минимум в два раза больше, чем на чертеж, выполнявшийся вручную. Правда, на машине чертежи получаются более красивыми, но цена за это весьма высокая.

Сейчас машинная техника не чета той, двадцатипятилетней давности. Прочнистами и аэродинамиками она используется в полной мере. С помощью ее, по сложнейшим программам, они ведут многочисленные и объемные расчеты, которые ранее им были совсем не под силу без современной вычислительной техники. А вот, к сожалению, в конструкторских подразделениях она ныне превращена в механического чертежника и пишущую машинку вместо того, чтобы она считала по заложенной в ней программе, анализировала и создавала проект нового изделия согласно разработанного конструктором алгоритма.

После завершения разработки станции «Мир», Виктор занялся вопросом внедрения композитов в конструкциях фирмы. Он считал, что для этой цели в наибольшей мере будет подходить головной обтекатель ракеты в силу регулярности структуры оболочки его корпуса.  В его конструкции он пытался продолжить использование композиционных материалов. Этот обтекатель закрывает собой очень “нежный” космический аппарат от аэродинамического воздействия на него при прохождении ракетой плотных слоев атмосферы. Его оболочку изготавливают в виде традиционной стрингерно-шпангоутной конструкции их алюминиевых сплавов. Этот тип конструкции перешел от конструкции фюзеляжей самолетов, начиная с появления металлического самолетостроения.

Обтекатели представляют собой довольно сложное инженерное сооружение. Если корпус ракеты или космического корабля представляют собой статическое сооружение, то обтекатель является динамически функционирующим сооружением. После прохождения плотных слоев атмосферы, восприняв от нее статические, тепловые и акустические нагрузки, обтекатель раскрывается на две половины и сбрасывается с целью уменьшения полетного веса ракеты..  Дальше ракета с космическим аппаратом движется в космосе с незащищенным космическим аппаратом. Корпус обтекателя для ракеты «Протон» более четырех метров в диаметре и длиной до пятнадцати метров оснащен узлами и механизмами разделения, а также внешней теплозащитой и внутренней теплоизоляцией. В общем, это солидное сооружение и сделать его из композиционных материалов было не так-то просто.

 Во-первых, нужно было провести исследования и получить необходимые данные по прочности материала, образующегося в оболочке. Во-вторых, нужно было найти производственную базу, где можно было бы изготовить такую громадину из композитов и оснастить ее необходимой оснасткой и приспособлениями для изготовления оболочки обтекателя. Сложность всего этого Виктор представлял себе и осторожно подходил к организации принятия решения о разворачивании таких работ. Он не стал тратить сил на объяснения такой необходимости и уговаривания ни Вострикова, ни Давыдова, которого Полукхин вскоре назначил начальником отдела, памятуя, что нужно кланяться всегда голове, а не ее заднему месту. Он начал с Полухина, представив ему все необходимые материалы, обосновывающие преимущества обтекателя из композиционных материалов. Главным оппонентом этой идеи среди руководителей оказался главный конструктор станции «Мир» на Филях Палло. Полухин, позвав к себе его, и Виктора столкнул их между собой. Надо отдать должное Палло. После принятия решения Плухиным о запуске в рназработку такого обтекателя, он стал активно помогать Виктору.

  Разработку обтекателя начали проводить применительно к модулям станции «Мир». Саму станцию выводили на орбиту под металлическим обтекателем, созданным по типу применявшихся обтекателей в королевской фирме. Применительно к неметаллическому обтекателю предстояло выбрать тип материала и провести необходимые предварительные эксперименты на образцах, прежде чем начать проектирование конструкцию самого обтекателя.

К тому времени основным конструкционным композиционным материалом считался углепластик,  с которым Виктор был недостаточно знаком и он не решился на первом же агрегате применить незнакомый для него  материал. Стеклопластики он знал, и несмотря на то, что они были менее эффективны в весовом отношении, он все же решил начать именно с них внедрение композитов на фирме спустя двадцать лет. Он боялся, что если он сейчас провалится на первом же агрегате с незнакомым материалом, то дело внедрения композитов если не умрет вообще, то отодвинется на неопределенное время. Кроме того, предстояло найти производственную базу для изготовления таких крупногабаритных обтекателей. Экспериментальные работы на образцах провели в отделе неметаллов, возглавлявшимся Деревлевым. С Деревлевым Виктор объездил заводы в Сызрани, Самаре, Хотьково и Обнинске под Москвой, но нигде никто не хотел браться за изготовление этих обтекателей. Еще не наступили рыночные времена и от работы тогда все старались отказываться всеми силами. Это была дополнительная обуза, мало чего давашая для производства и для его работников лично. Как-то находясь в министерстве у Савина, Виктор посетовал, что гибнет великолепная идея создать крупногабаритный обтекатель из композитов, но он никак не может найти производственной базы для его изготовления. Савин тут же предложил съездить в город Сафоново под Смоленском и посмотреть там завод пластмасс.

Об этом заводе Виктор ранее ничего не слышал так же, как и его руководство на предприятии. Этот завод начал расширяться ударными темпами, после того, как стали переходить с жидкостных стратегических ракет на твердотопливные, и на нем было создано мощное производство по изготовлению методом намотки корпусов твердотопливных ракет  из неметаллических материалов. До этого там было создано еще более мощное производство по изготовлению контейнеров для ракет днепропетровцев, когда они спроектировали новую ракету по образцу ракеты УР-100 взамен их потекших ракет. Об этом ранее писалось. Но они тогда пошли дальше филевцев и создали контейнер из стеклопластиков для своей ракеты.

Приехав на завод в Сафоново, и побывав в цехах, Виктор остолбенел от мощи увиденного производства. Громадные цеха были заполнены стоявшими безжизненным грандиозными станками для намотки контейнеров диаметром до пяти метров, их механической обработки и съема с оправки, на которых они наматывались. Все это было в свое время спроектировано, изготовлено, смонтировано и ныне стояло бездыханным, поскольку производство жидкостных ракет прекратилось, и местные руководители судорожно искали работу,  чтобы загрузить это оборудование.

Этот завод находился в составе Минхимпрома  и там мало, чем могли помочь заводу по его загрузке. Оно было создано для изготовления крупногабаритных агрегатов из композиционных материалов, а в стране никто не проектировал больше таких агрегатов, несмотря на их громадное преимущество. Поэтому, встретив Виктора с его предложением изготавливать крупногабаритные обтекатели из стеклопластиков, руководство завода посчитало это как за манну небесную и горячо взялось за дело.

Это производство было организовано по передовой технологии изготовления намоткой стеклотканью вместо ручной выкладки.. Для намотки была разработана специальная стеклоткань, у которой прочность по утку была выше, чем прочность по основе, чего не было у обычных тканей.  О существовании такой ткани Виктор также ничего не знал. О таком производстве и такой ткани ничего не говорилось и на конференции в Новосибирске. Здесь он увидел, что на самом деле он отстал существенно  в деле композитов, и нужно было догонять сафоновцев. Придя на этот завод, он и все его сотрудники приобщились к наиболее передовой технологии изготовления изделий из стеклопластиков. Специалисты завода под руководством его директора Курносова, работников конструкторского бюро при заводе Работягина, Кришнева, Ремпеля и других активно включились в создание обтекателя.

Наиболее трудоемкой работой явилась доработка стальной оправки диаметром около трех метров до нужных более четырех метров. Завод для этого выделил  одну из многих своих оправок, лежавших без дела и филевцы ее доработали. Но работам сильно мешали   рогатки  межведомственного согласования. Завод-то согласился на проведение всех этих работ, но его нужно было еще оформить в виде разрешения в Минхимпроме. Хотя им этот завод был  совсем им не нужен, но завод считался ихним, и они вели себя как хозяева, которые могут согласиться, а могут и не согласиться. Много пришлось Виктору походить по тамошним коридорам и кабинетам, пока оформил все необходимые документы для сафоновцев, чтобы они работали спокойно.

Для руководства работами по созданию обтекателя Минобщемаш создал объединенное техническое руководство из числа специалистов от КБ, завода имени Хруничева и сафоновского завода. Во главе его был поставлен главный инженер хруничевцев Городничев. Техническое руководство раз в неделю выезжало в Сафоново и там проводило свои заседания, на котором решались все возникавшие вопросы, тут же принимались по ним решения и устанавливались сроки их выполнения. Это очень эффективная и оперативная форма организации выполнения сложных работ, в которых принимают участите многие организации.

Когда наметился срыв в сроках изготовления первого обтекателя, такое техническое руководство провел заместитель министра Шишкин, но не в Сафоново, а на Филях. Тогда все было под жестким контролем и давлением установленных сроков. За их выполнение активно боролись и не только из-за возможности потери премии. Это было уже в крови у всех, внедренное в их сознание всепоглощающей системой ответственности и контроля, действовавшими в стране. И это было одно из очень важных и нужных качеств  былой советской системы хозяйствования.

На этом совещании Виктор высказал идею о целесообразности передачи сафоновского завода из ведения Минхиммаша в ведение Минобщемаша, поскольку предстоит большой объем работ по различным стеклопластиковым конструкциям кроме обтекателей, и нам трудно все это будет увязывать в Минхипроме. Кроме того, при нахождении этого завода в системе Минобщемаша можно будет легче влиять на его работу. К его удивлению эта идея возобладала в Минобщемаше, и они убедили Совмин передать им этот завод. Состоялось решение правительства о передаче завода и, тогдашний министр общего машиностроения Бакланов, поехал в Сафоново знакомиться и принимать завод в свое подчинение.

Это была грандиозная поездка. Министр взял с собой всех своих замов и начальников основных главков, а также директоров основных НИИ министерства. Поехал с ним и Полухин, поскольку его фирма в лице Виктора была инициатором всего этого мероприятия и передачи  им сафоновского завода. От Филей Полухин взял с собой только одного его. В понедельник кортеж машин собрался у Голицино, куда все начальники съехались из дач. Всего набралось машин десять – все черные «Волги»  с министерской «Чайкой» во главе. Как только тронулись, сразу же началось твориться какое-то сумасшествие. Машины выстроились в ряд одна за другой с интервалом метра три — не больше и началась гонка. Машины шли со скоростью не менее 120—130 км в час, не меняя интервала между собой. Как только приходилось тормозить вся эта стая, как будто связанная одной веревкой, то тормозила, то тут же набирала скорость, не меняя интервала между машинами. Виктору было страшно сидеть в машине, и он постоянно рефлекторно, по шоферской привычке, жал ногой на тормоз, сидя на заднем сидении.

Он проездил более тридцати лет за рулем своей машины. Всякого навиделся на дорогах,  сидя за рулем. Но такой сумасшедшей гонки он не видел никогда и не участвовал в подобном. Страх вызывала не сама скорость, а тот мизерный интервал между машинами при такой скорости. Правда, примерно через час езды это неприятное чувство пропало, и он свыкся с этой ненормальной для него ситуацией. Но нужно отдать должное шоферам — это  были профессионалы высшей квалификации. А такая езда с шиком в одной связке — это у них считалось делом чести и показом важности тех, кого везут.

По всей трассе милиция на протяжении всех триста километров встречала колону по стойке смирно с поднятой рукой в отдании чести. Обычно, когда все ездили в  Сафоново в автобусе, то проезжали путь за пять часов. Здесь же они домчались за 3,5 час. Потом он ездил на «Тойоте» в Сафоново и за три часа, но такого неприятного осадка тогда не осталось, потому, что машина шла одна.

На границе Смоленской области колонну поджидала другая «Чайка». Это выехал секретарь смоленского обкома партии встречать Бакланова. Он пересел в машину Бакланова и колонна во главе теперь с двумя «Чайками» и в прежней манере двинулась дальше. К тому времени нога перестала у Виктора жать на тормоз, и он уже с интересом наблюдал за этой гонкой.

На заводе в Сафоново было обычное дежурное мероприятие в виде партийно-хозяйственного актива, как тогда водилось. Были взаимные заверения и взаимные обещания.  А это мероприятие еще раз красноречиво показало, что если хочешь, чтобы твоя идея реализовалась, нужно сделать так, чтобы она было идеей твоего начальства. Таково было время и таково было начальство. После совещания, никакого банкета на заводе не было, а был обычный обед в директорской столовой. Правда, гости  обедали в две очереди, поскольку столовая у Курносова была скромной по размеру, как и соответствовало провинциалам.

После неожиданной смерти ветерана и директора завода Курносова, который принимал активное участие в создании завода  еще со времен начала его строительства, там началась чехарда с  высшим руководством завода. Так они и влетели в пореформенное время с не устоявшимся руководством. Со временем там никого из руководителей не осталось, с кем осваивали производство оболочек обтекателей.

                        ПРИХОД ГОРБАЧЕВА И

НАЧАЛО РОКОВОЙ ПЕРЕСТРОЙКИ

Работы в Сафоново требовали еженедельных поездок в этот город. Как упоминалось, там еженедельно проводились технические руководства. О поездке министра уже рассказывалось. Другие поездки также сопровождались всевозможными событиями, но они были совсем иными.

В одну из поездок поехали Полухин и Востриков. Обычно на эти техруководства Виктор ездил со своими специалистами без этих руководителей. В тот раз нужно было решать принципиальные организационные вопросы по доработке оправки, которую выполняло опытное производство. В ту поездку решилась карьерная судьба Юрьева, которого назначили начальником отдела ампулизации. Он в силу своего упрямого характера счтрашно досаждал на с овещания Вострикова. Но он ранее не мог, очевидно,  так просто  снять его с должности начальника отдела, а здесь под воздействием выпитогов машине на обратном пути он решил обработать Полухина и «покатил бочки» на Юрьева. Полухин в подпитии становился весьма неприятным и свирепым. Востриков это знал и воспользовался ситуацией. Ведь когда мужики выпьют, то они, в зависимости от  интеллектуального уровня, говорят либо о женщинах, либо о работе, либо о футболе, либо обо всем сразу. Эти говорили, конечно, о работе. Полухина  не пришлось долго уговаривать, и он тут же, в категоричной форме и резко, принял решение об освобождении Юрьева от должности и жестко приказал Виктору, как приедут, с утра представить соответствующий приказ.

На место Юрьева назначили молодого Бахвалова. Следует здесь отметить, что через несколько лет, когда эти два молодых начальников отделов Бахвалов и Давыдов  укрепились,  Востриков решил их убрать с должностей, прямо заявив Виктору, что недалеко то  время, когда они нас с тобой вытолкают из кресел. Виктор этого не боялся, а вот ему, конечно, следовало опасаться. Виктор возражал, но, в  итоге, Востриков все-таки объединил оба отдела, и на должность начальника объединенного отдела назначили молодого конструктора Оленина. Востриков попросил Виктора найти кандидатуру на эту должность и он предложил Оленина прямо  из за доски, минуя три должностные ступеньки, точно также, как и его когда-то назначали ведущим конструктором мясищевского самолета. Памятуя свой опыт, Виктор не опасался за Оленина, и это затем прекрасно подтвердилось. Он стал хорошим начальником отдела. Давыдов после этого ушел из организации, а Бахвалов, по просьбе начальника проектного отдела Медведева, перешел в проектный отдел и там вновь вырос и до еще большего уровня.

Со временем Востриков вновь разъединил этот большой отдел, поскольку этого требовало дело. Но он решил свою неблаговидную задачу и пошел на это безо всякого зазрения совести в своем таком неприглядном поведении на глазах у всех.  Давыдов и Бахвалов затаили недобрые чувства не только по отношению к Вострикову, но и по отношению к Виктору, поскольку он был непосредственным их начальником и они знали, что  он готовил приказ об их освобождении.

Странное дело, Полухин видел  неблаговидность поступков Вострикова и вынужденно шел на них под его давлением. Все-таки он не мог справиться с протекционистской поддержкой где-то Вострикова. Однажды у себя в кабинете Полухин в сердцах бросил  Виктору:

— Ну и иди к своему Вострикову.

Он не  мог простить ему того, что он не встретил Вострикова в штыки при его назначении. По законам аппаратной игры, Виктор должен был съесть Вострикова и Полухин бы поддержал бы это чревоугодничество, а онэтого не стал делать, полагая, что собственное здоровье важнее и поэтому попал сам в немилость у Полухина.

Виктор понимал, что Полухин не может справиться с Востриковым, поэтому он и захотел, чтобы эту задачу решил другой, затеяв склоку. В этой ситуации он был бы чист перед верхами, доказывая, что Востриков не может руководить процессом конструирования, будучи не специалистом в этой области.

Второй интересный случай во время поездки в Сафоново произошел, когда перестройка, объявленная Горбачевым, стала набирать обороты в своем разрушительном действии. Началась вакханалия с антиалкогольной кампанией. Она уже повсюду громыхала и на работе, и в общественных местах и в быту. Производство водки резко сократили и начали выдавать талоны на ее приобретение. В магазинах за ней появились громадные очереди, несмотря на наличие талонов, и даже те, кто раньше не пил ее столько,  стали закупать водку впрок, потому, что она вновь стала золотой валютой. Вот на  почве этой кампании и произошел случай с проявившимся в тот раз  у Виктора черным юмором.

Остановившись на обратном пути в лесочке на перекус, разлили выпивку по стаканам, а Виктор отказался пить. Он вообще мало пил, а на этот раз у него было неладно с желудком. В тот раз ехали главные инженеры завода и опытного производства. И вот, в это время высшие руководители предприятий начинают выпивать, несмотря на ведущуюся кампанию, а к тому времени уже были случаи публичного снятия руководителей за выпивку. На вопрос о том, почему Виктор отказывается, он долго не думая, выпалил:

— Это он делает для того, чтобы вы знали из- за кого вас завтра вызовут в райком партии.

На эту, с позволения сказать, шуточку никто не знал, как реагировать. У всех вначале было какое-то полу удивление, а у некоторых появилась даже некоторая растерянность в выражении лица и все не знали, что дальше делать с выпивкой, держа стаканы в руках. Но кто-то быстро нашелся и тут же предложил связать Виктора и залить его водкой, чтобы неповадно было ему бегать в райком. Это разрядило обстановку. Все рассмеялись и дружно выпили, а Виктор понял неуместность такой шутки и несколько помрачнел. Но потом эта шутка воспринялась и обыгрывалась многократно, став предметом общих шуток уже на другие темы, и Виктору стало как-то легче от  своего необдуманного поступка.

Вот мы и подошли к эпохальному времени начала перестройки, ставшим грозным водоразделом между прошлым и будущим, которое было абсолютно не ясным ни для кого. Страна жила, как будто  в оцепенении перед бурей. И вместе с тем, жила и трудилась. Об этом периоде и последовавшими за ними событиями  будет, практически, все наше последующее повествование. На работе у Виктора в это время дела вращались вокруг обтекателя. К концу их завершения в его семье  также начали происходить определенные события и далеко не радужные.

Когда у сына Виктора  родился второй ребенок, им стало там, конечно, тесно, да и здоровье матери стало сдавать. Поэтому Виктор и Аня забрали ее к себе на Сетунь. Периодические приступы, возникавшие у Ани, мать воспринимала достаточно спокойно, будучи уже привычной к этому. С переходом к ним матери приступы у Ани вначале участились. Со временем у матери начали болеть ноги и эта старческая болезнь окончательно уложила ее в постель и она стала лежачей. Это во многом добавило забот Виктору и Ани. И что удивительно, такая психологическая нагрузка на Аню нисколько не ухудшила ее общее состояние и не привела к учащению приступов у нее, хотя они и продолжали случаться с установившейся регулярностью через три-четыре месяца. Очевидно, Аня уже свыклась с наличием матери в доме, и это не нагружало дополнительно ее психику. Тем более, что у Виктора произошло в это время весьма радостное событие и оно подняло настроение Ани на некоторое время.

В начале 80-х годов неожиданно скончался Челомей, и это скорбное событие весьма положительно отразилось на Викторе. Написанная им докторская диссертация  в течение ряда лет находилась без движения у Челомея в Реутово. Как только скончался Челомей, заменивший его Ефремов, безо всякой просьбы кого-либо отправил ему на Фили эту диссертацию, а по телефону порекомендовал защищать ее и пожелал успехов, что Виктор и не преминул сделать.

. Докторскую Виктор  обмыл со своими коллегами-руководителями других подразделений, на которой, конечно, были и Борис с Олей и специально приехали Саша с Маиной. Они были очень рады за него, но  быстро ушли, понимая, что там собрались люди своего круга, и им не особенно уместно было долго находиться среди них.

Когда у матери начались сильные боли в ногах, как раз в Сафоново подошло время завершения изготовления летногообтекателя для первого модуля к станции «Мир», которая успешно летала на орбите. Это был ответственный момент и Полухин решил направить в Сафоново комплексную бригаду специалистов для обеспечения решения на месте всех возникавших вопросов, с тем, чтобы гарантировано не был сорван срок запуска первого модуля. Виктор не мог поехать в Сафоново из-за боязни осложнений у Анны в связи с ухудшившимся здоровьем матери. Полухин знал от него еще ранее о болезни Ани и сочувственно относился к сложному положению в их семье Поэтому, возглавить комплексную бригаду он поручил, недавно пришедшему к ним, его заместителем по производству Кобзарю

Бригада проработала в Сафоново более месяца и главная задача по изготовлению обтекателя в срок была успешно решена. После этого Виктор попросил Давыдова составить список и подготовить проект приказа на поощрение и премирование сотрудников, участвовавших в создании этого обтекателя. Давыдов, так же по каким то причинам, не смог тогда поехать в Сафоново в составе комплексной бригады.

Под его непосредственным руководством разрабатывались чертежи на обтекатель, и он принимал деятельное участие в решении многих вопросов как руководитель конструкторов. Это все происходило до снятия его с должности начальника отдела. Составленный им  приказ Востриков с Кобзарем не стали рассматривать.  Кобзарь подписал свой вариант приказа, включив на премирование только тех, кто был в комплексной бригаде, а все кто принимал участие в создании обтекателя и не был в составе бригады, не  попали в приказ Кобзаря, включая Виктора и Давыдова.

Вот так, два амбициозных человека непорядочно отнеслись к людям. Более того, нисколько не стесняясь, они попросили Виктора составить письмо в министерство с предложением выделить премию для премирования руководства фирмы за столь большую впервые выполненную работу. Премию, конечно, выделили, но и на этот раз Виктора и Давыдова обошли. Это уже был верх цинизма.

Параллельно с работами по обтекателю полным ходом шла разработка модулей к станции  «Мир», о которой кратко ранее упоминалось. Это была значительно более совершенная станция по сравнению с аппаратами типа «Салют». На ней был установлен специальный стыковочный узел, к которому на орбите можно было пристыковать четыре модуля. Они запускались отдельно от станции и затем на орбите пристыковывались к станции к центральному ее стыковочному узлу. После этого, с помощью манипулятора на борту, прибывший модуль перестыковывался на другой узел, а центральный стыковочный узел освобождался для прибытия очередного аппарата. Модули имели различное назначение такие, как наблюдение за космосом и Землей, научный модуль, технологический модуль для проведения различных технологических экспериментов, включая и получение новых материалов на орбите. В общем, это был мини завод на орбите.

В конце 70-х годов вышел приказ министра Афанасьева, которым устанавливались сроки выпуска чертежей на четыре таких модуля. Первым среди них был модуль «Квант», предназначенный для наблюдения за Землей и на нем,  в числе другой аппаратуры, был очень важный и очень тонкий прибор, называвшийся  «инфракрасная вертикаль». Он нужен был для обеспечения строгой ориентации станции на Землю с большой точностью. Это был очень тонкий прибор и  не переносил сильных ударов. Рядом с ним стояла большая крышка научной аппаратуры, которая отстреливалась после выведения модуля на орбиту, открывая эту аппаратуру перед стыковкой модуля со станцией. Сбрасывалась крышка с помощью пирозамков, срабатывание которых сопровождалось очень сильным ударом и вертикаль при этом неизбежно бы выходила из строя. А перенести ее в другое место нельзя было, поскольку она собственно и предназначалась для ориентации именно этих приборов на Землю. Возник замкнутый круг. Проектанты не находили решения.

Виктор собрал у себя проектантов, конструкторов механиков и каркасников. На этом совещании и решилась судьба этого модуля. Нужен был безударный замок, которого в природе не существовало. В принципе существовала идея создания такого замка, но техническая реализация ее отсутствовала. Был риск, что поиск технического решения и отработка конструкции замка могут затянуться, а то и вообще провалиться. Но другого выхода не было, и Виктор принял решение о разработке безударного замка. В технике всегда имеет место та или иная степень риска, особенно в новом деле. Вопрос состоит в степени обоснованности и характера последствий риска. Это уже зависит от квалификации и опыта рискующего. Чем он выше, тем меньше вероятность получения отрицательного результата.

После принятия этого решения компоновщики «завязали» проект модуля и в организации были выпущены чертежи на него в установленный министром срок. Когда Виктор доложил Полухину, что чертежи на каркас модуля выпущены, он изрядно был удивлен. Он знал проблему, но ему никто не доложил о принятом решении по замку, а Виктор не хотел сам докладывать преждевременно пока не будет разработан замок.

Полухин был дотошным человеком, и такое принципиальное решение он так  быстро не принял бы. Виктор хотел поставить его перед свершившимся фактом с тем, чтобы возврата не было назад. Только так можно было выдержать установленные сроки на его разработку. Принятое решение оказалось верным, и Беляков успешно справился с задачей разработки безударного замка и «Квант» оказался на орбите в составе станции в нужные сроки. Запускался он уже в разработанном стеклопластиковом обтекателе.Так на предприятии началась разработка безударных замком разделения.

   В разгар работ по обтекателю, до запуска модуля «Квант» на орбиту, на станции «Мир»  начали   происходить, весьма  неприятные для Виктора, события. На ней впервые был применен специально разработанный материал для отделки интерьера, который назывался «Талка». Стены интерьера, покрытые этой тканью разных цветов, выглядели на макете внешне вполне прилично. Боковые стены покрывались одна светло зеленой, а вторая светло голубой. Пол был серым, а потолок белым. Это делалось с тем, чтобы космонавты, привыкнув  к цветам, ориентировались, где какие у них стороны при кувыркании в невесомости. Из-за отсутствия этой ткани под угрозой срыва сроков оказолось изготовление всей станции. Тогда директор завода Киселев и Полухин поехали к министру легкой промышленности Тарасову и взяли с собой Виктора и заместителя начальника отдела неметаллов Балашова. Оказалось, что три завода принимащих участие в изготовлении ткани, находятся в трех разных главках министерства. На совещании у министра было принято решение о том, что начальники главков, которые присутствовали у министра, выдают указания на свои заводы о срочности этого заказа и берут эту работу под контроль.  Полухин направляет своего толкача, чтобы он следовал по всем трем городам вслед за техпроцессом изготовления ткани.

Виктор послал Балашова. В Иваново быстро и без хлопот изготовили нити и отправили в Ленинград. В Ленинграде неожиданно споткнулись на Аэрофлоте. Там также быстро изготовили ткань и доставили  в аэропорт  Пулково для оправки ее в Днепропетровск.\ на дублирование. В Пулково не было грузового самолета в Днепропетровск и скоро не ожидалось. Балашов позвонил Виктору, сообщив эту новость, и просил помощи. Ему ничего не оставалось, как  самому из Москвы начать названивать диспетчеру в Пулково, объясняя важность этого дела.

Космос тогда был национальной задачей и все, что относилось к нему, являлось весьма престижным и все, кто был хоть как-то причастен к его делам, считал себя выполняющим очень важное дело. Виктор названивал в Пулково диспетчеру буквально через каждый час и порядком ему надоел. На следующий день с утра пулковский диспетчер обрадовал  его тем, что ночью отправили эту злополучную ткань. Но радости Виктора были преждевременными.

Из Днепропетровска Балашов докладывает ему,что ткань в Днепропетровск не прибыла, а ушла во Львов..Диспетчер в Ленинграде, чтобы отделаться от этой ткани, отправил ее первым попавшимся грузовым самолетом в сторону Днепропетровска лишь бы избавиться от нее. Этим самолетом оказался самолет во Львов. Виктор тут же дал указание Балашову направиться в обком партии, через него связаться  с ЦК КПУ и попросить их организовать отправку ткани из Львова, объяснив всем, значение этой ткани и  какая задача решается с ее помощью. Этот путь через обком  и ЦК КПУ сработал безотказно. Таково была роль и значение партии в хозяйственных вопросах.

Через день ткань была в Днепропетровске. Для этого в очередном рейсовом пассажирском самолете сняли два кресла и на это место уложили эту многострадальную ткань. В Днепропетровске ее быстро продублировали и изготовление станции «Мир» не задержалось. Но потом вся эта спешка  всем больно аукнулась.

Через некоторое время эксплуатации внутри станции, на этом отделочном материале начало появляться какое-то липкое маслянистое выделение и оно не снималось никакой протиркой. Со временем это выделение загрязнилось и в станции просто стало неприятно находиться. А ведь в ней уже начали летать иностранные представители и за полет первого иностранного космонавта, каким оказался чех, Виктор получил свой второй орден «Дружбы народов». В общем, ситуация становилась весьма неприятной и напряженной.

Эксплуатацией станции на орбите занималось НПО «Энергия» в Подлипках и там долго возились, пока подобрали соответствующий состав и средства для удаления этого липкого и плохо пахнущего вещества. Космонавтам удалось удалить этот налет с помощью этих средств, они «умыли» станцию и она стала летать с вполне приличной отделкой интерьера.  Виктор понимал, что в спешке днепропетровцы в чем-то нарушили технологический регламент и это проявилось на орбите. О своих предположениях он, конечно, никому ничего не сказал. Это стало еще одним примером того,  когда нужно  поспешать не торопясь.

На работе у Виктора, после создания обтекателя, шла напряженная работа по разработке последующих модулей, но она его мало занимала. Он, конечно, вел текущие дела, но все его внимание было приковано к событиям, происходившим в стране. К власти пришел Горбачев.

На Пленуме ЦК КПСС, как говорили, шел выбор между Горбачевым и Романовым, бывшим  секретарем Ленинградского обкома партии. В печати об этом, конечно, ничего не говорилось. Но на самом деле борьбы на Пленуме никакой не было. Горбачев и его команда очень ловко подготовили этот Пленум. Романова на нем  не было. Он был в отпуске, и Пленум собрали без него, даже не сообщив ему о таком чрезвычайной важности событии. Щербицкий, активный противник Горбачева, был в это время в США и его отъезд из США был умышленно задержан. Поэтому Пленум прошел также без него. Под давлением напрерикаемого авторитета Громыко, последнего оставшегося могикана из руководителей  сталинского периода, генеральным секретарем избрали Горбачева. Поэтому, приход к власти Горбачева произошел  не в результате его избрания, а в результате хорошо продуманной и организованной аппаратной интриги. Это был чистейший захват власти с далеко задуманными целями, которые, очевидно, были ему сформулированы в Лондоне, где он побывал накануне этого Пленума. Может, если бы избрали Романова, то и не погибла бы наша страна. Но это уже сослагательное наклонение и оно не действует в истории. Вместе с тем, с приходом Горбачева у многих возникли радужные надежды на улучшение дел в стране, которые становились все хуже и хуже.

 За десяток лет до прихода Горбачева в стране еще не стоял так остро вопрос о необходимости перемен.  Этому способствовала активная деятельность Брежнева в то время. Как уже упоминалось, в середине 70-х годов Брежневу удалось усадить Европу за круглый стол и подписать мирные Хельсинские соглашения, которые открыли перспективу значительного ослабления холодной войны. В экономике дела несколько улучшились за счет возросшего потока в страну нефтедолларов. Наметилась вполне реальная передышка в холодной войне, выхолащивавшей нашу экономику. Реакционные круги на Западе во главе с США  не могли допустить этого. Началась активная кампания по дискредитации наметившейся разрядки, что им и удалось со временем сделать.  Холодная война потекла в своем прежнем русле.

В нашей стране эта временная разрядка вызвала к жизни также два лагеря в руководстве. Одна часть высшего политического руководства стояла за продолжение гонки вооружения и «профсоюзным  маршалам» в лице Устинова, бывшим в то время министром обороны, не терпелось испробовать себя на военном поприще, что они и сделали, развязав войну в Афганистане.

Другая, основная часть руководителей на всех уровнях, понимая, что реальная опасность военного нападения на страну практически исчезла, встала на путь личного стяжательства, разложения и просто разворовывания страны. С этой целью был применен испытанный метод славословия, блюдолизтва и возвеличивания очередного липового «вождя народов». Благодаря соответствующим личным качествам Брежнева его сподвижникам очень легко удалось это сделать, обвешав Брежнева орденами, звездами и бриллиантами. А дальше, как говорится, дело пошло как по маслу.

Предстоит еще узнать подлинную правду о том сколько «масла»  утекло и прилипло к разным рукам в стране в  то время. Масштабы тех растаскиваний, ни в какой мере не могут идти в сравнение с теми, которые воцарились в стране после разрушения СССР. Но именно тогда разложение руководящей прослойки в обществе приобрело громадную силу на основе утвердившегося беспредельного стремления к потребительству у руководителей всех рангов и всех уровней. Именно тогда зародилась теневая экономика в пучине многочисленных нелепостей, накопившихся в экономике при безмозглом планировании, воцарившемся в стране и тормозившем развитие всей  экономики.

Партийно-хозяйственные руководители, в погоне за наличными деньгами, встали на путь взяточничества, стяжательства и организации подпольных производств по изготовлению и реализации неучтенных товаров для реализации за наличные деньги. В торговле стало разрастаться воровство и приписки до необычайных размеров.

К руководству пришел Андропов, начавший борьбу с воровством и всякого роды иными преступлениями высших руководителей. В то время расстреляли за такие делишки директора знаменитого Елисеевского гастронома на улице Горького, осудили зятя Брежнева, бывшего милицейским генералом. Министр внутренних дел застрелился. В Узбекистане раскрыли целый подпольный преступный клан по выколачиванию денег из местной промышленности и населения. Этот клан даже образовал свою подпольную группу  рабов — чернорабочих, торгуя этими людьми. Открытое уголовное дело по этому преступлению стало нарицательным и получило наименование «узбекского». После кончины Андропова разложение в руководящих верхах продолжало набирать силу. И все происходило ради безграничного приобретения наличных денег, так необходимых для своего личного обогащения.

Тогда в стране существовало пять видов денег. В нашей стране, как и в любой другой стране, существовали обычные деньги, с помощью которых в стране осуществлялась торговля. Этими деньгами рассчитывались только в розничной торговле  среди населения. Это были наличные деньги. Промышленность внутри страны работала на основе расчетов по, так называемым, безналичным деньгам. Переводить безналичные деньги в наличные деньги категорически запрещалось, и нарушение этого положения  составляло основной криминал среди руководителей. Именно стремление к переводу одних денег в другие и стало разлагать общество.

Помимо этих денег существовала обычная иностранная валюта. Но населению категорически запрещалось ее иметь, и перевод наличных денег в валюту также являлся большим криминалом, составившим основу деятельности подпольных валютчиков.

Расчет между социалистическими странами велся на основе переводного  рубля, стоимость которого усреднялась между стоимостями национальных валют. Ну и,  наконец, появились еще одни условные деньги, которыми явились чеки. Ими выплачивались в стране основная часть командировочных тем, кто выезжал в заграничные командировки. В стране пребывания им выдавалась небольшая часть командировочных в местной валюте. Эти чеки отоваривались у нас в стране в специальных закрытых магазинах «Березка», вокруг которых сформировалась своя криминальная структура. Так что, поводов и мест для набиравшего силу криминала было немало. Но особенно толкало страну в бездну обезумевшее планирование, ставшее главным тормозом в дальнейшей жизни страны.

Только благодаря такому планированию в магазинах нельзя  было ничего купить людям для дома при ограниченном продовольственном снабжении. Потому и появился в народе термин «папа принеси с работы». Тащить начали все и везде.  Этому позорному явлению придумали даже термин «несуны», не ведая, что это ведь настоящий позор нации. А Госплан организовал массовое воровство уже в государственном масштабе, не выделяя фонды на свободную торговлю   песком и щебенкой и все миллионы частных домов в стране построены у нас на фундаментах из ворованных у леваков песке и щебенке.

Другой вид массового воровства Госплан организовал путем ограничения выдачи фондов в розничную торговлю на бензин для легковых частных автомашин, которых становилось все больше. Стало массовым явлением заправляться у самосвальщиков, которые сливали автолюбителям бензин из баков своих машин. Основная  их часть  покрывала это воровство   за счет приписок  в выдававшихся им нарядах на количество ездок.

Все обо всем этом знали, и все сходило с рук. И это в то время, когда на Западе во всю шла очередная научно-техническая революция на базе компьютеризации. А мы погрязли в нищенском стяжательстве, мелочном воровстве и предании социалистических принципов и коммунистической морали, громко крича о «развитом социализме», превратив его затем в «реальный социализм».

Тяжело и больно вспоминать и писать о том времени, заложившем материальную основу развала нашей страны. Морально этическая основа разложения высшего руководящего состава была предопределена еще в период сталинизма, сформировавшего принципы и методологию управления страной. Они были нужны и оказались высокоэффективными для чрезвычайных ситуаций, в которых все время жила наша страна и оказались гибельными в мирных условиях развития страны, когда чрезвычайные ситуации, связанные с внешним нападением, стали значительно ослабевать.

Объективно критически, в пределах возможного в то время, с глубоким самоанализом начали писать уже в семидесятых годах. Недаром Виктор   в то время собрал весьма обильный и многосторонний критический материал. Тогда эта критика носила еще какой-то  позитивный характер. Но в 80-х годах эта критика постепенно вылилась в огульное отрицание всего советского, а потом уже и в открытый антисоветизм. Предпринимались попытки обратить внимание путем направления писем в различные инстанции. Приложил к этому руку и Виктор, направив письмо Брежневу с  критикой состояния дел в сельском хозяйстве, о чем писалось ранее. Но реакция на все их писания была одинаковой и однозначно безразличной. Тот период, характеризуется, среди многих других, расцветом еще одного уродливого явления, получившего название «ведомственные интересы».  . Под этим термином скрывалась практика абсолютного пренебрежения государственными интересами, а подчас просто отсутствием простой человеческой совести и порядочности. Этим термином руководители прикрывали, как щитом, свое нежелание брать на себя дополнительные заботы, требовавшиеся общегосударственным подходом в эффективном ведении хозяйства.

Хрущев попробовал разрушить этот поручный круг «ведомственных  интересов», ликвидировав министерства и образовав местные Совнархозы. Но московская чиновничья челядь, потеряв власть и привилегии, быстро вернула все на круги своя. Пытался что-то делать Косыгин своими реформами, но его дело утопили в разного рода экспериментах и бессистемном администрировании. Брежнев и его окружение этим уже и не занималось. После его смерти, в период менявшейся власти в стране, все же  в верхах возобладала озабоченность сложившейся ненормальной обстановкой в стране. Поэтому приход Горбачева и был встречен с большой долей надежд на возможное исправление состояние дел в стране и вначале эти надежды, на первый взгляд казалось, начали оправдываться.

Горбачев в свою первую поездку в мае 1985 года в Ленинград, после его избрания Генеральным секретарем, в своем выступлении провозгласил программу предстоящих преобразований в основу, которых было положено следующее:

— значительное повышение эффективности экономики и усиление ее ориентации на социальные нужды,

— основным звеном в повышении эффективности экономики определяется машиностроительный комплекс,

— ускорение развития машиностроительного комплекса ориентируется на значительное повышение производительности труда на базе использования наиболее передовых достижений научно технической революции,

— повышение активности масс и более широкое задействование человеческого фактора,

— повышение требовательности и резкое усиление производственной и общественной дисциплины и наведение порядка в стране.

Последнее было наиболее настойчивым требованием в сложившихся настроениях в стране. Люди задыхались от царивших беспорядков и различного рода служебных, общественных и просто уголовных преступлений, которые все больше оставались ненаказуемыми.

Прочитав все это, Виктор видел, что изложенное является не чем иным как целями и  подвергать их сомнению нет никаких оснований. Более того, к ним можно и нужно добавить немало и других. Но в выступлении не сказано главного — как их достичь, какими методами, и не определено основное звено, которое может послужить основанием для их достижений    Виктору виделось, что нужно кардинально менять существо производственных отношений в стране, которое и явится основным звеном в преобразованиях. На основании своего видения и того критического материала, который он собрал за эти годы и частично проработал, он решил вновь написать первому лицу государства о своем представлении о том, что нужно делать и приложил свой перечень мероприятий которые нужно реализовать, чтобы кардинально изменить ситуацию в стране.  Вот то письмо.

«Генеральному секретарю ЦК КПСС товарищу Горбачеву М.С.

После мартовского Пленума ЦК КПСС 1985 года, вновь наметилась активизация действий, направленных на улучшение состояния дел в экономике. Особенно эта линия укрепилась после апрельского Пленума ЦК КПСС.

В своем выступлении по случаю 40-летия Победы, Вы отметили, что в этом деле нужны неотложные и во многом новые меры. Это отрадно и от души хочется пожелать успехов в этом грандиозном по масштабам и значению деле. Хотелось бы надеяться, что ведущиеся вокруг этого вопроса разговоры вот уже в течение более 25 лет, начали бы наконец-то претворяться в конкретные дела.

Стараясь хоть чем-то помочь в этом большом и важном деле, направляю Вам некоторые свои соображения в проведении комплексных мероприятий, которые целесообразно осуществить одновременно в политической и экономической областях жизни страны.

Данное письмо является вторым моим обращением в ЦК КПСС. Первый раз я обратился в 1970 году о неполноте и недостаточности мер, намеченных июльским Пленумом ЦК КПСС по подъему сельского хозяйства. Тогда сельскохозяйственный отдел ЦК КПСС направил это письмо в Союзсельхозтехнику, откуда я получил успокоительный ответ, в котором сообщалось, что по  большинству затронутых вопросов уже намечены меры их решения, а другие будут использованы в дальнейшей работе, в чем можно сомневаться даже сейчас, спустя 15 лет

Хотелось бы выразить надежду, что данное письмо окажет посильную помощь в таком большом деле, которое предстоит решать партии и стране по подъему эффективности нашей экономики».   

Читая эти строки спустя почти 20 лет после их написания и понимая, как они тогда писались округло, проникаешься в очередной раз болью за те трагически  потерянные надежды, которые обуревали писавшим и всеми теми, кто надеялся на исправление положения в стране. Стоит привести  направленные тогда Виктором предложения в докладной записке.   

«В ЦК КПСС. О мероприятиях по повышению эффективности        экономики нашей страны.

Газета «Правда» 29.04.85 г. поместила обзорную статью о необходимости разработки мероприятий по улучшению функционирования нашей экономики. В статье приведены некоторые основные недостатки, а также приведены некоторые положительные примеры. В заключении к статье редакция обращается с просьбой к читателям принять участие в дискуссии и обсудить поставленные вопросы. При этом отмечается, что об этом уже писалось и обсуждалось и предлагается еще раз вернуться к этой теме.

И действительно, вот уже четверть века об этом пишется, говорится, обсуждается, делаются определенные те или иные практические шаги, но принципиального улучшения в экономике не достигнуто.

Недостатки в функционировании нашей экономики общеизвестны. Выдвигались различные мероприятия по их устранению. Поэтому правильнее было бы ставить вопрос не о том, что еще необходимо сделать, а о том, почему вот в течение 25 лет так много говорят по этому вопросу и так мало сделано. Ведь вопрос чрезвычайной важности, а 25 лет срок немалый.

Недостатки, перечисленные в упомянутой статье можно кратко свести к следующим:

— недостаточное внимание к передовым методам и формам труда и медленное их распространение,

— преимущество бригадного подряда и недостатки в оплате труда,

— нежелание брать увеличенные планы и трудиться с большим напряжением,

— неэффективность существующих показателей работы предприятий и экономики в целом,

— отрицательное влияние преимущественного использования такого показателя как вал.

Все эти недостатки весьма очевидны, лежат на поверхности и к ним можно добавить еще много других и более существенных

Вместе с тем, имеющиеся у нас, как мы теперь видим, определенные негативные и отрицательные явления ни в коей мере не сравнимы с теми достижениями, которых мы добились. И нам не стоит бояться того, что они возникли и того, что мы о них говорим.

Строительство социализма — это такая грандиозная задача, пути решения которой постигаются только в практической деятельности. Мы должны быть горды и благодарны за достигнутое предыдущими поколениями советских людей. Наш богатый опыт и грандиозные задачи, которые мы решили при строительстве социализма у нас, дают нам громадный и бесценный материал для глубокого анализа достигнутого и выработки мероприятий по дальнейшему пути развития нашего общества.

Не принижая значения достигнутого, мы должны спокойно, трезво, с глубоким пониманием стоящих перед нами задач, наметить пути их решения. Проводившиеся ранее мероприятия по устранению тех или иных недостатков носили разрозненный характер и не охватывали проблем в целом, поэтому и результаты были мало эффективными.

Необходимо рассмотреть более глубинные процессы, происходящие в нашей стране, как в политической надстройке, так и в экономическом базисе и рассмотреть их взаимосвязанною, т.к. известно, что одна влияет на другую и нельзя добиться существенных достижений, если будет подвергаться анализу и воздействию только одна из них.

Основной целью нашей деятельности на современном этапе выдвигается повышение производительности труда на основе обеспечения наиболее эффективного функционирования экономики. В настоящее время эта формула из долговременной цели переводится в непосредственную задачу повседневной практической деятельности. Для достижения поставленной цели необходимо определить основные, главные задачи, которые необходимо решить в повседневной нашей работе.

В политической области такими задачами можно выделить следующие:

— существенный подъем социальной активности масс,

— определение исходных политэкономических положений, на основе которых должны быть преобразованы производственные отношения в стране,

— разработка дополнительных социальных принципов для кардинального изменения распределительных отношений.

Задачи в экономической области можно сформулировать следующим образом:

— преобразование производственных отношений,

— максимально полное и широкое использование новейших научно-технических достижений,

— ориентирование экономики на  наиболее эффективное использование и максимальную экономию всех видов ресурсов.

Отмеченные задачи взаимозависимы, и их решение должно быть также связано между собой. Решая одну задачу, мы будем, тем самым, способствовать решению других задач. Для решения отмеченных задач необходимо разработать комплекс мероприятий, реализация которых должна стать основным делом нашего народа и партии.

Изложим основные исходные посылки, которые необходимо, по нашему мнению, принять при разработке указанных мероприятий.

1. Социальная активность масс.

Значение этого фактора общеизвестно. Но эта задача из лозунга должна быть превращена в повседневную практическую работу по нескольким направлениям. Приведем некоторые основные из них.

Во-первых, эта задача должны быть основной целью работы партии в массах и для этого необходимо, чтобы первичные партийные организации стали по-настоящему боевитыми. Партия на деле должна стать «умом, честью и совестью нашей эпохи» в своих конкретных делах и в первую очередь по воспитанию общественного сознания масс.

Во-вторых, производственные совещания на предприятиях, представляющих собой производственные коллективы,   должны нести всю полноту ответственности перед коллективом и обществом за социальную и хозяйственную деятельность предприятия. Необходимо направить усилия на наведение порядка и ответственного отношения трудящихся к своим обязанностям как производственным, так и общественным, добросовестному отношению к порученному делу

В-третьих, по месту жительства трудящихся целесообразно образовать территориальные общественные и партийные ячейки (по кварталам, улицам, поселкам, ЖЭК-ам и др.). Трудящиеся должны принимать активное участие в работе этих ячеек наравне с общественной работой по месту службы и отчитываться об этой работе в своих трудовых коллективах.

2. Исходные политэкономические положения по перестройке производственных отношений.

Сфера действия производственных отношений в наибольшей мере непосредственно касается экономического базиса, но исходные положения по этим вопросам находятся в политической области, поскольку они касаются основных политических принципов, лежащих в основе теоретических положений о социализме, как науки и практики.

Основным принципом социализма является общественная собственность на средства производства и этот принцип является незыблемым и основным. У нас накоплен значительный практический и исторический материал об эффективности этого принципа, подтверждающего его незыблемость. Вместе с тем, накоплены данные о том, что его дальнейшее практическое использование, как оно есть, должно быть критически переосмыслено. Научные дискуссии о значении и эффективности общественной собственности на средства производства велись еще с конца ХVIII века, когда теоретик научного анархизма Годвин, защищая его от нападок, утверждал, что при отмене частной собственности, труженики, обладая высоким уровнем сознания, будут трудиться более эффективно, поскольку они будут знать, что работают не на фабриканта, а на себя и для всех.

Наша практика показала, что передовая часть нашего общества так и трудится, но она еще пока не составляет подавляющего большинства. Сейчас, когда наше общество может производить для личного и общественного потребления неизмеримо больше, роль и влияние вещественного потребления растут быстрее, чем растет общественное сознание, основанное на социалистических принципах и коммунистической морали. Производить вещи стало проще и быстрее, чем поднимать сознание людей. И это отставание будет еще очень долгим.

При неравномерном развития сознания у людей их отношение к общественной собственности различно и подчас не соответствует требуемому уровню сознания, что сдерживает наше развитие. Поэтому, чтобы проявление влияния общественной собственности на развитие общества в целом в меньшей степени завесило от индивидуального сознания, необходимо изменить личное отношение к общественной собственности. Юридическое и правовое отношение по этому вопросу закреплено в соответствующих законодательных актах, и они нуждаются в совершенствовании в меньшей степени. Нуждаются в кардинальном изменении экономические отношения личности к общественной собственности.

Необходимо сделать так, чтобы трудовой коллектив и каждый труженик в нем своим личным экономическим положением были бы ответственны за нашу всеобщую общественную собственность и за то, как она используется. Ответственность личности за использование общественных средств производства должна проходить через наиболее жизненно важные центры труженика, чтобы само его существование зависело от этого. И это должно касаться, как говорят сейчас, от рабочего до министра.

Принципом хозяйствования в период развитого социализма должна стать экономическая ответственность трудовых коллективов и их тружеников за общественную собственность и эффективность ее использования. В период развитого социализма производство достигло такого уровня, когда общественные средства значительно возросли и недостаточно эффективное их использование оборачивается большими потерями. Иными словами, чем больше по размерам общенациональное добро, тем бережнее к нему необходимо относиться.

3. Социальные принципы распределительных отношений.

Этот вопрос достаточно глубоко изучен политическими и экономическими науками, поскольку распределительные отношения играют большую роль в формировании общественного сознания.

С ростом экономики все больше будет у нас выделяться средств на распределение по труду. Оно будет расти как по лини индивидуального, так и общественного потребления. Но и то и другое распределение имеют одно направление — личное потребление. В перспективе при громадных выделенных ресурсах, одно только личное потребление будет приводить к «вещизму» и отрицательному влиянию на формирование общественного сознания и, в  общем, к малоэффективному личному потреблению продуктов общественного производства, будет мало способствовать коллективизму в общественном сознании.

Необходимо ввести дополнительную форму общественного потребления – коллективное потребление. В зачаточном состоянии эта форма потребления существует в виде различного вида кооперативов. Но этого не достаточно.

В период развитого социализма, при значительных выделяемых средствах на потребление, нужны новые, наиболее емкие формы потребления в виде коллективного потребления, способствующего формированию  коллективного сознания трудящихся.

К таким формам коллективного потребления можно отнести, например, пансионаты, профилактории, коллективные сады с построенными рядом благоустроенными коллективными пансионатами, а не индивидуальными садовыми домиками и пр. Эти сооружения и хозяйства следовало бы давать не только в целом на предприятие, а преимущественно по бригадам.   Можно было бы предложить разработать специальный микро грузопассажирский автомобиль для приобретения коллективами бригад, садовых товариществ и просто группами лиц с тем, чтобы сократить число автомашин, идущих на малоэффективное личное владение. Возможны и многие другие различные формы коллективного потребления в трудовых коллективах и в общественных организациях по месту жительства, которые способствовали бы развитию коллективистских тенденций в сознании людей. Это будет в какой-то мере материальной базой коллективистского сознания.

Основополагающая формула социализма «от каждого по способностям — каждому по труду» также, очевидно, нуждается в уточнении для периода развитого социализма, чтобы она звучала «от каждого по способностям — каждому по труду в коллективе».

Эта возможность возникает в силу того, что индивидуальный труд, как бы он не был производительным, может не обеспечить эффективность коллективного труда. Это с одной стороны. С другой стороны, достижения и вознаграждение личности должно всецело завесить от результата коллективного труда. В этом случае за равный труд в разных коллективах трудящийся может получать разное вознаграждение, если результаты коллективного труда в этих коллективах будут разными. Это очень важно и принципиально. В этих условиях трудящиеся будут не получать зарплату, а зарабатывать ее. Уровень заработков будет свидетельствовать о состоянии дел в этом коллективе. Такая форма оплаты труда начинает возрождаться в виде бригадного подряда и требует дальнейшего развития и совершенствования.

Необходимо осуществить ряд мер по наведению порядка в оптовой  и особенно в розничной торговле. К этой сфере деятельности необходимо кардинально изменить партийное и общественное отношение. Торговля является завершающим и наиболее важным звеном, через которое производится материализация распределительных отношений и обеспечение материальных потребностей людей. Главным в деятельности этой сферы должна стать не «торговля», а распределение и обеспечение всем необходимым с минимальными издержками в производстве, распределении и потреблении, осуществляемых на социалистических принципах.

Дефицитные товары и продукты будут всегда, поскольку новые или редкие товары или продукты нельзя сразу производить в неограниченных количествах. Их рост производства всегда развивается во времени. Поэтому распределение дефицитных товаров должно во все большей мере становиться средством стимулирования производительности труда и во все меньшей мере распределяться по линии торговли.

4. Преобразование производственных отношений.

Основой практического хозяйствования должна стать экономическая ответственность трудовых коллективов за общественную собственность и эффективность ее использования. С этой целью должны быть изменены производственные и экономические отношения личности с трудовым коллективом и трудовых коллективов между собой и государством, т.е. должны быть изменены основы производственных отношений.

С этой целью предприятия должны работать на полной самоокупаемости. Должны быть изменены принципы и порядок планирования, финансирования, образования и расходования финансовых и материальных фондов. В указанных условиях предприятия переводятся на полный хозрасчет. Объем и номенклатура производства определяется по двум каналам — по линии государственного плана и по объему заключенных договоров о взаимных поставках.

Государственный план включает в себя объем конкретной товарной продукции, которая нужна государству  для покрытия всех видов социальных потребностей и оплачивается государством. Объем и номенклатура по договорам определяется самим предприятием, исходя из необходимости обеспечения расширенного производства и образования различных фондов, включая зарплаты и социального развития. Фонд зарплаты и социального развития должен в максимальной мере зависеть от объема и темпа роста производства по договорным обязательствам. Вся полученная прибыль, за исключением налогов, должна оставаться у предприятия и самим же им использоваться

Если предприятие работает убыточно, финансовые органы ставят об этом в известность трудовые коллективы. Если после этого трудовым коллективом не будет исправлено положение за какой-то срок,  предприятие объявляется банкротом. В этом случае рабочим и служащим будет выплачиваться социальное пособие, а не зарплата, обеспечивающее прожиточный минимум ему и его семье. Рабочий на предприятии во время банкротства не должен иметь права уйти. Только после истечения определенного времени после исправления положения на предприятии он может сменить место работы. Если тот или иной труженик работает недобросовестно, трудовой коллектив должен иметь возможность лишить на какое-то время трудящегося права на выбор профессии. В этом случае, по решению трудового коллектива он переводится на более низкооплачиваемую работу или менее престижную работу на своем предприятии. Если и это не помогает, он лишается права на труд по избранной профессии и увольняется с предприятия с установлением ему минимального пособия с регистрацией в районном бюро по трудоустройству и направляется на работу по указанию этого бюро или в специально организованных службах для таких люде. Можно утверждать, что таких людей у нас будет очень мало, ибо общее сознание у наших советских людей достаточно высоко. Это показала Отечественная война и подтверждается сейчас тем массовым одобрением мероприятий по наведению порядка с которым люди встречают эти меры.

При предлагаемом хозрасчете и полной самоокупаемости предприятий должен быть полностью снят контроль за практическим использованием на предприятии всех имеющихся у него средств. В этом случае оно будет отчитываться только результатами своей конечной деятельности по выполнению государственного плана и поставок по договорам. Министерствами должно вестись планирование и контролирование только по государственному плану и учитываться для сравнительной оценки  поставки по договорам, финансовые и производственные результаты деятельности предприятия. Причем, этот учет будет наиболее эффективным, если будет вестись оперативно по одному или нескольким синтезированным показателям, аналогично тому, как это делается на фондовой и финансовых биржах на Западе. Что-то подобное должно быть и у нас, но применительно к социалистическому производству со своими показателями. Можно было бы ограничиться только такими показателями как объем фондов и их отдача, а также уровень средней зарплаты на предприятии.

5.  Использование научно-технических достижений.

Задержка или полное исключение из сферы материального производства достижений науки и техники является самым опасным явлением во всех наших негативных сторонах экономической деятельности. Особенно это сильно скажется на перспективе. Если сейчас медленное, так называемое, внедрение  сдерживает уровень  и темп производства, то в перспективе это грозит трудно поправимым отставанием в целых областях знания, практической деятельности и социального развития нашего общества в целом. Если наш социальный организм сопротивляется и необходимо  «внедрение» в него нового, то есть он лишен основ из основ саморазвития, то это очень опасно для такого организма.

При переводе предприятий на самоокупаемость, когда оно должно само обеспечивать свое расширенное воспроизводство, оно будет кровно заинтересовано в поиске и использовании всего самого передового. Тем самым отпадет необходимость во «внедрении» и появится необходимость нового и быстрейшего его использования. Обеспечение наиболее эффективного использования научно-технических достижений является основной целью предлагаемой формы самоокупаемости, ибо только в этих условиях предприятия будут заинтересованы во внедрении нового. Задачей министерств и ведомств станет помощь предприятиям в поиске и использовании нового.

Необходимо существенным образом изменить труд инженерного корпуса, подняв престижность его труда, особенно конструкторов, которые по сути дела, закладывают всю ту материальную базу, на которой зиждется вся наша экономика и повседневная жизнь.

6.   Эффективность использования ресурсов

Вовлечение в экономический оборот все возрастающее количество различных ресурсов, требует все более бережного к ним отношения. Эффективность их использования определяет уровень развития экономики. С целью появления эффективности их использования следует осуществить ряд организационно-техни-ческих и экономических мер. К основным из них можно отнести ряд следующих мероприятий.

Ввести платность на все виды природных и технических ресурсов. Разработать систему показателей производства, ориентирующих его на производство продукции с минимальными затратами всех видов ресурсов.

Ввести новые правила проектирования, направленные на создание и производство продуктов по материалоемкости, отвечающих современным мировым стандартам.

Качественно изменить оснащенность и методику работы добывающих и перерабатывающих отраслей, ориентировав их на производство сырья с показателями, обеспечивающими их использование с наибольшей отдачей в изделиях и процессах, где они используются.

Необходимо развивать комплексную переработку и использование всех добываемых природных ресурсов и сырья вне зависимости от ведомственной принадлежности добывающих и перерабатывающих предприятий.

7. С чего начать?

Предложенный комплекс мероприятий нельзя осуществить за один год или даже за одну пятилетка. Большие трудности возникнут при переводе предприятий на самоокупаемость. Этому делу поможет ведущийся сейчас эксперимент. Но им дело не должно закончиться. Дальнейшей целью должно быть предлагаемые мероприятия. Для их реализации необходимо разработать план действий, распределив и сконцентрировав решения задач во времени. Этот план, широко аргументированный, должен стать второй программой партии, аналогично тому, как это было с планом ГОЭЛРО. После публикации плана он должен стать основой партийной и хозяйственной учебы и пропаганды с тем, чтобы люди видели цели, знали какие задачи необходимо решать, и знали, какими путями они будут реализовываться, чтобы по нему сверять свои каждодневные дела».

Эта докладная записка была направлена 27.05.85 года и буквально через три дня  из ЦК КПСС пришла открытка домой Виктору с предложением позвонить в экономический отдел ЦК КПСС к его научному консультанту. По поручению руководства, какого именно руководства он отказался сообщить,  выразил благодарность и удовлетворение тем, что техническая научная общественность разделяет намеченные цели по подъему эффективности нашей экономики. Ему поручили проинформировать автора докладной записки о том, как готовились мероприятия, составившие весь объем намеченных мероприятий в предстоящей перестройке.

Виктора удивило, почему там решили, что автор записки разделяет намеченные мероприятия, когда он призывал, ни много, ни мало, к изменению всех производственных отношений в стране, а в перестройке намечалось только «ускорение развития машиностроительного комплекса.»

За полтора года до этого, как сообщил этот научный консультант, во всех отделах ЦК были введены должности научных консультантов, на которые пришли, в основном, молодые ученые. Им была поставлена задача, провести анализ состояние экономики в стране и разработать программу ее модернизации. Из их состава была образована рабочая группа под руководством Рыжкова, которая разослала запросы во все министерства, институты и ведущие предприятия страны с просьбой высказать свои предложения по этому вопросу. Обработав полученные предложения, эта группа разработала мероприятия, получившие обобщающий термин «перестройка», которая была  обнародована Горбачевым. И далее этот консультант изложил все те мероприятия, которые еще были не объявлены, но которые намечены и будут проводиться.

Таким образом, становятся известными личности авторов всей той абракадабры, которая развернулась в стране после этого  и которая привела к известным результатам, закончившимися гибелью великой страны. О том, как развивались далее события в стране, мы еще поговорим. Они всем известны, но их толкуют каждый на свой лад, и не скоро будет выработано достаточно объективное отношение к тому, что произошло тогда и что происходило в дальнейшем. К стати о дальнейшем.

Уже в начале третьего тысячелетия, когда страна прожила десяток лет в условиях нового социального строя, Рыжков стал заявлять, что по ходу ведения, так называемой, перестройки он стал замечать проявление явно  не тех результатов, на которые они рассчитывали. Он неоднократно говорил об этом  Горбачеву и предлагал собрать Политбюро с обсуждением срочных мер по исправлению ведущегося курса преобразований в стране. Горбачев каждый раз соглашался с этим и, тем не менее, продолжал вести свою линию. Как говорит Рыжков,  он видел тогда, что с Горбачевым кто-то активно поработал, и он сознательно ведет свою линию.

Теперь можно сказать, что тот, кто с ним тогда поработал, теперь сам сознался в этом и заявил, что он тогда целенаправленно делал все для того, чтобы  ликвидировать социализм и изменить социальный строй у нас в стране. Это не кто иной, как тогдашний секретарь ЦК КПСС по идеологии, член Политбюро  Александр Яковлев, который войдет в мировую историю как коварнейший иуда двадцатого века, равному которому по тяжести совершенного преступления, не было ни у одного народа  мира за это время.

В высший орган страны пробрался злейший враг социализма, а мы теперь задаемся вопросом, как могла погибнуть такая великая наша страна, какой она была в советское время даже при всех тех громадных недостатках, которое накопило тогда наше общество к концу существования СССР. Сам Рыжков, готовивший идеологию реформ в стране, оказался мягкотелым до крайности интеллигентным и не боевитым политиком, давший нашим врагам сделать свое черное дело. Да не только он один.  Такими рыхлыми и бесхребетными оказались все наши руководители того времени кроме, конечно, Ельцина и его сподвижников, которые показали, как нужно решать большие политические задачи по уничтожению нашего государства. Ну, а полная беспомощность наших высших руководителей очень наглядно проявилось в таком комическом по форме, как многие из нас считали тогда, и трагическом по своим последствиям как ГКЧП. Действия в то время Горбачева и Яковлева, истинные цели которых ими тогда тщательно скрывались, ныне становятся вполне понятными, поскольку они осуществлялись ими сознательно и были направлены  на уничтожение советского государства.

ПРОБЛЕМЫ В КОСМОСЕ

И ЭКСКУРСИИ НА ЗЕМЛЕ

В разгар работ по проектированию орбитальной станции «Мир», на орбите находился космический аппарат «Салют-7», последний из этой серии, на котором произошло пренеприятнейшее событие. Уже к завершению своей экспедиции один из экипажей передал на Землю сообщение о том, что на заднем  днище корпуса станции  появилось обширное пятно, покрытое белым рыхлым налетом по виду напоминающим продукты коррозии

Пятно было по размерам  примерно в три ладони, и металл днища был глубоко изъеден кавернами по виду напоминавшими язвенную коррозию. А толщина днища из алюминиевого сплава в этом месте составляла всего 1,2 миллиметра. Экипажу дали срочное  указание зачистить это место до металлического блеска подстриженными зубными щетками и опасными бритвами, а затем протереть тампоном, смоченным спиртом. Результаты зачистки показали с борта по телевизору.После этой зачистки посредине пятна обнаружилась глубокая трещина длиной порядка 80 миллиметров и ряд отдельных язв. Трещина и язвочки были заполнены зелеными продуктами коррозии. Теперь это вызвало уже у всех крайнюю озабоченность. В ЦУПе установили круглосуточное дежурство специалистов по каркасу и увеличили частоту замеров давления в станции, на случай если трещина окажется сквозной. Событие было из ряда вон выходящее.

Коррозию вызвала урина, так по научному называется человеческая моча из санузла, находившегося рядом с этим местом. За счет невнимального его использованием экипажем его приемное устройство переполнилось, и они не заметили этого вовремя. Вот урина из санузла и стала попадать на днище, выплескиваясь из его сборника. Подобного не было ни с одним экипажем, ни до этого, ни после этого случая. Теперь предстояло выяснить глубину коррозии в щели и в язвочках.

Виктор постоянно стал заниматься этим вопросом, отставив все другие дела. По разработанной методике в его подразделении, экипаж замерил  эту глубину, и все пришли в ужас. Ее глубина оказалась 0,8—1,0 миллиметра. Это значило, что целого металла в щели оставалось всего 0,3 миллиметра. Было от чего прийти в ужас и на земле и экипажу.

Возник сразу же вопрос — за сколько времени оставшиеся продукты коррозии в щели и в язвочках проедят насквозь оставшиеся 0,3 миллиметра металла и корпус станция разгерметизируется.

В итоге, была разработана методика и оборудование, с помощью которых на орбите был проведен ремонт этого злополучного места. На Филях изготовили имитатор этого места  и на нем провели на земле всю отработку ремонта. По выработанным и отработанным рекомендациям экипаж и провел ремонт на борту станции.

При эксплуатации станций типа «Салют» и  длительно существовавшей станции «Мир», накоплен громадный практический материал. применительно ко многим различным Вместе с тем станцию «Мир» сняли с орбиты Авмериканцы собирались строить сасвою международную станци и надавуили на наше правительство  с тем, чтобы мы убрали с орбиту свою станцию.

От руководства Филей потребовали выдать заключение о возможножности дальнейшей эксплуатьации корпуса., послкольку сменное оборудование менялось неоднократно. Для определения его состояния ранее была разработа специальная пятилетняя программа его регулярного обследования на орбите. Но из-зи нехватки денег эта работа не была выполнена. К моменту выдачи требуемого заключения фактических данных о состояниии корпуса не было.  Особенно это касалось для мест недоступных для осмотра, а их на станции было превеликое множество Поэтому руководство и не смогло взять на себя отвественность за продолжение эксплуатации. станции не имея фактических данных о состоянии ее корпуса.

К слову сказать. Точно такая же ситуция складывается и с международной станцией МКС, находящейся на орбите. Через десять лет и с ней возниткнет аналогичная ситуация с продлением срока ее эксплуатации. Памятуя ситуацию со станцией «Мир», на Филях разработана принципиальная схема системы неприрывного дистанционного контроля состояния корпуса и опробованы необходимые для этого датчики. Такую систему можно привести на орбиту в разобранном сотоянии и смонтировать на станции. Но у американцев нет на это денег также, как и у нас в свое время не было для станции «Мир», как нет ныне для этого и на российском сегменте на МКС

По всем нашим орбитальным станциям имеется богатейший опыт, накопленный в процессе их разработки и эксплуатации, сосредоточенный в служебных отчетах различного рода и систематизировано не обрабатывается, не обобщается  и не публикуется ни в одной организации, принимавших участие в их создании и эксплуатации.

Наконец дело дошло и до «Полюса. Перед его разработкой филевскую фирму передали в НПО «Энергия» в качестве его филиала. В очередной раз эта фирма переходила из одних рук  в другие, представляя каждый раз «филейную часть» той фирмы, которая ее поглощала.Главная причина передачи Филей состояла в том, что дела по созданию ракеты-носителя «Энергия» двигались на этот раз весьма успешно, в отличие от их прошлой подобной ракеты Н-1, а полезных нагрузок для нее, кроме «Бурана» не было, создание которого задеривалось.  Поэтому Филям и была задана полезная нагрузка в виде модуля «Полюс». На технический  состав этой полезной нагрузки, получившей название модуль «Полюс», повлияли «Звездные войны» развязанные США. В техническую основу  концепции создания этого модуля  положили оснащение его боевым лазером космического базирования, способного в космосе уничтожать головные части с ядерными зарядами, запущенные стратегическими ракетами. Вот тогда умники из «Энергии» и передали эти работы в Фили, избавив себя от бесперспективной работы по созданию боевого лазера в виде этого модуля, масса которого составляла 100 тонн. «Полюс» устанавливался на ракете «Энергия» на те же посадочные места, что и «Буран». В этом модуле можно было бы разместить целый завод для изготовления принципиально новых производств по изготовлению материалов, которые можно было  осуществлять только в состоянии невесомости, а также разместить другое оборудования  для проведения  исследований с целью  решения рада других производственных и научных задач. Постановочные эксперименты по ряду из них были проведены ранее на станциях «Салют» с обнадеживающими результатами и продолжены на станции «Мир».

Полухин очень активно взялся за лазерную тематику, будучи весьма самонадеянным человеком и считавшим, что вот он уж-то сделает лазерное оружие вопреки мнению многих. С этой целью он создал в организации  специальные подразделения по лазерной тематике. Об этих работах все молчали в течение десятилетий и только в день 42-й годовщины полета Гагарина о них рассказали по телевидению,  показав впервые модуль «Полюс».

При создании модуля предстояло решить множество научно-технических проблем, не имевших решения до этого. Не был исключением  и корпус «Полюса». Его корпус был особенный. Он должен был обладать необычайной жесткостью и высокими частотными характеристиками, чтобы он не влиял на точность прицеливания лазера. Ну и, главное, нужно было разработать корпус телескопа и в нем установить сам лазер. Это были две основных проблемных задачи у каркасников, которыми пришлось активно заняться Виктору.

Каркас модуля, впервые в ракетно-космичекой отрасли, выполнили комбинированной конструкции их металлических и полимерных материалов. Так же впервые, по предложению Виктора, его разрезали вдоль по всей длине,  с тем, чтобы обеспечить  возможность монтажа в нем крупногабаритного и тяжелого оборудования. При таком членении корпуса все оборудование монтировалась в его нижней цилиндрической половине, а потом накрывалось сверху второй половиной. Это существенно облегчало и упрощало его изготовление, но потребовало дополнительно затратить на эти цели почти тонну веса. Изготовление оболочек этого корпуса велось в Сафоново. 

Не меньшие сложности возникли при проектировании каркаса лазерного телескопа.  Дело в том, что каркас телескопа и каркас летательного аппарата — это две принципиально различные конструкции. Если для летательного аппарата основное — это прочность при минимальном весе, то для каркаса телескопа основное — геометрическая стабильность при минимальном весе. Предстояло освоить проектирование геометрически стабильных конструкций. На это дело Виктор поставил молодого Бахвалова и отправил его в Ленинград набираться опыта на фирму, проектировавшую наземные телескопы.

На корпусе телескопа устанавливается множество различного оборудования, обеспечивающего его работоспособность. Для наземных телескопов принято в нормальной практике соотношение веса корпуса к весу оборудования, устанавливаемого на нем, равное 10:1, то есть вес корпуса  в десять раз больше, чем вес оборудования, устанавливаемого на нем. Для  лазерного космического телескопа нужно было обеспечить размещение на его корпусе оборудование по своей массе в десять раз больше чем вес самого корпуса, то есть как раз наоборот. И при этом нужно было выдержать те же требование по жесткости корпуса. Это была весьма трудная задача для филевских каркасников.

У нас фирма Лавочкина создала до этого небольшой научный телескоп, который уже летал на одном из космических аппаратов. У него корпус был изготовлен из тяжелого металлического сплава инвар, у которого коэффициент линейного удлинения, при изменении температуры, самый маленький из всех металлов. Наибольший он  у алюминия. С таким тяжелым сплавом выдержать указанное соотношение весов не представлялось возможным.

У Виктора установили, что значительное весовое преимущество имел углепластик, у которого коэффициент линейного расширения практически равен нулю. Им было приятно, что американцы тогда же проектировали свой, ставший знаменитым, научный телескоп «Хаббл» и они так же пришли к такому же выводу. Изготовить такой корпус из углепластика было не просто, но с помощью материаловедческого института отрасли эта задача была решена. При окончательной   контрольной проверке геометрических параметров корпуса в оптическом стенде результаты практически полностью совпали с расчетными величинами по всем параметрам. Это был прекрасный итог новой работы, не только для всей фирмы. И вместе с тем, эта работа осталась неизвестной широкой технической общественности..

В установленные сроки модуль «Полюс» был изготовлен. На нем установили первый экземпляр стеклопластикового обтекателя. Предстояло его первое  испытание в полете, как и всего модуля, установленного на ракете-носителе «Энергия». Это был и ее первый полет. В общем, все  должно было лететь в первый раз.

Ракета хорошо стартовала без замечаний, сработал и сбросился обтекатель. Модуль нормально отделился от носителя, и включились его двигатели. Все начали, было радоваться, а модуль, вместо того чтобы направиться вверх на свою орбиту, направился в сторону Земли и утонул в океане вместе с викторовым телескопом. Оказалось, в системе управления были перепутаны концы проводов и вместо того, что бы поступила команда на разгон модуля, поступила команда на его движение в сторону Земли. Так бесславно закончилась судьба филевского модуля. Его можно было еще раз сдублировать, но после того как «Энергия» вывела на орбиту «Буран», совершивший блистательную посадку в автоматическим режиме, вся программа, связанная с «Энергией» была закрыта, в том числе и работы по модулю «Полюс».   

Начало 80-х годов для Виктора ознаменовалось наличием немалого числа светлых полос в его жизни, Полухин все-таки решил использовать для дела деловые качества Виктора и назначил его начальником каркасного отделения, о чем писалось. Виктор все-таки защитил докторскую диссертацию спустя почти пятнадцать лет после ее написания. У него росли две чудесные внучки, в которых он с женой души не чаяли. Виктор старался по возможности чаще бывать с ними, как бы компенсируя недостаток внимания его к своему сыну, который он допустил в молодости по своему недомыслию и чрезмерному увлечению работой.

Вскоре после защиты докторской он написал обстоятельный лекционный курс «Проектирование и отработка агрегатов из композиционных материалов». Он его написал на основе своей разработки таких агрегатов на фирме, которая благодаря его инициативе, стала ведущей в отрасли по внедрению в ракетно-космическую технику таких агрегатов. Единственное, чего он не сделал в этом курсе, так это то, что он не обобщил материал, имеющийся в литературе по микро и макромеханике композиционных материалов. Он торопился с написанием этого курса, и у него не хватило на это времени.

Этим курсом заинтересовались в институте повышения квалификации руководящих работников отрасли и в течении двух лет Виктор его там читал. После этого он прочел его на курсах повышения квалификации преподавателей ВУЗов и у себя на предприятии. Вершиной признания полезности этого курса явилось предложение Виктору прочитать его в материаловедческом институте отрасли, который стал называться «Композит». Оценив этот курс, руководство «Композита» и института повышения квалификации предложили Виктору, организовать кафедру по проектированию агрегатов из композитов, как филиал кафедры этого института, с размещением ее на базе предприятия в Филях.

Виктор составил план лекционных занятий, определил состав лекторов для чтения лекций. Управление кадров министерства дало добро на организацию такой кафедры, определило смету расходов на нее и дело считалось решенным.  В образовании такой кафедры уже никто не сомневался, и нужно было получить только согласие на это Полухина. Но его, как раз то, и не последовало. Он сам еще не защитил докторскую диссертацию и, будучи амбициозным человеком, не мог допустить, что бы кто-то на фирме поднялся выше его в научном плане. С ним никто воевать за образование кафедры не стал, и такая кафедра не была создана. Даже сейчас, много лет спустя, такая кафедра так и не появилось ни в одном институте. В ряде институтов имеются кафедры композиционных материалов, но кафедра проектирования агрегатов из этих материалов это совсем иное.

Проектирование агрегатов из металлических сплавов осуществляется издревле известным способом путем создания конструкции из металлических заготовок. При этом используются листы, поковки, прутки, штамповки и прочие полуфабрикаты. Часть из них применяется почти без предварительной обработки, часть дорабатывается, а некоторые, как например штамповки, проектируются заново.

При проектировании агрегатов из композиционных материалов разработка конструкции начинается с разработки конструкции самого материала в зависимости от формы агрегата, а также характера и величин внешних воздействующих нагрузок. Материал конструируется так, чтобы основная его масса располагалась в направлении действия максимальных нагрузок с тем, чтобы в конструкции не было излишков слабо нагруженного материала.

Этот прием расположения материала в конструкции предопределяет высокую весовую эффективность конструкции из композиционных материалов наряду с высокой удельной прочностью самого материала по сравнению с металлами. Для наиболее эффективного конструирования таких материалов и нужно знать и владеть микромеханикой композитов с тем, чтобы уметь рассчитывать конструкцию материала, а  макромеханику конструкций из таких материалов с тем, чтобы рассчитывать общую прочность всей конструкции.

Сейчас читаются раздельно курс самого технологического материаловедения композитов, и раздельно методы расчета на прочность, как самого материала, так и всей конструкции. Но при наиболее эффективной разработке таких агрегатов конструктор должен знать и владеть всеми тремя этими компонентами: технологией, расчетом материала и конструкции всего агрегата, ибо, при конструировании и изготовлении изделия, получают одновременно и материал(а) и весь агрегат в целом. Здесь нет такого положения, чтобы заранее изготовили полуфабрикат материала, а потом из него создавали бы агрегат. При использовании композитов получают сразу все: и материал и агрегат. В этом состоит принципиальное отличие  проектирование агрегатов из металлов и композитов. Но в ВУЗ,ах это не понимают до сих пор, или там нет специалистов, которые могли бы создать и читать такой курс, какой создал и читал Виктор.

Однажды на работе была организована однодневная автобусная экскурсия в один из городов Золотого кольца, вокруг Москвы. Получилось так, что Виктору в тот раз не удобно было отказаться от  поездки, поскольку на экскурсию ехал весь его прежний отдел.  Съездив он остался очень доволен поездкой. У него зародилась мысль вовлечь в эти поездки своих друзей. Он ранее с женой бывал на своей машине в некоторых из этих городов. Но эти поездки были, по сути, какими-то глухими. А эта коллективная поездка сопровождалась экскурсоводом очень высокой квалификации, и она оказалась весьма познавательной. Это его и привлекло в ней.

В очередной раз, когда друзья собрались, он предложил в ближайшее воскресенье всем отправиться в такую поездку. Все сразу же загорелись этой идеей. Ведь ни Саша,  ни Борис с женами не бывали в этих жемчужинах нашей средневековой истории и все с радостью согласились, выбрав на первую поездку Суздаль. Поездка превзошла все ожидания. Тавкие экскурсии для них стали основным развлечением.

На экскурсионные поездки Саша с Маиной специально приезжали из Сарово, правда, далеко не на все происходившие по воскресенья. А вот на период отпускных поездок они переезжали в свою московскую квартиру. Саша стал все более задумываться, что им с Маиной пора вообще оставить работу в Сарово и перебраться на постоянное жительство в Москву. Все наши друзья достигли такого возраста, когда они стали понимать, что на работе, пожалуй, настает такое время, когда  надо освобождать свое место молодым, а самому посвятить себя полностью науке. Саша считал, что этим он мог бы заниматься с не меньшим успехом и в Москве, тем более, что его начали серьезно  занимать проблемы физики мироздания.

Прошло немного времени и, очевидно, экскурсионные поездки окончательно подтолкнули Сашу принять далеко не простое решение и они перебрались в Москву. Саша оформился начальником сектора в один из московских физических институтов и углубился уже в служебном порядке в изучение физики мироздания. Переезд Саши и Маины, ставшей домохозяйкой, был отмечен отменными праздничными шашлыками на даче у Бориса.

На шашлычных сборах у мужчин, как всегда, после выхода из за стола, велись свои беседы на  всевозможные темы, в основном по технике, науке и, конечно, в большей степени о политике. Наступало время эпохальных перемен в стране, и политика все больше их занимала, также как и многих других.

 На этих беседах Виктор по-прежнему досаждал друзьям с расспросами о США и об атомных делах в Сарово. в пределах, естественно, допустимого. Много друзья рассказывали и сверх допустимого, ведь все они были допущены к делам высшей степени секретности и им нечего было таиться,  но не о всем, о чем они говорили, можно рассказать в данном повествовании. Ведь каждый из них работал в местах «святая святых» оборонного комплекса страны. Что-то в этом повествовании все же можно будет рассказать по мере дальнейшего изложения. Кое, что уже об этом говорилось ранее.

От Бориса уже многое слышали об американском образе жизни и их быте. Друзьям  хотелось услышать  от Бориса также об отличительных чертах американской промышленности, их автомобилизации, фермерстве и вообще о бизнесе. Они полагали, что советскому человеку, сформировавшемуся в незаурядного  капиталиста в американских условиях есть, о чем рассказать, тем более, что он может дать свою сравнительную оценку всему виденному и пережитому им в этой стране.

В одну из таких посиделок Борис разговорился о том, как он начал строить свой второй завод. Когда он задумал его строить, он начал с того, что заказал его  проект и был удивлен в  подходе к его разработке. Этот процесс  у них занимает продолжительное время,  и длится достаточно долго, что является одной из отличительной черт в их промышленности. Проектные организации у них достаточно многочисленные и они ведут многообразные собственные  исследования применительно к тому профилю промышленности, проектированием предприятий которых они занимаются.

Прежде чем приступать к проектированию собственно объекта, ими проводится тщательное изучение рынка и конкурентов в данной области на основании чего вырабатываются определенные исходные позиции для проектирования. Здесь он привел побасенку, которую, очевидно, сам и придумал, что бы наглядно проиллюстрировать различия в подходах у нас и у них к этому вопросу.

У нас принято решение изготовить сто тысяч тракторов, после чего сразу же  начинается процесс проектирования завода и его строительства. А когда некоторые спрашивают, а какой все же будем трактор строить — им отвечают — потом разберемся. Главное  выбить во время фонды на капитальное строительство, на материалы и фонд оплаты труда и включить в Госплане  строительство завода в годовой план. А чертежи на трактор нам пришлют те, кто этим занимается. Это бытовавший ранее советский метод в подходе к созданию всей нашей экономикам. Он, конечно, несколько гиперболизирован, но достаточно верно отражает существовавшую тенденцию в подходе при создании нашей экономики.

А вот как это происходит у капиталиста. Ему говорят, что можно хорошо заработать, если изготовить сто тысяч тракторов. Первый же вопрос, который он задает — а,  что это за трактор, какие у него характеристики и показатели и почему на нем можно заработать хорошие деньги. После того, как он разберется с этим и оценит, сколько будет стоить строительство завода, он дает задание спроектировать и построить завод безо всяких на то фондов, выделив соответствующую сумму на все это мероприятие. Чувствуете разницу в подходах?

Только после изучения коньюктуры по изготавливаемому продукту, у них начинается собственно сам процесс проектирования и строительства объекта. Проектные решения отличаются простотой и рациональностью.  В них всегда закладывается резерв мощностей. У них во всем царит стремление к простоте и это высоко ценится. Считается, что тот недостаточно умен, кто не умеет делать вещи простыми.

Производственные и бытовые площади проектируются без всевозможных внутренних перегородок и с большой степенью рациональности. Общепромышленные станки и оборудование, в основном,  проектируется и устанавливается в бесфундаментном исполнении, кроме, конечно, специального тяжелого оборудования. Внешние формы и отделка оборудования выполняются с большим участием конструкторов-дизайнеров и этому виду деятельности придается все большое внимание. Подводка коммуникаций к оборудованию прокладывается поверху на специальных эстакадах. Такой подход к размещению оборудования позволяет быстро устанавливать его без многочисленного ковыряния пола в промышленном здании. Это не только ускоряет процесс строительства, но и позволяет очень просто и легко проводить перепланировку производственных помещений вплоть до изменения его производственного профиля.

Бытовые помещения делаются не очень большими по размеру и оснащаются всевозможной оргтехникой, облегчающей и ускоряющей работу сотрудников, а кабинеты начальников на местах в производстве делаются весьма скромными по размерам, но также оснащенными всевозможной оргтехникой. В раздевалках рабочие складывают свою одежду в ящики, и они на время работы поднимаются вверх, освобождая под ними проход. Так экономится площадь. Большое внимание придается культуре производства, начиная с формы рабочих у которых она выглядит весьма привлекательно.

Рабочие места содержатся в большой чистоте, и на них не увидишь чего-либо постороннего, не связанного с выполняемой в настоящее время работы. Расходные материалы заготавливаются и подаются на рабочие места либо в ночное время, либо в выходные дни. Рабочий занят только своей  работой и не ищет, бегая по цеху нужные ему детали или материалы. Цеха оборудуются всевозможными автоматами по продаже различных напитков, газет и всякой другой мелочи. На работе он не горит и ничего не сделает лишнего, если за это не предусмотрена соответствующая оплата.

Проезды в цехах размечаются цветными полосами на полу и разными цветами  обозначаются места для прохода, проезда внутрицехового транспорта и мест хранения вспомогательного оборудования и материалов. Очень тщательно относятся к оборудованию складских внутрицеховых помещений. Они оснащаются всевозможными стеллажами специальной конструкции, устройствами для перемещения по ним деталей и инструмента, находящегося в специальных контейнерах. Широко используются магнитные подъемные средства и транспортные средства с применением надувных подушек и использованием силы тяжести грузов при их перегрузках.

На предприятии очень слабая ремонтная служба, несмотря на то, что оборудование стараются использовать на полный срок его службы. Поэтому в цехах немало старого, но хорошо работающего оборудования.  Ремонтная служба следит только за тем, чтобы оборудование было в исправном состоянии, а сама  делает только мелкий текущий ремонт. Все, боле менее сложные ремонтные работы, выполняют соответствующие фирмы по обслуживанию промышленных предприятий. По вызову ремонтной службы очень оперативно прибывают представители этих фирм и очень быстро проводят ремонт либо на месте, либо у себя. При этом, шофер принимает участие во всех погрузочно-такелажных работах и не стоит рядом, созерцая происходящее. Вообще же это очень развитый у них бизнес, так же как и бизнес по бытовому обслуживанию населения.

Производственный процесс организуется очень тщательно, и в нем нет временных технологических или повторяющихся операций, так же как и   каких-либо временных решений. Все делается капитально и основательно.  Для этого не жалеют ни времени, ни средств, ни денег. На предприятии поддерживается строгая трудовая дисциплина с отметкой прихода и ухода с работы. Вместе с тем обращение руководителей с подчиненными, как правило, отличается большим демократизмом, который нередко на поверку оказывается весьма показным. Но все делается с улыбкой и внешне уважительным отношением друг к другу.

Весьма экономно расходуются и учитываются материалы.  Поставляющие их фирмы очень заботятся о качестве своих материалов и всячески  рекламируют, только их свойства, тщательно скрывая их состав и технологию получения. Это святая святых  фирмы. Но качество их материалов отменное. Например, прочность их проката почти в два раза превосходит нашу, не говоря уже о материалах химического производства, которые находятся на высочайшем уровне, особенно отделочные и упаковочные материалы. В этой части у них бумага и картон от коробок не сжигается нигде, а измельчаются, упаковываются и идут на вторичную переработку, принося немалые доходы сдающим  предприятиям. В общем, нам есть чему поучиться у американцев в организации и ведении производственных процессов. Хотя и мы не лыком шиты. Когда надо, то и топором можем починить часы — усмехаясь, закончил Борис.

Об автомобилизации много говорить нечего. Вы и так, очевидно, немало знаете из литературы. Ведь автомобиль для американца это образ жизни и показатель ее уровня для каждого человека. Сейчас у них на каждые два с половиной человека приходится один автомобиль. В зажиточных семьях, какой была моя семья, каждый взрослый член семьи имеет автомобиль. Это, конечно, грандиозное достижение, но и, вместе с тем, грандиозное нерациональное использование произведенного национального продукта. Статистика показывает, что одним автомобилем, в среднем, пользуется 1,2 человека. Это непозволительная роскошь пусть и для такого самого богатого общества на земле, каким являются США.

Обслуживание автомобилей является самой прибыльной отраслью, а дроги и их обустройство являются образцом для всемерного подражания. Вместе с тем, дороги мало обсаживайся зеленью и деревьями. Практичные американцы на это не тратят лишних денег. Главное прибыль и дороги окупаются. Чтобы проехать на личном автомобиле от Нью-Ньорка до Вашингтона за проезд по дороге нужно заплатить 8,5 долларов.

На дорогах большая аварийность и смертность. Самым страшным бичом на американских дорогах являются пожилые женщины, гоняющие безо всякой осторожности. Проектированию и строительству дорог у них уделяется большое внимание, и по нему проводятся большие научно-исследовательские работы. Уже немало построено дорог(о)с подогревом проезжей части и у них не увидишь дороги с лужами воды в неровностях асфальта после дождя. Проезжее полотно на дорогах имеет идеальный профиль и выровнено до зеркального блеска.

У них грузовой транспорт составляет всего 40% от всего количества автомобилей, и он используется очень эффективно. Пустых пробегов транспорта очень мало и широко используется  специальный транспорт разнообразного назначения. Частники, как правило, ничего не понимают в конструкции автомобиля и не могут устранить в пути даже самую незначительную неисправность. Поэтому у них техническое обслуживание находится на высшем уровне и техпомощь прибывает по вызову очень быстро. Здесь, как и в торговле, все для клиента.

Несколько слов о сельском хозяйстве. Говорят, что в США  сельское хозяйство держится на фермерах. Но при этом мало говорят, что фермер сам по себе никогда бы не выжил. Практически все фермеры объединены в крупные  фермерские кооперативы. Это очень эффективная форма организации ведения индивидуального сельского хозяйства. Эти кооперативы решают все вопросы по реализации продукции и обеспечению производства фермеров. Сельское хозяйство у них механизировано и электрифицировано почти на 98%. Машин и механизмов в различных отраслях сельского хозяйства у фермеров в несколько раз больше, чем у нас  на гектар обрабатываемой земли. Американская промышленность  в погоне за прибылью, не оставила белых пятен в сельском хозяйстве. В еще больших размерах осуществлена химизация зернового производства.

Государство тщательно следит за тем, что бы у каждого фермера был сертификат на качество земли с указанием полного химического состава обрабатываемой почвы. Различными принудительными и поощрительными мерами оно понуждает фермеров вести свое производство на высоком научном уровне. Министерство сельского хозяйства США имеет в своем составе порядка 8 тысяч сотрудников и обеспечивает стратегию развития сельского хозяйства на основе перспективного планирования с последующим распределением в нужных направлениях значительных субсидий сельскому хозяйству, которое выделяет правительство. Министерство  ведет разнообразную работу по всестороннему техническому и научному обеспечению сельского хозяйства, которое у них стало мощным индустриальным производством с глубокой переработкой всей зерновой и животноводческой продукции.

В области образования, у них, так же как и в промышленности, все построено на деньгах. В институтах очень много лабораторий и все они зарабатывают деньги, хотя ученый в них получает значительно меньше, чем в фирмах. Прикладную науку у них делают, в основном, в фирмах. Выпускник института не сразу получает диплом инженера, а только после нескольких лет работы на фирме и то, если только фирма представляет положительный отзыв о производственной работе выпускника. Вот бы и у нас такой же метод ввести, тогда уровень подготовки наших инженеров был бы еще выше.

Очень распространены исследования и научные разработки в области управления и организации не только производственных, но и общественных систем с использованием обширного математического аппарата. К этим исследованием широко привлекают социологов и психологов, особенно к изучению управления непосредственно в производственных коллективах. Выпускники - управленцы пользуются все больше спросом на фирмах. В стране действует множество разнообразных общественных инженерных обществ и объединений на федеральном и отраслевом уровне.

К достижениям СССР относятся очень внимательно. Скупают и переводят почти всю техническую литературу, выпускаемую у нас, но публично наших достижений не признают и всячески затушевывают. В этом вопросе действуют четкие идеологические установки. Редко когда в серьезной газете прочтешь объективный анализ и положительную публикацию о нашей жизни. А газеты у них выходят умопомрачительными тиражами и объемами. Например, воскресный номер «Нью-Йорк Таймс» выходит на 500—550 страницах. Кто только читает их.? Ими забиты все мусорные ящики и тротуары вне центральных улиц.

В целом же, Америка является богатейшей страной с громадными накопленными материальными ресурсами и людским потенциалом. Но, вместе с тем, в ней разящим образом выпирает наружу громадная неравномерность распределенного богатства между людьми. Бедных там очень много и бедных по настоящему, влачащих жалкое существование. И все равно, они все очень гордятся своей страной и своим образом жизни. Этому у них тоже следует поучиться, как нужно уважать свою страну. На этом, наверное, и хватит об Америке — закончил Борис.

Во многом услышанное Виктором и Сашей было им известно из литературы, но их удивила широта охвата  Борисом знания американской жизни. Саша не вытерпел и напрямую спросил Бориса:

— Ты, что, вместо занятия своим прямым делом,  изучал американский образ жизни?

На что Борис, усмехаясь, заявил ему в ответ:

— Ты думал, что мы, разведчики, в стране пребывания только и занимаемся, что добываем секреты? Мы ведем там и большую обзорную аналитическую работу  с составлением соответствующих отчетов, как по задающимся нам темам, так и на свое усмотрение. Мне весьма повезло и основную такую работу вела Оля, а я только просматривал составлявшиеся ею отчеты.

— А что же тогда делают наши дипломаты, сидя там? — не унимался Саша.

— У них свое видение, а у нас свое. И, потом, я ведь говорил, что у дипломатов ограниченные возможности в передвижении по стране, и они все находятся под наблюдением, а мы можем шастать куда хотим. Вот так-то, Саша — подвел итог беседе Борис.  

ПЕРВЫЕ ГОДЫ ПЕРЕСТРОЙКИ

Начало восьмидесятых годов ознаменовалось для Виктора не только приходом в его жизнь старых институтских друзей, но и уходом из жизни его матери. Похоронили мать  на Щербинском кладбище. Она и в могиле не ушла далеко от железнодорожного транспорта. В Щербинке находится испытательный центр министерства путей сообщения с  опытным железнодорожным кольцом, где испытываются их новинки. Со временем Виктор перевез на могилу матери щепотку земли с могилы отца в Волновахе, которую, находившуюся там без присмотра, разрушили местные вандалы. Теперь на памятнике у его родителей покоятся керамические фотографии матери и отца. 

В то время.  государство наше  переживало, если еще и не смертельное свое состояние, то весьма тревожные годы, которые наступили по мере развития, так называемой, горбачевской перестройки. Друзья активно обсуждали при встречах начало и ход набиравшей силу  перестройки. В развернувшейся антиалкогольной компании они при встречах шашлыки не отменили совсем, но стали меньше ими пользоваться. Теперь больше их занимали разговоры о политике. Бурное протекание антиалкогольной кампании отвлекло внимание многих от существа протекших политических процессов в стране, но только не их. Они начали замечать, что отсутствие каких-либо конкретных дел все больше тонуло в словесной трескотне, набиравшей все большую силу. В  этих обсуждениях друзьями текущих событий в стране очень наглядно выявились политические пристрастия каждого из них.

Борис стоял, если и не на ортодоксальных большевистских позициях, то, по крайней мере, во многом разделял фундаментальные марксистские взгляды. Он подходил к оценке происходящих событий, не будучи хорошо осведомленным, с теми реальными событиями, которые происходили ранее в нашей стране. Ведь он прожил 30 лет вне страны и судил о ее жизни по тем публикациям, которые имелись на Западе. И то, он их читал, глубоко таясь от всех и, особенно, от своих дочерей. Он, практически, жил на прежнем запасе знаний о нашей стране и того, что он усвоил из институтского курса в области марксизма-ленинизма.

Саша, будучи еще раньше хорошо знаком и работая многие годы вместе с Сахаровым, полностью разделял его взгляды. Он воспринял его непримиримое отношение к нынешней власти и, особенно, к Горбачеву, который хотя и освободил Сахарова из горьковской ссылки, но активно не воспринимал буквально всего того, что не выдвигал Сахаров. А взгляды Сахарова резко изменились, по сравнению с его первым письмом в ЦК в конце 60-х годов которое законспектировал Виктор, о чем ранее писалось. Тогда он призывал к дружбе с Америкой и конвергенции социализма в капитализм. Теперь он все больше становился апологетом критики прежних властей за репрессии с расстрелами и нынешних властей за ущемление прав и свободы личности. В кругу друзей он не отрицал гуманистических идей социализма, как теории, но восставал против того, как осуществлялось его строительство у нас в стране. В этом его мысли были созвучны с идеями диссидентов 70—80 годов. Такие же позиции занял и Саша, тем боле, что у него были на это личные основания в связи с довоенным арестом матери.

Виктор считал себя неортодоксальным убежденным коммунистом. Вместе с тем, он  считал, что в ХХ1 век нельзя входить с фундаментальными социологическими воззрениями, выдвинутыми и развитыми два-три века тому назад. За долгие годы любительских занятий социологией, начиная со своего кандидатского реферата о философских проблемах кибернетики, он выработал во многом свои взгляды и на то, что происходит сейчас в стране и на марксизм вообще, не отрицая его и не подвергая  кардинальной ревизии его основополагающих концепций. В общем, он занял позицию «центра» между Борисом и Сашей, которые стали антиподами в области политических рассуждений. Практических действий никто из них никаких не предпринимал. Виктор даже не рассказал им о его письме Горбачеву по поводу своего несогласия с намеченной и проводящейся, так называемой, перестройкой.

Можно себе представить, как бурно могли бы протекать обсуждения между ними, при сложившихся у всех троих таких принципиально различных взглядах на происходящее и свое видение у каждого того, что нужно делать. Взгляды, как понятно, были явно и кардинально расходящиеся. И вместе с тем, это были, в высшей степени, интеллигентные люди, которых связывала, хотя и не продолжительная, но зато святая студенческая дружба. Это позволяло им вести далеко не простые споры в весьма сдержанных тонах и при крайне уважительном отношении друг к другу. И чем больше они расходились во взглядах, тем больше им хотелось встречаться и сопоставлять свои взгляды с тем, что происходило вокруг них.

Перестройка ознаменовалась выборами нового для страны органа в виде Съезда народных депутатов, который функционировал наряду с Верховным Советом. Этот орган  был создан, как потом стало ясно, специально для развязывания «народной демократии» с тем, чтобы на его заседаниях дать вволю выговориться народным депутатам. При этом преследовались минимум две цели: развязать критику недостатков на государственном уровне вне партии и создать в стране условия вседозволенности в высказываниях любых предложений и критики в любой адрес, в том числе и критики самой партии, но критики ее уже со стороны.

Это были далеко идущие цели. Именно на этой основе в последующем была развязана вся вакханалия в стране по кардинальному изменению целей и методов начатой перестройки, известно, чем закончившейся через пять лет в начале 90-х годов. Об этом мероприятии, как намечавшемся, Виктору не говорил консультант из ЦК, когда рассказывал о намеченных мероприятиях в процессе ведения перестройки, Это мероприятие, как и все, что за этим последовало, в намеченным мероприятиях не значилось. Все это появилось потом в процессе ее ведения, а точнее при ее выхолащивании и подменой намеченных мероприятий совсем другими мероприятиями и направленными совсем на другие цели. Вначале все намеченные мероприятия группировались вокруг развития машиностроительного комплекса.

Тогда заседания этого Съезда всеми были восприняты, как нечто экстраординарное и необычное, где действительно говорили такое, о чем даже на кухнях у себя дома мало кто говорил ранее. Вся страна, прильнув ко всему, что говорило и показывало, не отрываясь, с упоением слушала все, что там говорилось и показывалось. Наибольшее впечатление и даже удовлетворения доставляли те выступления, в которых, не стесняясь, критиковали высшее руководство и особенно те привилегии, которыми оно обладало.  Какими  нищенскими они стали  казаться потом, после того, как люди увидели  настоящую роскошь у    нуворишей, пришедших к власти после ликвидации СССР. Но тогда все, что звучало на съезде,   производило громадный эффект. В этой критике весьма преуспел Собчак, избранный от Ленинграда. Особенно язвительно он гарцевал по руководству не только за привилегии, но и в связи с поездками некоторых из их детей за рубеж. Что бы он сказал, поднявшись с могилы, увидев, что творится теперь.? Но тогда это впечатляло.

До этого в Москву на должность первого секретаря Московского горкома партии перевели Ельцина из Свердловска, где он был секретарем обкома партии. Там он весьма активно осуществлял «проведение в жизнь линии партии» и не сомневался в ее правильности. Будучи деловым, решительным и твердым в своем поведении он обратил на себя внимание секретаря ЦК КПСС по кадрам Лигачева, который и предложил его перевести в Москву для укрепления городской партийной организации.

Ельцин оказался не только активным, но и довольно честолюбивым политиком. Он начал активно  «закручивать гайки» в московском хозяйстве. Многие были сняты с должностей, а секретарь Киевского райкома партии покончил с собой, выбросившись из окна, не выдержав грубости и необоснованных разгромных обвинений Ельцина в его адрес. Тогда же прозвучала ставшей нарицательной фраза Лигачева: -«Борис, ты не прав!» Ельцин стал посещать производственные предприятия, магазины и периодически ездить в городском транспорте, демонстрируя свою «народность». Как он это делал видно, например, из посещения им формына Филях.

Полухину сообщили накануне, что к ним приедет Ельцин, но не сказали в котором часу. Он приехал к обеденному перерыву и, не заходя к Полухину, направился в рядом находившуюся на территории столовую и там стал  беседовать с обедавшими сотрудниками, подсаживаясь к ним за стол.

Ельцин начал свой визит с посещения столовой, очевидно, по предложению его дочери Татьяны. По приезде их семьи в Москву, Татьяна поступила  на работу в отдел баллистики этого конструкторского бюро на Филях в качестве рядовой расчетчицы. Она работала под руководством одного из сильнейших баллистиков Кислика и была вполне обычным, достаточно способным сотрудником. По своим человеческим качествам она не выделялась ни в плохую, ни в хорошую сторону. В  коллективе  воспринималась вполне нормально и наравне со всеми ходила мыть посуду в столовую. Это, очевидно, и подтолкнуло ее порекомендовать папе начать посещение со столовой. Как он это сделал, мы уже видели.

Здесь же, работая на фирме, Татьяна вышла замуж во второй раз за сына  Дьяченко, о котором ранее неоднократно упоминалось. В общем, Татьяна вела вполне нормальный и обычный образ жизни рядового служащего, выйдя замуж за такого же рядового служащего, и очевидно,  не помышляя тогда о своей какой-либо политической деятельности. Но, когда ее папа превратился в ренегата и захватил власть в стране, разрушив ее предварительно, Татьяна ушла с работы на Филях, стала известной и одиозной политической деятельницей Татьяной Дьяченко, а затем, разведясь, вышла замуж в третий раз за руководителя администрации папы.

Спустя некоторое время, помимо всех своих многообразных дел, она наградила  российским орденом Кислика, одного из всей фирмы, безо всякого на то повода и представила его даже папе при награждении его в Кремле, как своего коллегу по прежней работе на Филях. Она все- таки помнила своих прежних коллег и сохранила к ним свое уважение, и, как говорят, в беседах иногда говорила, что работа на Филях была ее лучшими годами жизни. Со временем   Татьяна также стала всесильной, как и ее папа и делала многое из того, что хотела. А хотеть она стала много, включая собственную виллу на Средиземном море и многомиллионные долларовые счета в зарубежных банках. Вот так власть уродует даже нормальных людей, не говоря уж о таких амбициозных, каким являлся ее папа.

Первый год-полтора перестройка протекала, как отмечалось, под знаком антиалкогольной компании и борьбы с ней. Водку стали продавать по талонам, как это было во время войны и те, кто мало ее потреблял, начали гоняться за талонами, поскольку водка опять стала разменной монетой. Виктор никогда ранее не держал водки в доме про запас, а покупал по мере необходимости. Но тогда у них появился постоянный запас водки в несколько бутылок и  Анна тащила его стоять в очередях за ее приобретением по талонам, которые выдавали на работе и по месту жительства. Большей дурости трудно было придумать, выдавая эту дикость за перестроечное мероприятие. Но если бы эта безумная кампания отразилась бы только на потребителях водки. Ведь тогда не только ограничили ее производство и продажу, но и вырубили тысячи гектаров виноградников на юге и тем самым нанесли непоправимый вред виноделию в стране.

В последние годы перед перестройкой в стране действительно возросла тяга к спиртному. Никто из тех, кто предложил эту антиалкогольную компанию, включая и самого Горбачева, не могли понять, что народ стал пить не от того, что продается много водки, а от того, что он потерял ориентир в жизни, видя, что творилось вокруг.

Страна все глубже погружалась в хаос беспредела, и в первую очередь на самых верхних уровнях. Эти люди не понимали, что отвратить людей от водки можно не запретами, а  выдвижением людям благородных целей в жизни  и приобщением их к творческому производительному труду. Тогда водка сама по себе отпадет. Недаром Лигачев спустя многие годы, уже в пореформенное время, открестился от роли инициатора в осуществлении этой компании, которую молва приписывала ему.

Развязанное свободомыслие и возможность говорить все, что угодно и где угодно  сосредоточились тогда, в основном, в Москве, а периферия молчаливо наблюдала за тем, что происходило в столице. На телевидении и в печати доминировал Горбачев со своими призывами «больше социализма с человеческим лицом и гласностью». Затем он  стал призывать к «новому мышлению». Какое оно оказалось, все увидели к концу перестройки.

Он стал активно ратовать за общечеловеческие ценности и вхождение в общечеловеческую цивилизации с призывами выходить из самоизоляции, в которую мы сами себя  загнали. И, вместе с тем, ничего конкретного не делалось с тем, чтобы улучшить реальное состояние дел в экономике и жизни людей. Об ускорении развития машиностроительного комплекса уже и вспоминать забыли. Горбачев, как та известная литературная Дунька  рвался в Европу, также как другой литературный  герой,  образно говоря, «задрав штаны», бежал в «мировую цивилизацию». Цели и задачи перестройки ловка и постепенно подменялись.

В ЦК партии сложилось открытое противостояние между Яковлевым и Лигачевым, а Горбачев лавировал между ними. Яковлев все больше стал призывать к борьбе  за права личности и за ликвидацию всесторонней опеки   национальных окраин со стороны центра. В этом была его, как оказалось потом, главная цель — раскачать национальную стихию в стране. Лигачев твердо стоял за реализацию намеченных мероприятий по перестройке промышленного комплекса, отстаивание антиалкогольной компании и сдерживание необоснованной критики в адрес руководства страны. Автор программы перестройки Рыжков как-то неактивно вел себя в этом противостоянии, а потом был вообще отодвинут Горбачевым куда-то в тень, и заменен на Павлова.

В публицистике и в деятельности различных обществ, народившихся в бесчисленном количестве, явно выделился Гавриил Попов, бывший заведующий лабораторией управления на факультете экономики МГУ. До перестройки он подвизался в области теории управления и считался наиболее дельным ученым в этой области.

Он стал одним из основных апологетов, при формулировании и развитии  в науке об управлении в социалистическом обществе, теории «управляющих и управляемых систем». В этой теории он поделил социалистическое общество на управляющих и управляемых его членов  и придал «управляющей системе» первостепенное и основное значение в советском государстве.

Затем, при развязывании критики всего и  вся в начале перестройки, он ловко перевернул этот тезис с ног на голову и эту, наиболее важную и главную систему советского общества, нарек «административно-командной системой» и начал ее нещадно громить. Вначале он, на основе этого тезиса, начал критиковать недостатки в системе управления советской власти, но затем, используя  отмеченную критику, уже на основе ее начал громить всю советскую власть, а потом и партию как таковую. Он очень умело методологически построил свою разрушительную критиканскую деятельность. А это действительно была деятельность, потому, что  на основе этой критики формировалось все движение демократов, выливавшиеся  в многочисленные демонстрации, захлестнувшие Москву и с помпой подававшиеся по радио и показывавшиеся по телевидению.

Для ученого, такой кульбит в теории, без каких-либо объяснений, мало делает ему чести. Но Попову было тогда не до соблюдения научной чистоплотности, тем более полагая, что такого кульбита никто не заметит. Он почуял запах «жаренного» в предстоящих переменах, которые он, несомненно, уже тогда видел и готовился урвать свой кусок от этого «жаренного».

Проделанный Поповым теоретический кульбит был крайне циничен исходя из чисто простых человеческих понятий. Ведь  он, как ученый в области управления, прекрасно понимал, что ни одна общественная система не может успешно функционировать без наличия в ней командно-распорядительных функций. И, тем не менее, вопреки своей науки, он начал громить именно эту функцию, как таковую. Он затем уже не критиковал ее недостатки, а утверждал недопустимость ее существования как таковой в принципе, подменив ее расплывчатым толкованием о демократии и коллегиальности, а потом перешел уже к рыночной свободе и необходимости исключения  государства вообще из участия в экономическом управлении  в обществе.

К развязанной циничной и оголтелой критике «командно-администативной системы» в массовой прессе демократов добавилась яростная критика прошлых репрессий и расстрелов конца        30-х годов, а также ограничение прав и свобод личности, имевших место при этой системе. Все это пока относилось к административно-командной системе. Затем это стало относиться уже к советской власти, а затем  начались  легкие нападки  на саму партию и на ее руководящую роль в обществе. Но пока только легкие. Все еще было впереди.

Методология разрушительной деятельности Попова в начале перестройки действовала безотказно при полном попустительстве руководящих партийных верхов. К Попову добавилась такая весьма популярная  личность как Сахаров, а также Афанасьев, ректор института управления и главный редактор журнала «Огонек» Коротич. Эти люди стали теоретическим рупором и публичными политиками, представлявшими нарождающихся «демократов», как стали себя называть потом противники существующего строя в стране.

Партийное руководство страны и, в первую очередь Горбачев, полностью отдали информационное поле этим глашатаям и они, во всю силу, развернули свою разрушительную деятельность, направленную на разложение государственных устоев в стране. Мощнейший пропагандистский аппарат партии полностью бездействовал и не давал никакого публичного отпора всем этим разглагольствованиям.  Теперь стало ясно, почему это делалось. Ведь во главе идеологии партии и государства стоял злейший враг социализма — член Политбюро, секретарь ЦК по идеологии Александр Яковлев.

Все это тогда очень ясно виделось  Виктору, и он поднял эти вопросы при очередной встрече с друзьями. До этого они оживленно обсуждали происходящие события, но ничего опасного Борис в них не видел, а Саша был увлечен митинговой эйфорией, которую начали раздувать нарождающиеся демократы, и которая  все больше стала набирать силу в столице.

Рядовые коммунисты молча наблюдали всю эту вакханалию, а партия в лице своих первичных партийных организаций, практически полностью бездействовала. Горбачев потом, в порыве откровения, не опасаясь за осуждение и наказание, которые могли бы последовать за этим, скажет до предела цинично о том, что основная зача у него тогда состояла в том, чтобы сдержать партию. Откровеннее не скажешь о потаенных мыслях и целях, с которыми он начинал перестройку.

Саша совместно с Сахаровым весьма активно принимал  участие в митинговой деятельности, находясь в штабе Сахарова. Вначале он попытался привлечь к этому и своих друзей, но, не увидев поддержки с их стороны этой его деятельности, он оставил их в покое. Вот тогда Виктор и решил им рассказать о его письме Горбачеву и о своем видении, как нужно было бы проводить реформы. Он дал им прочитать полный текст этого послания.

После прочтения Борис надолго задумался и не стал спешить с высказыванием своего мнения, а Саша тут же взорвался бурей возражений буквально чуть ли не по каждой строчке текста. Виктор ожидал такой реакции от него и,  улыбаясь, предложил всем спокойно все обсудить. Его поддержал Борис и попросил Сашу начать их дискуссию, открыв тем самым, их импровизированную конференцию, надеясь, что она останется дружественной и с проявленным уважением позиций каждого.

Все они понимали, что стоят на разных политических позициях, но, вместе с тем, их тянуло друг к другу, и в беседах между собой они оставались друзьями. Более того, в критике позиций друг друга они как бы проверяли свои убеждения, не стараясь переубедить кого-либо из них. Во многом они оставались каждый при своем мнении. К концу перестройки это во многом изменится и особенно после разрушения нашего государства. Вынесенное на обсуждение письмо Виктора явилось как бы поводом для проведения ими между собой мини конференции, на основе которой, они, по возможности, системно  рассмотрят большинство вопросов, возникавших у многих в это бурное время.

Саша, ни много, ни мало, начал с наиболее «простого» вопроса, с которого начинается письмо, а именно о построении социализма и что такое социализм вообще. Он утверждал, что социализм, также как и коммунизм, являются прекраснодушной мечтой ученых о всеобще справедливом обществе для всех, которого человечество никогда не достигнет в обозримых исторических мерках. Поэтому, так называемое построение социализма, является утопией в создании уравнительного общества, где «всем сестрам по серьгам».  Все, что мы имели у нас, было не что иное, как отвлечение человеческих сил от более разумной деятельности, которую нужно было осуществлять на основе опыта прошлого, который и приносит людям счастье. Прошлый опыт он имеет в виду ранний и современный Запад, а советское время является напрасной растратой сил  нашего народа на пути движения к прогрессу, который проходят все цивилизованные страны без всякого социалистического пути.

Борис внимательно слушал, не проронив ни слова.  Когда Саша закончил, он попросил Виктора высказать свое мнение по этому вопросу, отметив, что он является наиболее осведомленным из них  в социологических вопросах. Борис знал, что социология и политология  являются у него хобби. Этим самым, Борис с самого начала взял на себя председательские функции в их небольшом дискуссионном клубе, против чего никто не возразил, и все молчаливо приняли это как должное, присущее их старшему товарищу. Так оно потом и было на продолжении их длительных и далеко не однодневных дискуссиях на эту тему. Борис был как бы верховным судьей, но он не старался переубеждать кого-либо из них.

Виктор, как опытный спорщик, прошедший горнило всевозможных споров в различных комиссиях, которые ему пришлось возглавлять в процессе своей служебной деятельности, начал с предварительных вопросов к Саше, на что Борис заметил, что он начинает действовать как в Одессе — отвечать вопросом на вопрос. Все заулыбались.

Виктор начал:

— Саша, ты отдал свою жизнь на создание смертоносного оружия, которое явилось основным военным могуществом нашей страны, на создание которого, ты считаешь, народ зря потратил  много своих сил впустую. Ты тоже зря потратил свою жизнь?

— Нет, встрепенулся Саша. Наши бомбы обеспечили нашим народам послевоенный мир, и это является главным  нашим достижением.

— Вот видишь, Саша, мы еще не добрались до социализма, а у нас с тобой одинаковые взгляды на главнейший вопрос — мы с тобой и с Борисом не зря потратили свои жизни, проработав все на оборону. Давай теперь о социализме и его строительстве. Извини, но возможно я буду говорить некоторые и известные вещи, но без этого не получится цельного изложения в таком важном вопросе.

Уже хорошо одно то, что ты признаешь социализм и коммунизм справедливыми обществами, и в этом у нас с тобой опять нет расхождений. Теперь ты заявляешь о том, что его утопия состоит во всеобщем равенстве, приписываемому социализму, которое недостижимо в обозримом будущем. И в этом у нас с тобой нет расхождений. Расхождения возникают в том, что теоретики социализма, формировавшие его концептуальные положения два-три века тому назад, уже тогда это видели и понимали, что равенства для всех  в любом обществе, в том числе и при социализме, достигнуть никогда не удастся. Вопрос только в том, чтобы это неравенство определялось только личными качествами каждого как индивидуального творца истории, а накопленное богатство в обществе распределялось справедливо и по вложенному труду каждого.

Ну, скажи Саша — продолжил Виктор — до войны ваша семья советского полковника жила также как другие в вашем дворе и имела такой же достаток или он был у вас все же несколько выше, чем у других? Наша семья начальника железнодорожной станции в Мариуполе жила также далеко не так,  как все другие в нашем дворе. Я это видел по тому, что пацаны, бегая во дворе, жевали на ходу. Мы, пацаны, все тогда ели на ходу, потому, что за гулянием некогда было покушать дома. Многие в руках держали простой хлеб, иногда булку, а верхом вкуснятины была натертая салом горбушка черного хлеба и смазанная чесноком., но это было в руках далеко не у многих.

Так тогда жили не только руководители, а все люди труда, от  рабочего до инженера и ученого, кто честно трудился.  Конечно,  то, что было в наших семьях, было далеко не у каждого. Но и голода среди народа, как сейчас стали утверждать, тогда не было. Я не считаю голодных времен в начале 20-х и 30-х годов.  Голод в 20-х годах был связана с неурожаем и разрухой после гражданской войны, а голод 30-х годов на Украине  был связаны с революционной и скоропалительной коллективизацией, которая, вместе с тем, спасла страну в Отечественную войну. Так, что Саша, зря упрекают наше былое советское общество в уравниловке.

Уравниловка действительно была, но она касалась предоставления одинаковой возможности  всем получить бесплатное образование, лечение, жилье, поехать отдохнуть по путевке профсоюзов и многих других  предоставленных людям прав и свобод. В вашем лагере демократов все это цинично считают популизмом и пропагандой. Если это и пропаганда, то самая благородная, ради достижения  которой многие посвятили и отдали свои жизни.

Теоретики прошлого предупреждали о недопустимости уравнительного социализма и придумали ему даже  ругательский термин — «эгалитарный социализм». К нему добавились  уже тогда фигурировавшие такие определения как поповский социализм и феодальный, а затем «развитой» и «реальный социализм».  К нему можно добавить еще «диктаторский» социализм. Поэтому те, кто утверждает и приписывает социализму уравнительность, либо не знают теории, перевирая то, что у нас было в советское время, либо злонамеренно лукавят с тем, чтобы очернить социализм в глазах непосвященных людей.

— Стой, Витя, остановись, расскажи  поподробнее об упомянутых тобой социализмах, что это такое?  Мы с Сашей основательно все это подзабыли из институтского курса марксизма-ленинизма, который мы все проходили в институтах — перебил Борис.

Виктор продолжил:

— Я бы отнес черты всех этих социализмов не к существу  основополагающих характеристик социализма как такового, определяющих его,  в качестве общественно-экономической формации, а к путям его построения, если пользоваться сложившейся терминологией. Кратко можно дать следующую упрощенную характеристику не этим социализмам, а тем методам, которые могли бы использоваться при его строительстве.

Когда возникали эти термины, то никакого строительства социализма еще и не начиналось. Эти термины появились как гипотетические, формулированием которых, теоретиками предостерегались будящие строители социализма от таких действий при его построении. Об этом строительстве мы еще поговорим.

Поповский социализм предполагал совмещение религиозных верований и воззрений с практической деятельностью светских властей, поскольку в основе всех религий лежат гуманистические идеи и призывы к добру и противодействию человеческому злу. Ведь религия выдвигала борьбу против смертельных семи человеческих грехов: не убий, не соври, не прелюбодействуй, не чревоугодничай, не стяжательствуй и не богохульствуй. Все эти заповеди являются  одними из основных  целей, провозглашаемых социализмом в формировании облика нового человека, пусть и не такими словами. Поэтому религии и социализму следует объединиться в очищении человечества от скверны. Сторонники теоретического социализма возражали против такого соединения тем, что религия строит  проповеди на основе своих религиозных догм и этим одурманивает народ. Строительство социализма предполагает использование научных знаний, и тем самым будет просвещать народ, а не одурманивать его мифами.

Феодальный или мелкобуржуазный социализм предполагал осуществлять строительство нового общества на основе старого, проверенного патриархального уклада и противопоставлял, тем самым, строительство справедливого социалистического общества новому нарождающемуся хищническому капитализму. Возражения этому тезису строились на том, что этот путь является движением в обратном направлении от магистрального пути развития человечества к прогрессу. Его можно осуществить только на основе новых достижений материального производства. Капитализм показал перспективность этого пути и от него не нужно отказываться и социализму. Если капитализм использует эти достижения для личного обогащения, то социализм их направит на пользу всем членам общества.

Термина авторитарный социализм,  как такового, в явном виде ранее не существовало, да не существует и сейчас.  Он напрашивается сам собой после того, как стало очевидным, какая форма управления возобладала  у нас в стране после двадцатых годов, которую определяют, как «централизованную».  Это началось в годы  НЭП,  когда в стране разразился хаос от потери управляемости страной. В первые годы НЭП позволил резко поднять деловую активность в стране на основе частного предпринимательства. Он дал мощный  толчок в возрождении промышленности. Со временем начали проявляться его отрицательные качества, приведшие к хаосу в стране, где еще были живы революционные устремления. Нужны были поиски выхода из сложившейся ситуации.

Мало кто знает, но в то время Сталин трижды, до высылки Троцкого, подавал заявление об отставке,  заявляя, что он не может дальше видеть, как страна гибнет от захлестнувшего ее хаоса. О диктаторстве он тогда и не помышлял. В это же время Дзержинский также трижды подавал заявление об отставке по тем же причинам, но каждому из них ЦК партии отказывало. В своей предсмертной записке Дзержинский обращался к Куйбышеву с отчаянным призывом предотвратить приход «красного диктатора, в какие бы красные перья он  не рядился». Он, очевидно, имел в виду Троцкого, который прославился в годы гражданской войны чрезвычайно избыточной революционной жестокостью. Куйбышев в то время возглавлял партийный контроль. И вот, о грозящей диктатуре предупреждает не кто иной, как Дзержинский! Не нонсенс ли это по нынешним меркам?

Тогда многие видели наиболее возможный выход из сложившейся ситуации в стране путем введения твердого управления в стране и установления «красной диктатуры», направленной на наведения порядка в отличие от «военного коммунизма» использовавшегося в период гражданской войны. Против такого направления развития событий в стране многие руководители партии возражали. И не поэтому ли  все  высшее руководство партии предприняло высылку Троцкого вначале на азиатский юг, а потом и вообще из страны?

На таких же позициях неприятия диктатуры стоял и Сталин. Но потом он прекрасно реализовал этот метод управления  в нашей стране, беспредельно сосредоточив власть в своих руках, против чего, так отчаянно предостерегал Дзержинский.

После этих слов Саша аж подпрыгнул, воскликнув:

— А ты еще ратуешь за этот авторитарный социализм, как ты его очень метко  определил. Виктор улыбнувшись:

—  Саша, ведь я говорил, что это не «социализмы», а методы его построения. Это два принципиально различных понятия. На их смешении происходит крупное недопонимани существа различий между социализмом и путями его построения, особенно в отсталой стране, какой была наша страна в то время. 

Теперь ты, Саша, утверждаешь, что и строительство социализма у нас является утопией, а я тебе еще подбросил «авторитарный социализм». Вот здесь у нас с тобой имеются кардинальные расхождения в главном.

У нас с тобой нет расхождений в том, что построить социализм в историческое одночасье невозможно, подобно  тому, как строится  дом или какое либо иное строительное сооружение или, например, взять да и построить  океан или море. Социальный строй не строится, а складывается в процессе вековой деятельности  многих поколений людей в результате их многообразной практической деятельности. Выдвинутый у нас лозунг на заре зарождения нашего пролетарского государства о строительстве социализма явился данью политическим баталиям и спорам, протекавшим до этого в теории.

На самом деле, в процессе всей нашей деятельности у нас происходило построение государства на социалистических принципах и коммунистической морали, а не строительство социализма, как все мы утверждали согласно официальной социалистической доктрине, насажденной нашими идеологами. Наше строительство и наша жизнь не являлись утопией. Они, как и жизни миллионов наших советских людей, явились первыми кирпичиками в практическом формировании нового общества.

Но нашим руководителям очень хотелось показать, что они прожили и боролись не зря, провозгласив задачу построения социализма. Достигнув грандиозных успехов во всех сферах общественной жизни,  они стали утверждать, что все-таки построили то, за что боролись и в итоге построили социализм. Потом его начали называть «развитой социализм», а в брежневское время уже назвали «реальный социализм», подразумевая под  этим, что получили то, что построили. Так, что к терминам социализма, наша действительность добавила свои, выстраданные нашей не простой жизнью за все эти годы.

Еще в 1840 году француз Кабе сформулировал вопрос, — при каких условиях можно построить коммунистическое общество в отдельно взятой стране при капиталистическом окружении. Он сам ответил  тогда на свой вопрос утверждением того, что это  может быть успешно осуществлено только тогда, когда капиталистическое окружение откажется от военного удушения нового нарождающегося строя. Мы видим, что от военного удушения нового общества капитализм не отказался за все наше существование, добавив к нему экономическое, информационное и культурное удушение, всемерно насаждая свою масс культуру.

Когда началось строительство нашего государства этот вопрос из теоретического вырос в практический. Этот спор продолжился и победил тезис о возможности построения социализма в отдельно взятой стране в капиталистическом окружении. А чтобы не погибнуть, молодой строй должен был суметь защитить себя. Вот мы, друзья, и приняли участие своими жизнями в главном, в обеспечении защиты нашего государства и можем гордиться этим.

После победы революции и окончания гражданской войны, основным тогда встал вопрос — как строить этот социализм, который еще никто не строил. В ходе этого строительства было много трудностей в различных областях, и не все они преодолевались с наименьшими потерями.  Созидание нового общества началось в отсталом государстве при отсутствии многого того, чем характеризовались развитые  государства того времени. И то, что было сделано у нас в стране  за предвоенные годы, нельзя назвать утопией и напрасно потраченными усилиями.

Ведь всего за десять предвоенных лет практически с нуля была создана экономика, которая позволила выиграть жесточайшую войну, какую когда-либо знало человечество, чем явилась для нас Отечественная война. А ведь это была война моторов, которые смогла создать и произвести наша страна. С помощью этого оружия наш народ и победил.

Был ли это построенный социализм, или мы его построили позже — это схоластический спор. Были реальные грандиозные достижения и не менее грандиозные провалы и о них нужно говорить, но об этом потом. Давайте продолжим по письму.

— Какой очередной тезис ты, Саша, выдвинешь? — обратился к нему Борис.

— Да по порядку твоего изложения в письме – ответил он.

— Вот ты, Виктор, упоминаешь, что у нас имели место многочисленные трудности и отклонения в построении, ну хорошо, не социализма, а государства с использованием его основных положений, и предлагаешь рассмотреть какие то глубинные процессы, протекавшие при этом. О каких глубинных процессах может идти речь в стране, где миллионы умирали от голода, и еще больше  расстреливалось и содержалось в концентрационных лагерях, с помощью которых и строили все наши великие стройки. У нас в Сарово, знаешь, сколько было заключенных, которые принимали участие в строительстве нашего атомного центра? — раскипятился Саша. Все это лежит на поверхности.    

Немного подождав, пока Саша успокоится, Виктор начал отвечать. Он понимал, чем вызвана у Саши такая реакция. Ведь у него мать до войны арестовали, но потом выпустили. Но ведь Саша знал, что арест был вызван доносительством, а не кознями социализма. И тем не менее., он остро относился к этому вопросу.

— Нынешних правдолюбов-демократов — начал Виктор — не интересовали причины прошлых арестов, также как и то, что подобного у нас больше не было  в течение более пятидесяти лет, после того как умер Сталин, а цифры потерпевших и расстрелянных они раздули до необычайных размеров. Они взяли эту трагедию нашего общества себе на вооружение как ударный молот и им начали громить все, что было сделано ранее в стране.

Использование людского горя, пусть даже прошлого, в популистских целях не менее кощунственно, чем и сами эти преступления. Данная критика нужна была  демократам не для улучшения дел в нашем государстве, а для его разрушения. Если бы их действительно интересовали судьбы людей, то они должны были бы изучить именно глубинные процессы, вызвавшие системный кризис в стране в советское время и, поняв их причины, направить усилия на их устранение. Но этого им было не нужно, у  них были другие цели, реализацию которых они, до поры до времени, скрывали.

— А ты, Витя, можешь назвать эти глубинные причины – перебил Саша. Могу — продолжил он, — но мне нужно будет проработать более глубоко те мои 1600 собранных критических статей за семидесятые годы, которые должны были бы изучить те ученые, которые разрабатывали в ЦК программу перестройки. А на обработку этого материала знаешь, сколько нужно времени одному человеку? Я не знаю, когда смогу это сделать. Так, что давай, продолжим  о зеках.

— Скажи Саша — что, именно эти зеки строили  реакторы и ускорители в вашем атомном центре? — задал лукавый вопрос Виктор.

— Ты,  что? — удивился Саша. Зеки рыли котлованы и выполняли всякую другую неквалифицированную работу, а реакторы и ускорители строили специалисты. Кстати, однажды Сахарова, гуляющего в лесу, арестовала охрана, думая, что это зэк.

— А, что у вас там зэки гуляли свободно? —  на этот раз удивился Борис.           

—  Да мы все там были на положении зэков, так, что им некуда было бежать — заметил с грустью Саша.

— Так все-таки, реакторы и ускорители строили специалисты, а не зэки – продолжил Виктор. Откуда же взялись, эти специалисты, если демократы бичуют Ленина за то, что он посадил на пароход весь цвет российской науки и культуры и отправил на Запад, обескровив тем самым российское государство? — закончил Виктор свой лукавый вопрос.

А вот откуда — не ожидая ответа, стал отвечать сам Виктор. В начале тридцатых годов, на базе существующих в стране десятка два  технических вузов и техникумов, за один год  было образовано более 650 институтов и более 1500 техникумов. Они-то и  подготовили и выпустили весь тот инженерно-технический корпус, который  создал нашу предвоенную индустрию и своей работой в тылу обеспечил победу на фронтах в Отечественную войну.  А ты говоришь, что все это сделали зеки!               

В связи с раздуваемым тезисом о вывозе Лениным  цвета науки и культуры, который является крайне ложным и высоко снобистским, возникает вопрос — а кто подготовил миллионы специалистов во вновь открытых тысячах учебных заведениях, о которых говорилось выше, если весь цвет ученых был вывезен? Подготовили десятки тысяч тех ученых, которые никуда не выезжали, а остались верны Родине и сделали великое дело, подготовив за каких-то пять лет весь тот научно-технический и культурно-просве-тительский довоенный творческий потенциал, который и обеспечил нашу победу в Отечественной войне.  Дети этих первостроителей, в том числе и мы с вами, потом развивали нашу послевоенную экономику, успехам которым удивлялся весь мир.

Саша не сдавался и выдвинул тезис о том, что поступить тогда в институты могли только дети пролетарского происхождения.  Виктор согласился с этим и отметил, что это были издержки революционного времени, переживавшегося тогда страной. Но дети из интеллигентских кругов нашли и тогда выход. Они поступали на год на рабочие должности, получали справки о годичном трудовом рабочем стаже и с ними спокойно поступали в институты, а в институтах на это смотрели сквозь пальцы. Так, что и тогда, как и в любое другое время, люди находят способ, как обойти дурацкие законы властей. Саша промолчал на этот раз.

—  Да не так уж и плохо, если дети из интеллигентских семей поработают год другой на рабочих должностях — вклинился в беседу Борис.

— Вот в Штатах дети богатых подрабатывают на всяких обслуживающих работах, моют посуду в кафе, разносят почту, убирают мусор и прочее. И там это не считается зазорным и воспринимается нормально как  в порядке вещей. У нас было бы не плохо ввести в практику подобные работы среди многочисленной праздно шатающейся молодежи. А то у нас вынуждены подрабатывать только не обеспеченные студенты.

Все согласились с этим, но не стали развивать дальше эту мысль Бориса.

Полистав письмо Виктора, Саша отметил, что дальше у него идет тезис, о необходимости поднятия активности масс и развил мысль о том, что какая может быть активность у наших людей, когда за них думает партия и определяет, что и когда им нужно делать. Трудящимся нужно только дружно исполнять объявленные предначертания и единодушно одобрять все то, что им предлагают.

Виктор полностью согласился с этим мнением Саши и высказал мысль о том, что именно это явилось одной из важнейших составляющих системного кризиса в стране, о котором он говорил и начать преодолевать его нужно было с ликвидации именно этого очень опасного явления. В этом у них сложилось общее понимание. Здесь в разговор вклинился не вступавший до этого в дискуссию  Борис:

— Виктор, соглашаясь с Сашей, осуждающего руководящую роль партии, ты сам себе противоречишь. Ведь ты критиковал Попова за то, что он начал нападать  на руководящую роль партии, а сейчас ты соглашаешься  с Сашей по этому вопросу.

— Нет, Боря, я не поддерживаю нападки на руководящую роль партии – встрепенулся Виктор. У Саши эта мысль прозвучала недостаточно четко. Я  согласился с его тезисом о недостаточной активности масс, а не о недопустимости руководящей роли партии. Саша, молча, многозначительно заулыбался.

— Ну, Саша, что там у нас дальше по письму — продолжил Борис после некоторой паузы.

— Дальше идет очень интересный вопрос в связи с предложением Виктора о необходимости менять производственные отношения в стране, причем менять кардинально. Под этим он понимает необходимость введения экономической ответственности трудящихся за общественную собственность, которую они используют в процессе своего производства. А как же быть при этом с владением этой собственностью, если она по-прежнему должна оставаться общественной, то есть государственной? — закончил затянувшийся вопрос Саша. Его поддержал Борис:

— Витя, как ты ответишь на столь сакраментальный вопрос. В твоем письме это как-то не очень  четко сформулировано.

— По поводу собственности на основные средства производства — начал Виктор —  я не мог написать, что, по моему мнению, она должны быть акционирована, и являться коллективной. Причем, основной пакет акций при этом, должен принадлежать трудовому коллективу, а руководители предприятия должны иметь акции наравне с рабочими в соответствии со своими заработками. Меня за такие крамольные мысли ругали, на чем свет стоит, когда я об этом написал в своей работе по социологии  и разослал в различные институты.  Особенно ругал Попов, обзывая меня всякими нехорошими словами в своем отзыве. А, вообще, по поводу собственности на основные средства у меня есть свой взгляд, который нигде не излагался и нигде не обсуждается. Если хотите, то я могу вкратце изложить его.

— Давай, интересно, послушаем, только ты покороче — поддержали друзья.

— Чем объяснялась необходимость обобществления основных средств производства в социалистической теории? Известно — для того, чтобы трудящиеся могли завладеть продуктами, производящимися на них и устроить затем справедливое их распределение между теми, кто их произвел — начал Виктор. К этому добавлялся тезис о том, что на общественных средствах рабочие будут работать более производительнее, зная, что они работают на себя, а не на хозяина. И это было достаточно справедливо пока на заре капитализации,  основную долю выпускавшейся продукции составляли основные средства производства, и на их изготовлении можно было получать довольно приличную прибыль.

Затем прибыльность их изготовления стала падать по мере насыщение рынка основными средствами производства. Тогда капиталисты поняли, что нужно производить продукцию более массового потребления, что бы увеличить количество производящихся товаров, а, следовательно, получать и большую прибыль. А кто является массовым потребителем? — народ. Вот и нужно производить товары в массовом количестве этому самому народу, а чтобы он смог покупать товары, нужно начать больше ему платить за его работу. Рост прибыли все равно превысит издержки за счет повышения зарплаты, и в этом они не ошиблись. Их не беспокоило то, что согласно теории, бытовавшей у социалистов, будет уменьшаться при этом степень эксплуатации наемных работников, поскольку зарплата их будет расти и тем самым будет уменьшаться доля неоплаченного труда.

Так, погоня хозяев за прибылью в условиях товарного производства обернулась выгодой для людей. Казалось бы, наступила идиллия — хозяева и прибыли  получили в нужном им количестве, и одновременно облагодетельствовали народ.  С виду это так и есть. Но в этой ситуации произошли громадные издержки, возникшие в области социальной морали  общества. В этом потребительском обществе, как его теперь определяют апологеты капитализма,  развилось чрезмерное потребительство основной массы людей и неудержимая их погоня за деньгами, изуродовавшими моральный облик этого общества.

А что же с вопросом о владении  средствами производства? — сам себе задал вопрос Виктор. — А людям  стало   безразлично, чья это собственность — продолжил он. Если людям есть, где жить, они могут покупать, то, что им нужно и в нужном количестве, то какое им дело до того, кто будет владеть этим производством. Лишь бы им платили хорошо, они могли купить то, что им нужно, а условия работы при этом были бы достаточно сносными. Это, в общем, верные в принципе рассуждения, но, вместе с тем, и весьма  общетеоретические представления о существе протекающих  процессах в их обществе.

В жизни у них не все так просто. Но сложившиеся отношение к собственности на основные средства производства достаточно соответствуют тому, как излагалось. Поэтому, в индустриально развитом обществе главенствующим становится не форма собственности на основные средства производства, а то, как эффективно они используются, какие условия труда имеются  у трудящихся и как осуществляются распределительные отношения в обществе.

Для иллюстрации этого положения приведу некоторые данные о распределении накопленного национального продукта у нас в стране. Общая стоимость нашего национального достояния оценивается порядка 4500 миллиарда рублей, и она распределяется следующим образом. Основные производственные фонды составляют 40%, непроизводственные фонды — 27% — это жилье, дороги, соцкультбыт и прочее, 15% составляют оборотные средства промышленности и сельского хозяйства, 18 % — накопление и текущее потребление населения.

Из 40% производственных фондов, доля добывающей промышленности составляет 40%. Следовательно, собственно основные производственные фонды составляют всего 16% национального накопленного продукта, которые произвели остальные 84% национального продукта, пошедшего на различные виды производственного и непроизводственного потребления.

Из этих цифр вытекает, что все большее перераспределение национального продукта в сторону различных форм потребления, снижает роль и влияние форм собственности на основные средства производства, и на первый план выходят форма, способы, социальная справедливость и общественная эффективность распределения суммарно произведенного национального продукта.

Вот мы и подошли к распределительным отношениям, о которых Саша  еще и не упомянул. Из сказанного ранее вытекает, что западное общество явилось обществом распределения всего произведенного национального продукта через куплю — продажу, а общественное потребление национального продукта у них развито слабо и осуществляющееся   через различные субсидии и всевозможные  благотворительные общества. Государство у них  почти этим не занимается.

В нашем советском обществе выработался совершенно иной тип распределительных отношений. У нас через куплю-продажу производится распределение ограниченного объема национального продукта, обеспечивающего только приемлемый уровень материальной жизни людей. Основная масса общественного продукта, обеспечивающая условия жизни людей, такие как жилье, медицина, образование, отдых, спорт и прочие социальные потребности распределяются у нас бесплатно в зависимости,  как говорят, от количества и качества труда каждого. В этом деле у нас немало своих трудностей, но такой способ распределения является гуманным, справедливым и обеспечивает спокойствие людей в настоящем  и уверенность в будущем. Главное же его преимущество состоит  том, что в процессе его реализации не деформируется мораль общества, покоящаяся на социальной справедливости и нет такого всепоглощающей погони за деньгами, хотя и у нас они никогда не бывают лишними. Но все же это не такое удушающее стремление за деньгами, как у них.

Виктор закончил затянувшуюся речь, несмотря на то, что друзья просили его быть покороче, и между ними установилось  молчание на некоторое время. Прервал молчание Борис:

— О формах распределения у них и у нас ты ничего нового не сказал, но совместно с приведенными тобой цифрами, твой вывод зазвучал необычайно ново  и над ним стоит подумать.

— Пока Борис будет думать - вклинился в разговор Саша — ты скажи мне Витя, как ты мог додуматься до предложения о строительстве коллективных дач типа коммуналок и коллективных автомобилей для них?

— Ты зря нападаешь на Виктора — заступился за него Борис. На Западе  в некоторых странах это в небольших объемах давно уже реализовано. Я имею в виду кибуци в Израиле и коллективные мандрагоровские хозяйства в Испании.

— Это еще,  что такое? — удивились оба и Виктор и Саша —  у нас о них ничего не слышно что-то — закончил Саша.

— Да, у нас о них пишут очень мало, а зря — продолжил Борис. На Западе о них пишут, хотя и не так много, но все же пишут, несмотря на то, что эти способы общежития людей идут против их идеологии и представляют собой практически социалистический уклад с элементами коммунистического образа жизни.

В Израиле кибуци созданы в сельском хозяйстве, и они представляют собой,  по сути,  наши колхозы, только более эффективно организованные и являются более производительными. У них социальное обеспечение представляется членам кибуци бесплатно, начиная от жилья и кончая бесплатными обедами в столовой. За счет кибуци они даже оплачивают обучение в ВУЗ,ах детей членов кибуци. В Испании ряд сельских общин после войны организовались по такому же принципу.  Мандрагоровским это течение называется потому, что первая такая коммуна была образована в селении Мандрагор, и затем это течение распространилось на окрестные селения. Сейчас такой формой ведения хозяйства и жизни у них охвачено более 20 тысяч сельских тружеников.

— И насчет коллективного личного автомобиля ты зря нападаешь на Виктора — обратился к Саше Борис. В штатах фордовская фирма  выпускает более 200 наименований автомобилей различного технического  назначения, в изготовлении которых и я принимал личное участие своими двумя заводами. При этом, как вы знаете, заработал немалые деньги. У них каких только автомобилей не производится. Лишь бы они находили своего потребителя. Так, что предложение Виктора в этой части у них давно реализовано, и оно представляется и не таким уж и надуманным. Другое дело, что у нас они никогда не будет реализовано, но это уже другая песня — грустно закончил Борис.

Ну, что,  на этом, пожалуй, давайте и закончим наше обсуждение Витиного письма, хотя в нем осталось еще  немало вопросов, по  которым следовало бы поговорить. Но это как нибуть в другой раз.

 

КРАХ ПЕРЕСТРОЙКИ, ЧТО ТАКОЕ

СОЦИАЛИЗМ И КАК ЕГО УНИЧТОЖИЛИ

 

 

    К концу восьмидесятых годов министр Бакланов ушел в  ЦК КПСС секретарем по военно-промышленным вопросам. Ощущая надвигающиеся перемены в госу­дарстве, он стал осуществлять понастоящему конверсию оборонных отраслей, так как это должно было быть при разумном подходе к делу.

Эта конверсия стала осуществляться следующим образом. В ракетно-косми­ческом комплексе все генеральные конструкторы были одновременно назначены главными конструкторами одной или нескольких групп отраслей легкой промыш­ленности, а сама легкая промышленность расформировывалась. Все задачи по конструированию и изготовлению оборудования для легкой и пищевой промышле­нности закреплялись за конструкторами и промышленными предприятиями ракет­но-космической отрасли. Так, генеральный конструктор Полухин был назначен одновременно главным конструктором оборудования для хлебопекарной промыш­ленности, Конопатов был назначен главным конструктором оборудования для мясоперерабатывающей промышленности и так далее.

Чтобы заниматься ее проектированием, нужно было постичь немало новых прие­мов конструирования, освоить ряд новых материалов и техпроцессов с тем, чтобы разрабатываемое оборудование отвечало современным требованиям по ка­честву и производительности. Разработчикам ракетно-космической техники бы­ло над, чем поработать.

Для первой пробной разработки на Филях взяли автоматизированную линию по выпечке хлебных палочек, положив за основу итальянскую линию, закупленную ранее. Многое из нее  приш­лось разрабатывать впервые. Подразделениям Виктора поручили разрабатывать каркасные элементы линии, а также разработку транспортерных полимерных лент для ли­нии. Наша промышленность за все советское время так и не освоила изготов­ление полимерных транспортерных лент для пищевой промышленности.

Когда Виктор объездил все основные хлебозаводы и кондитерские фабрики Москвы, то ужаснулся от того, что у них творилось на транспортерах с поли­мерными лентами. Каких только там лент  не было - от тяжелых прорезиненных лент для угольной промышленности, до лент, нарезанных из столовых клеенок. Некоторые фабрики имели швейцарские ленты всемирно известной швейцарской фирмы «Хабазит», которая снабжала весь мир такими лентами.  То были те счастливчики, которым выделялась валюта для приобретения лент. Но таких предприятий было мало.

Вот Виктор и решил, что им ракетчикам ничего не стоит создать свою отечественную транспортерную ленту для пищевых продуктов. Они и не такое делали! К разработке транспортерной ленты привлекли смежников по ракетной тех­нике по сложившимся в советское время методам взаимодействия. В городе Иванова за это взялись в институте искусственных кож. Они разработали необходимое полимерное связующее и получили в Минздраве допуск на его контакт с пищевыми продуктами, проведя немалый объем специальных исследований, включая и на мышах. На московском заводе технических тканей разработали необходимую ткань соответствующего прядения. На подмосковном заводе строительных материалов в Хлюпино стали изготавливать первые опытные ленты по разработанной технологии и из поставляемых для этого материалов. Их изготовление велось на машинах для изготовления линолеума, поскольку других более подходящих у нашей промышленности не имелось. Первые же опробования таких лент в лабораторных условиях дали блестящие результаты.

Изготовление разработанной линии задерживалось в производстве, и к этому времени рухнула Советская власть. У нас началось внедрение капитализма. Линию с трудом изготовили, и снабдили разработанными лентами, а дальнейшая судьба ее осталась не известной, поскольку затеянная Баклановым конверсия также стала никому не нужной, а сам он попал в инициаторы создания ГКЧП с известными последствиями. В дальнейшем конверсия на оборонных предприятиях преврати­лась в растащиловку и грабительство всего того, что «плохо лежало».

Вместе с тем перестройка набирала обороты. Термины перестройка и «ускорение», с которых она начиналась, все реже стали упоминаться в популистских, почти еженедельных, выступлениях Горбачева и в злобствующих нападках демократов на все советское. В ходу появился термин «реформирование» всей нашей системы. Этот лозунг, меняя несколько раз свое тематическое содержание, станет флагом и целью всей деятельности у демократов на все последующие годы их пагубной деятельности.

Вхождение в общечеловеческую цивилизацию Горбачев начал с разрушение Берлинской стены, и сдачи бывших наших союзников в Восточной Европе по социалистическому лагерю. Во   всех этих государствах была ликвидирована социалистическая система, и они все встали на буржуазный путь развития. Из Восточной Германии вывели наши воска, выход которых походил больше на бегство, чем на планомерный вывод войск, так молниеносно проведиласьэта операция. Все сооружения и громадная инфраструктура военных баз  была брошена, без какой либо компенсации. А вывезенное, в большей части, разворовалиу нас в стране. США, подталкивая на разрушение Берлинской страны и сдаче наших европейских союзников, обещали Горбачеву за это финансовую помощь и заверяли, что ни одно из этих государств не будет принято в НАТО, и на этих территориях не будут размещаться их войска. Как быстро все это они забыли!

В качестве первого разрушительного действия внутри страны, проводимого под видом реформирования, начала внедряться мысль о необходимости отказа от плановой экономики и перехода к рынку. Вместо ускорения машиностроительного комплекса начали разваливать всю промышленность. Начало этому было положено практически в 1987 году, когда усиленно стали формировать в промышленности, так называемые малые предприятий, или предприятия малых форм, как стали их именовать подобном. 

В разработанной ранее программе перестройки ничего подобного и в помине не было. И насаждались эти малые предприятия независимо от результатов их деятельности. Под этот шум в промышленности  начали создавать всевозможные объединения, центры и другие структуры, функционировавшие на принципах действия временных трудовых коллективов. Именно эти мероприятия стали основным средством перекачивания безналичных денег в наличные. С этого началось легальное, организационно оформленное  разворовывание  страны,  еще до  прихода к власти демократов.

В печати в то время промелькнули потрясающие цифры. При годовом фонде зарплаты в стране около 450 млрд. рублей, было выплачено населению сверх этого в 1987, 88 и 89 годах соответственно 9, 34 и 66 млрд. рублей никак не подкрепленной товарной массой в торговле, при начавшемся развале промышленности. Из них кооперативы получили кредиты соответственно по тем же годам 2, 9 и 22 млрд. рублей при весьма путанных цифрах о том, сколько они произвели товарной продукции на эти кредиты. Эти деньги были просто разворованы. Все это явилось главной причиной взорвавшей экономику к 1991 году. И к этому привели не годы застоя, как уверяли демократы, а целенаправленное ведение разрушительных действий, так называемой, перестройки.

Разрушительные действия в экономике подкреплялись все больше набиравшей силу разнузданными выступлениями демократов. Используя полное попустительство властей, и не встречая противодействие партии и государственных органов развязанной демократами площадной и публицистической стихии, они практически полностью завладели печатью, радио и телевидением, развязав бурную уличную демократию. Москву захлестнули потоки демонстраций и митингов, на которых витийствовали распоясавшиеся демократы, находя многотысячных своих сторонников в Москве.

Подобная митинговая эйфория озадачивала Бориса и Виктора. Их удивляло наличие тысячных толп митингующих, полностью разделяющих крикливые лозунги демократов. Они не понимали, почему такое большое количество советских людей так быстро перевернулось в своем отношении к советской власти, и стали активной питательной средой для разрушителей. В основном, это были студенты и молодые представители интеллигенции из различных слоев.

Виктор в своих раздумьях все больше убеждался в существовании сформировавшегося ранее в стране системного кризиса, о котором он говорил ране своим друзьям. Он-то и привел к появлению такого большого числа людей, которые были неудовлетворенны складывающимся ходом дел в стране. Ранее они молчали, а теперь их неприятие вырвалось наружу, проявляющееся с таким энтузиазмом. Борис также все больше стал склоняться к этой мысли.

Сашу они почти потеряли из вида на это время. Он  полностью погрузился в эту эйфорию, редко стал бывать дома, забросил свою науку и редко стал встречаться с друзьями. Его даже по телефону трудно было застать дома. Борис и Виктор с тревогой наблюдали происходящее и ничего не понимали из того, что стало твориться  в стране. Они теперь почти ежедневно по вечерам перезванивались и обсуждали происходящие события. Каждый день приносил все более тревожные вести.

Демократы уже захватили власть в городе. Попов стал председателем Моссовета, а Лужков оказался у него заместителем. Это еще  больше  развязало  руки  демократам  в Москве. Провинция, по-прежнему, молчала и также, как Борис и Виктор, удивленно наблюдала за происходящими событиями. Ситуацию у нас подогревали бурные дестабилизационные общественные процессы, развернувшиеся в Польше.

В процессе одной из забастовок на судоверфи в Гданьске, их профсоюзный лидер Валенса, образовал свой независимый профсоюз «Солидарность» и стал во главе протестного профсоюзного движения, быстро развернувшегося в стране. Вначале их движение было чисто профсоюзным, но очень скоро оно переросло в политическое и начало штурмовать устои социалистического уклада в Польше. Они не стали размениваться на демагогию и начали вплотную разрушать социалистическую государственность в Польше. Также как  демократы  у нас, так и «Солидарность» в Польше, явились разрушителями своих стран  и оказались единомышленниками. Также как у нас, так и в Польше, партия, молчаливо не сопротивляясь, сдавала одну позицию за другой,  что придавало им еще большие силы.

В это время  Яковлев съездил в Прибалтику, провел там  соответствующие «мероприятия» и вскоре после его поездки там появилось националистическое общество «Саюдис». Вслед за ним  подобное общество «Карабах» образовалось и в Армении. С их появлением началась националистическая вакханалия в Советских республиках. Их лидеры встали  на путь националистических притязаний к Центру, не боясь уже того, что Центр как-то сможет воздействовать на них.

При советской власти в каждой республике второй секретарь ЦК местной партии был представитель ЦК КПСС и подчинялся только ему. Это был надзиратель за местными божками.  Он не давал возможности проявляться, а тем более распоясываться местному национализму. Теперь Горбачев всех этих наместников Центра убрал и развязал руки местным руководителям. От этого у них, конечно, «в зобу дыхание сперло», и они почуяли возможность завладеть беспредельной властью и стать местными царьками, создав опору из местных националистических кругов.  Очень скоро это противостояние  Центру в единой стране переросло в противостояние уже единому государству  с требованием предоставления им государственных сувенирететов. 

После этого «Литературная газета» опубликовала потрясающие сведения, которые на Виктора произвели ошеломляющее действие. «Литературка» сообщала, что в 1986 году, через несколько месяцев после объявления Горбачевым перестройки, в  Центральном разведывательном управлении — ЦРУ в США было образовано крупное специальное подразделение, получившее название «Управление по дестабилизации национальной обстановки в СССР».

Это управление разработало план «М» по осуществлению на нашей территории этой самой дестабилизации, на что были отпущены громадные средства. Виктор не поверил этому, полагая, что это неуклюжий ход некоторых партийных начальников в ЦК, запустивших эту утку. Он позвонил вечером Борису и просил его прокомментировать это сообщение. К удивлению Виктора Борис полностью подтвердил это сообщение и при  этом рассказал более удивительную вещь.

Сведения об образовании этого управления в ЦРУ  появились в их ведомстве  вскоре после его образования, но они были страшно засекречены. Борис и сам тогда не знал о них. Но за последнее время у них в ведомстве начали происходить странные вещи. Из  службы начали удалять наиболее активных противников Горбачева и всему тому, что он творит в стране. Очевидно, вскоре и его отправят в отставку. Вот тогда, один из сотрудников, которого он знает, и который был причастен к этим сведениям, организовал их утечку. После этого он незамедлительно вылетел  из службы. Поэтому и ему, Борису, следует вскоре ожидать такого же.

Для Виктора это сообщение прозвучало, как гром среди ясного неба. При личной встрече Виктор озадаченно спросил Бориса:

— Что же это происходит у нас в стране? —  на что Борис не раздумывая, с гневом выпалил, смотря в лицо растерявшегося Виктора:

— Происходит грандиозное предательство высших эшелонов власти в стране и вопрос стоит о существовании нашего государства, как социалистической державы. Его разрушение организовывает ЦРУ США с использованием наших предателей — руководителей и купленных демократов. Перестройку они использовали как богом посланную им манну небесную и очень ловко на ее базе построили организацию разрушительных процессов в нашей стране. Они молодцы и многих из деятелей в ЦРУ он, по долгу службы, знал лично, находясь в США. При сложившейся ситуации у нас в стране, очень вероятно, что они вскоре добьются успеха и он не знает, устоит ли наше государство от такого массированного внешнего и внутреннего разрушительного воздействия на все сферы нашей жизни.

Виктор ошалел от  услышанного, и пролепетал:

— Но ведь это крах всему тому, чем мы жили!

— Витя — назидательно произнес Борис — гибли и не такие цивилизации, если внутри их вырастали грандиозные противоречия, а их руководители не могли понять этого и направить усилия общества на  устранения возникших противоречий. Я теперь окончательно пришел к согласию с тобой, что наша страна в последние три десятилетия  жила в условиях перманентно протекавшего внутреннего кризиса, развившегося в процессе бездумного  руководства страны, стоявшего все эти годы на ортодоксальных идеологических позициях и не хотевшего замечать, всего того отрицательного, что происходило в стране. А если и замечало, то очень неуклюже что-то предпринимало по его устранению, не дававшего никаких результатов. Завершением всему явилась эта безумная перестройка.      Вот мы с тобой не разделяем взглядов и действий Саши и его демократов. Но посмотри, какую массовую поддержку они получили в Москве. Стало быть, что-то было кардинально отрицательного у нас, если люди так поддержали демократов в Москве. Так, что, Витя, ты обещал покопаться в своих критических статьях, вот и не задерживайся с этим. Я тебе об этом уже говорил. Они надолго замолчали. Прервал молчание Виктор.

— Боря — начал он — а может, системный кризис у нас  и появился в силу того, что социализм, как таковой, утопия и прав Саша? — робко произнес Виктор.

— Думаю, что это не так, но разобраться в этом следует, вот этим ты и займись — посоветовал Борис. Мне сейчас не до этого. Я не говорил тебе, но со здоровьем у Оли возникли осложнения. У нее развилась стенокардия и сейчас нам не до революций в стране.

Вскоре Бориса действительно уволили со службы в отставку, и он полностью сосредоточился на здоровье жены. Но как не раз уже говорилось, беда не приходит одна.

Вечером позвонил Борис и глухим, изменившимся голосом, сообщил, что Олю разбил инсульт, и она в тяжелом состоянии находится в Центральной Кремлевской больнице. Дочери не отходят от нее, сменяя друг друга и у него тяжелые предчувствия. Вскоре позвонил один из супругов дочерей и сообщил, что его теща скончалась. Виктор тут же спросил, в каком состоянии Борис, на что получил успокоительный ответ, но чувствует он себя подавленным, также как и дочери. Поэтому звонит он, а не они.

Похоронили Ольгу на Кунцевском кладбище с троекратным оружейным салютом. Никто из друзей и не знал, что она была также  полковником и все это время состояла на военной службе, как и Борис. Они это узнали только на похоронах. Виктор и Саша с женами первое время часто навещали Бориса, который остался один в своей квартире и тяжело выходил из депрессии.

Виктор по совету Бориса начал с  литературой, с тем, чтобы действительно разобраться с историей социалистических идей и в кое каких из них,  кое в чем покопаться, исходя из своих позиций, излагавшихся друзьям, когда они обсуждали письмо его обращения к Горбачеву, отправленного им в самом начале перестройки. Он по вечерам перерыл гору литературы и в результате этого копания узнал из истории социалистических идей много интересного  и нового для себя.

Разобравшись в литературе, он окончательно успокоился в том, что социализм это никакая не утопия, а система здравомыслящих взглядов, придуманная не одним человеком. В институте по марксизму-ленинизму он многое знал тогда из того, что прочел сейчас. Но то были знания, воспринятые без глубокого вникания в суть материала. Лишь бы сдать. Сейчас, в зрелом возрасте, он всю эту литературу пропустил через себя, и все те знания встали теперь перед ним совсем в ином свете. Он окончательно утвердился в том, что вся социалистическая концепция  направлена  на понимание того, как должно быть устроено справедливое общество, где всем бы жилось нормально и спокойно, без заботы о будущем для себя и своих детей, где не было бы ни чрезмерно богатых, ни чрезмерно бедных. Виктор сообщил друзьям об окончании его работы, изложенной в виде реферата,  предложил его показать  им и обсудить после их ознакомления. 

Борис остался доволен рефератом, а Саша отнесся к нему со скепсисом, заявив, что земля все равно круглая, а социализм все равно утопия. Обсуждать они работу не стали, поскольку у Саши не появилось интереса в этом, да к тому же, он по-прежнему был очень занят в своей демократической деятельности.

Основное из содержащегося в реферате  стоит здесь привести в качестве хронологии возникновения тех или иных идей, а также  основные  взгляды некоторых мыслителей прошлого. Этот обзор не может претендовать на всеобъемлимость освещения данной проблематики, но в достаточной мере позволит представить идеи основных мыслителей и хронологию их формирования.

Томас Мор в 1516 году в своем труде «Утопия» первым провозгласил понятие и необходимость государственного регулирования развития общественных процессов на принципах воздержания и аскетизма и уравнительности между членами общества. Это явилось зачатками первого социалистического утопизма.

Томмазо Каппанелла в 1602 году провозглашает необходимость трудиться и  жить совместно в новом обществе, вводя тем самым понятие коллективизма в труде. Данный тезис явился предвестником коммунистических взглядов.

Джерад Уинстли в 1652 году выдвинул идею о необходимости общности  земли и всех средств производства, применение коллективной формы труда со сдачей на общий склад всего произведенного продукта, откуда каждый получит все, что ему будет необходимо.

Жан Милье в период до 1729 года объявил, что главным врагом человечества является частная собственность и сословное неравенство, а религию главным вдохновителем этого зла. Первым призвал трудящихся к борьбе за улучшение условий своей жизни.

Морелли в 1755 году видит корень зла в невежестве людей и утверждает, что только просвещение выведет человечество на путь патриархально-коммунистического общества.

Мабли (1709—1775) первым указал на наличие классов, формируемых на основе обладаемого богатства с наличием которого он связывал и наличие власти. Он же указал на наличие в обществе классовой борьбы и призывал устранить различия классов в имущественном положении не революционным, а реформаторским путем.

Лекклерк, Ру, Фоше, Бонвиль и другие («Социальный кружок») после революции во Франции в 1789 году призвали к новому мировому порядку, основанному на наделении всех участками земли и введении республики, владеющей общим богатством.

Годвин в 1793 году, основоположник теоретического анархизма, утверждал, что труд людей на общественных средствах труда будет способствовать повышению его производительности, поскольку труженики будут трудиться на себя, и это будет побуждать их к трудолюбию.

Адам Смит в конце ХVIII века выдвинул идею о процветания общества за счет обогащения каждого на основе личного интереса и вкладывания личных средств в общественное производство, при котором обогащаются оба.

 Сен-Симон (1760—1823) провозгласил примат производства над «идеологией» в силу чего «промышленники» должны стать во главе государства, оттеснив «посредствующий ничего не дающий класс». Общество ими будет построено, как единый механизм, управляемый высшим хозячйственно-планирующим органом, состоящим из «индустриалов». Считал необходимым упразднить частную собственность, улучшить положение рабочего класса, ликвидировать свободную конкуренцию и создать новую плановую организацию производства и распределения. Вводит принцип  «каждому  по его способности, каждой способности по ее делам». Не призывает к классовой борьбе за переустройство общества, считая, что это нужно делать только убеждением и постепенно.

Фурье (1772—1837) также видит развитие общества (под) через развитие(м) производства, которое он представляет себе как союз ассоциаций, акции которых имеют как капиталисты, так и рабочие, сообща работающие и получающие общую прибыль. Показал анархию капиталистического общества, его кризисность, накопление богатства и одних и обнищание других.

Прорабатывая литературу, Виктор к своему удивлению нашел очень много из того, что вкорне меняло его взгляды на Роберта Оуэна, как наиболее яркого представителя утопического социализма, как это утверждалось в советской политической литературе. Он счел его далеко не утопистом, а наиболее трезво мыслящим большим политическим деятелем.

Роберт Оуэн (1771—1858) был преуспевающим промышленником, стоявшим на прогрессивных позициях. Он разработал свою теорию о влиянии улучшения условий труда и жизни рабочих на их производительность и рост прибылей. Затем приходит  к выводу о их неразрывной зависимости. Исходя из этого теоретического вывода, он разрабатывает план конкретных действий в этом направлении и приобретает фабрику в Нью-Ленарке, в одном из диких уголков Шотландии. На фабрике Оуэн осуществил резкое улучшение условий труда, сократил рабочий день до 10,5 часов (!), обеспечил рабочих сносным жильем. Организовал общеобразовательные вечерние школы,  построил детсады и ясли. Через 3—5 лет Нью-Ленарк было не узнать. Это стала образцовая колония. Несмотря на рост затрат на социальные нужды, прибыли начали быстро расти. Чудеса о Ленарке облетели все страны, сюда устремились тысячи экскурсантов, и Ленарк  посетило более 20 тысяч паломников для перенятия опыта. Оуэн стал всемирно известным. Но далеко не все приняли этот опыт. Большинство не только не приняли,  но и развернули яростную борьбу против этого опыта и против самого Оуэна.

«Священный  союз монархов» Европы, куда он обратился за поддержкой, ответил в 1818 году тем, что он не может допустить улучшения жизни трудящихся, ибо тогда будет утрачена возможность ими управлять и в 1824 году Ленарк перестал существовать. Марксисты увидели в этом утопизм Оуэна в построении справедливого общества. Это была первая практическая попытка, а не утопия, полностью подтвердившая правильность теоретических представлений того времени, которую власть имущие не позволили ему продолжить столь успешно начатую.

После того как ему не дали развить успех в Нью-Ленарке, в 1825 году Оуэн уезжает в США и там вновь организовывает свою коммунистическую общину «Новая Гармония».  Достигнув таких же успехов, она просуществовала несколько лет и распалась, но по другой причине. Если Нью-Ленарк задушили власти, то эта коммуна распалась  через 2—3 года   после поспешного перехода от социалистического принципа распределения по труду, который привел ее к процветани, к принципу «полного равенства», приведшего к лености и тунеядству. Этот опыт показал преждевременность введения коммунистических принципов распределения каждому по потребности.

После этого, на протяжении 30 лет, он занимался теоретическим обобщением своего опыта и осмысливанием экономического порядка капитализма. Он первый дал критический анализ социальных последствий разворачивавшегося промышленного переворота, ставшего причиной «вопиющего  общественного благополучия». Он разработал «гуманное фабричное законодательство». Четыре года безуспешных попыток внедрить его не дали результата. Он приходит к выводу об узости своего опыта и переходит к разработке идеи переустройства всего общества. Он видит недостаточность индивидуальной попытки преобразования в одном только Ленарке. Фабричные там, считает он, «были рабами, предоставленными на мою милость» и делает глобальный вывод: — то, что создано рабочим классом, должно быть ему и возвращено. Вот вам и утопист! Он считает, что общество должно быть организовано на принципе объединения коммунистических поселков, а нынешний строй объявляет обреченным на неминуемую гибель.

Непоколебимое желание реализовать свою теорию и сложившиеся его убеждения, толкнули его на активную публицистическую и пропагандисткою деятельность. За 12 лет он опубликовал порядка 500 воззваний, произнес более 1000 речей, написал более 2000 статей, совершил более 200 поездок по различным странам, пытаясь убедить власть имущих ввести  новый порядок. Но и в этом деле его постигла участь Ленарка.

Сформировавшиеся после него марксисты и в этом обвинили его в утопизме, считая, что власть предержащих нужно не убеждать, а уничтожать путем классовой борьбы. Но ведь именно жизнь и практика Оуэна подвела их к этому утверждению, которое он отвергал и не признавал насильственного переустройства общества. И очень жаль, что у нас систематизировано, не обобщены до настоящего времени его теоретические взгляды и публицистически выступления.

Оуэн последовательно выступал против частной собственности и широко развил критику капитализма. В столь глухой реакции общества к новому в переустройстве общества, он обвинял, в основном, религию, которая проповедовала свободу воли человека стать либо хорошим, либо плохим. Но человек становится таким только под воздействием среды. Поэтому причина зла – в общественной среде, толкающей людей в погоню за богатством и противопоставляющей человека человеку.

В 20-е годы ХIХ века А.Смит, а затем  Рикардо разработали теорию трудовой и прибавочной стоимости, на основании которой Рикардо вскрыл противоречивость труда и капитала. Оуэн, развивая Рикардо, сформулировал тезис о необходимости передачи производителям части произведенного продута. Ранее он считал, что весь продукт должен быть передан производителям, что противоестественно. Обширная полемика проходила о природе и характере возникновения прибавочной стоимости, но никто до Маркса не пришел к мысли о том, что прибавочная стоимость является следствием превращением рабочей силы в товар и ее появление  вовсе не является результатом несправедливого обмена. Это, по сути дела, является частью неоплаченного труда рабочих

В 30-х годах ХIХ века в социалистической литературе сформировалось мнение, что для изменения общественного строя необходимо завоевать политическую власть путем завоевания всеобщего избирательного права. Чартистское движение в Англии, базировавшееся на трудовой теории стоимости, поставило задачу завоевания политической власти для обеспечения социалистических преобразований путем применения политических методов. С этой целью они образовали свою партию «Национальная ассоциация чартистов». Чартисты первыми призвали к проведению стачек в качестве основного метода политической борьбы. Ленин высоко оценивал движение чартистов, определив его, как «последним словом перед марксизмом».

В июле 1830 года народная революция в Париже смела монархию Бурбонов,  но к власти пришла буржуазия и революционный накал нарастал. Восстание в Лионе в 1831 году стало первым  в истории пролетарским восстанием. Стачки нарастали по стране и становятся уже политическими по своим лозунгам и требованиям. Во время парижского восстания в 1832 году появилось Красное знамя. Все это привело к революции во Франции в 1848 году, которая смела Июльскую монархию.

Луи Блан, выдвинувшийся в период Французской революции 1848 года, провозгласил право на труд всех трудящихся без вмешательства в деятельность производственных ассоциаций. Он считал, что социальным реформам должны предшествовать политические реформы, которые он сводил только к введению общего избирательного права. Конкуренцию и свободное предпринимательство считал свободой для того, чтобы умереть и предлагал организовывать общественные организации. Главное в его учении состояло в провозглашении права на труд всех трудящихся. Но у него государство не должно вмешиваться в деятельность производственных ассоциаций. Войдя в правительство, он ничего не смог реализовать из своих идей и, после поражения революции эмигрировал, в Англию. Впоследствии встал на сторону Версаля  против Парижской Коммуны.

Кабе 1848 году  повторил опыт Оуэна, ухав в США и там организовал свою икарийскую коммуну, но также потерпел поражение в этом начинании, спустя почти через четверть века,  по той же причине что и Оуэн  в свое время.

В эти же годы жил и творил Жозеф Прудон (1819—1865 гг.), выходец из крестьянской семьи. Он стал властителем дум французского пролетариата в 40-е годы. Суть его теории состояла в реформаторском преобразовании общества без капитализма и коммунизма путем ликвидации крупной собственности и превращения ее в малую собственность, которую он определял как владение. Основу общества по Прудону должно составлять не машинное производство, а обращение, торговля, кредит, то есть обменные и распределительные отношения. Порочная их организация является причиной всех зол, а не эксплуатация трудящихся. Основные его взгляды изложены в книгах «Что такое собственность» и «Философия нищеты»,  которую Маркс назвал «Нищета философии». Эта работа Прудона и ее критика послужила Марксу толчком в разработке им политической экономии.

Бурные 30—40 годы породили во Франции волну революционных волнений и стачек с резкой активизацией публицистической деятельности различного толка. Весьма активно развивались и пропагандировались социалистические и коммунистические идеи. Настоящим вдохновителем революционных идей стал Бабеф. Традиции бабувизма изложил Буанаротти в своей книге «Заговор равных», вышедшей в 1828 году. Эта книга несла не только коммунистические идеи, но и тактику заговоров, которая привела к провалам уже в конце ХIХ века.

К концу тридцатых годов относится и начало организации тайных союзов, направленных на развитие социалистических и коммунистических идей, поскольку по отношению к их носителям начали проявляться репрессивные меры. Проповедование и распространение их становилось опасным. Одним из видных организаторов таких союзов был Бланки (1805—1881), который представлял собой ярчайший образец коммуниста- революционера, проведшего 37 лет в тюрьмах.

«Бланкизм видел освобождение человечества от наемного рабства не путем классовой борьбы, а путем заговора небольшого интеллигентского меньшинства». Так определял Ленин историческую сущность бланкизма, считавшего, что  в переходной период должна осуществляться революционная диктатура. Эта мысль о диктатуре послужила Марксу толчком в выдвижении лозунга о, диктатуре пролетариата, поскольку Бланки не выделял пролетариат в отдельный самостоятельный класс и отождествлял его  со всем народом и вообще со всеми трудящимися. Он не понял роль и значение пролетариата, как революционного класса.  Считал первостепенным не труд, а идею, поскольку все начинается с нее. Поэтому он придавал большое значение просвещению и признавал невежество первейшим злом человечества. Отдав всю свою жизнь революционной борьбе, занимаясь глубоко теоретическими исследованиями, Бланки, вместе с тем, считал, что сейчас не время заниматься теоретическими рассуждениями в области социализма. Нужны практические действия, направленные на освобождение трудящихся и завоевания свободы. Он объявляет себя сторонником «практического социализма», который берет все, что ему подходит из любой системы. Это еще один термин о социализме. В этой части Ленин был созвучен с Бланки в подобной  оценке значения практических дел.

После победы революции Ленин не стал во главе партии, которую он создал, и под руководством которой была завоевана власть. После революции он возглавил правительство, поскольку считал, что теперь настало время не  теорию разводить, а заниматься повседневными практическими делами по подъему страны из разрухи. В конце своей жизни, на основе своей практики по строительству нового государства,  которое ему приходилось осуществлять, Ленин даст еще одно определение социализма.  Он определит все, что им приходилось делать тогда,  как «книжкин социализм», сформулировав, тем самым еще, одно определение социализма, и выдвинет идею о необходимости изменения «всего нашего взгляда на социализм» на основе практических дел, выдвигаемых реальной жизнью людей. Но он не успел этого сделать.

Начиная с 40-х годов ХIХ века, в активную политическую деятельность вступают Маркс и Энгельс, как молодые поклонники Гегеля, стоящие на идеалистических позициях. Освоив материализм Фейербаха, и соединив его с диалектикой Гегеля, они твердо встали на путь материалистической диалектики и в дальнейшем шли рука об руку. Они стали продолжателями развития социалистических идей и завершили разработку главных идейных течений ХIХ века, как определил Ленин:

— классической немецкой философии ( Кант, Фихте, Шеллинг, Гегель, Фейербах ),

— английской политической экономии  ( А. Смит, Д. Рикардо )

— французского социализма  ( Сен-Симон, Ш. Фурье )

— английского коммунизма ( Р. Оуэн ).

Внеся в каждое из этих направлений свое видение, связанное с революционными изменениями, происходившими в  капиталистическом обществе и творчески соединив их основные положения, они создали марксистскую теорию преобразования и развития общества. Основной вклад Маркса в теорию социализма состоял в разработке учения о диктатуре пролетариата и революционном преобразовании общества.

Ленин разработал учение о партии и создал ее. В бурные годы ее становления и развития, он сформировал ее революционный костяк. На основе своих глубоких теоретических исследований он разработал тактику и стратегию пролетариата. Используя революционную ситуацию в России, сложившуюся в результате бездумного царского правления, он осуществил Октябрьскую революцию в 1917 году, отстоял ее в боях с иностранными и белогвардейскими войсками и заложил основы строительства нового государства на социалистических принципах. С того времени начинается полная драматизма, героизма, побед и поражений новая История нашего Отечества, которая в период развернувшейся, так называемой перестройки, во многом огульно охаивалась, без какого-либо  рассмотрения  в историческом контексте с развитием социалистических идей и мировой истории.

Гласность, провозглашенная Горбачевым, развернула необузданное критиканство не только нашей истории, но и научного социализма на базе того реального социализма, который сложился у нас. Критика теории социализма велась огульно и бездоказательно, также как и критика нашей истории. Наши ученые акакдмики-обществоведы теориюоб обществе  « доразвивали» до этой перестройки, оставив наше общество безоружным в области теории перед надвинувшимися грандиозными общественными изменениями в стране. А демократы не дремали и развернули атаку не только на принципы социализма и ошибки, допущенные при его построении, но уже развернули критику  Ленина, его теории, принципов, методов и шагов в практической деятельности, выставляя его как узурпатора и жестокого правителя. Все дело шло к гибели государства.

Ельцин все больше закручивал гайки в Москве в борьбе за реализацию перестройки, и это стало выходить за рамки допустимого. Его убрали с поста секретаря горкома партии и направили на хозяйственную работу в министерство строительства по его институтской специальност и он  не на шутку затаил злобу на всех, кто был причастен  к его отлучению и это потом всем им очень сильно аукнулось.

Вокруг Ельцина начала формироваться группа лиц, которые потом составили его ударную силу. Это, конечно, демократические теоретики, о которых говорилось ранее и к ним добавилась группа молодых, как их потом стали называть «завлабы»: Бурбулис, Шахрай, Гайдар, Чубайс, Филатов и еще ряд других фигур по - мельче. Эта кампания начала формировать демократическое движение пока еще в партии, провозглашая борьбу за свободу и  демократию, пока не называя какую и для кого свободу и демократию.

В противовес этим демократам, в Ленинграде Нина Андреева резко выступила с ортодоксальных сталинско-большевистких позиций, ратуя за их сохранение и продолжение. Это выступление еще больше взвинтило визг демократов, и они провозгласили тезисы этого выступления, как цели, которые отстаивает Горбачев и партия в целом. Сторонники адреевского направления собрали в Ленинграде съезд, из которого потом выросла и оформилась компартия РСФСР во главе с Полосковым. Руководство этой партии стояло на прежних ортодоксальных позициях и противостояло Горбачеву. В стране появилось две коммунистических партии и между их руководством начало развиваться противостояние.

В нарастающих дестабилизационных процессах Горбачев, как он сам сказал, не мог больше сдерживать партию, и вынужден был собрать ХХVIII съезд партии в конце 1989 — начале 1990 годов, с тем, чтобы обсудить положение в стране и в партии, в которой также как и в стране, начали происходить разрушительные процессы. Многие тогда видели всю происходившую вакханалию и были озабочены судьбами страны. В партии появились два принципиально различных течения в отличие от противостояний Лихачева и Яковлева, которые были подковерными аппаратными противостояниями.

Группа молодых ученых и профессоров из МГУ образовала, так называемую, «Марксистскую платформу» и публично выступила за «улучшение» марксизма и на основе этого предложила провести мероприятия по устранению негативных тенденций, развившихся в нашем обществе. Эта платформа не подвергала сомнению основополагающие критериальные устои социализма, а направляла свои действия на его улучшение. Во главе этой платформы стояли молодые Бузгалин и Калганов. Направленность их выступлений состояла в борьбе с бюрократическим социализмом не бюрократическими методами, как борется ныне Горбачев, а путем развязывания инициативы партии снизу, против чего трудно было возражать.

Вторая группа, образованная, очевидно, не без участия Яковлева, возглавлялась Ельциным и Шеварднадзе совместно с упоминавшейся компанией и стояла за кардинальное реформирование всей нашей системы. Как  реформировать они еще в слух не говорили. Выдвигались требования свободы, прав человека и внесения прочей популистской демагогии, а критика их сводилась, в основном, к осуждению расстрелов и репрессий 30-х годов. Им было важно тогда заявить свою отличную позицию от Центра, которую вскоре они и проявили.

В результате выборов на съезде, представителей «Марксисткой платформы», в лице Бузгалина и еще некоторых других, включили в состав вновь избранного ЦК партии, а Ельцину почти единогласно отказали в «политической реабилитации», которой он настойчиво добивался на съезде, признавая некоторые свои политические ошибки в проведении перестройки. Он еще надеялся, что сможет еще как-то проявиться в составе руководства партии. О ее ликвидации, которую он со временем осуществит, он даже и не помышлял тогда, добиваясь политической реабилитации в ней.  Получив  полный отказ в политической реабилитации, он демонстративно заявил о своем выходе из партии и в гордом одиночестве покинул съезд, прошагав по проходу из зала с гордо поднятой головой. Демократы после этого образовали свою партию и повторяли это потом, придя к власти,  еще пять раз, после каждого очередного развала этих партий, в течение еще несколько последующих лет.

Спустя ряд лет после того, как Ельцин утвердился во власти, на вопрос о том, что было самым трудным для него в принятии решения за все эти годы, он ответил, что именно выход из партии.  Не принятие решения о ликвидации СССР в конце 1991-го года  и не принятие решения о расстреле Белого дома в 1993 году, а вот принятие решения о выходе из партии в начале 1990-го года стало для него самым трудным. Вместе с тем, это не помешало ему вскоре  ликвидировать СССР и запретить ее, эту самую партию.

Что это — лукавство или действительно проявившееся тогда у него ощущение всесильного значения партии для государства и для каждой личности в отдельности, бытовавшие в советское время? Это позволяет предположить, что еще в начале 90-го года, для него партия представляла еще большое значение в жизни, и он  даже не помышлял о том, что бы ликвидировать СССР. Это решение, очевидно, придет к нему к концу этого года после того, как он съездил в Америку. От него мы никогда не узнаем истинного ответа. Но можно попытался ответить вместо него.

Лукьянов в своих ответах корреспондентам из тюрьмы после провала ГКЧП,  упомянул об одном очень важном факте. Оказывается, Горбачев и Яковлев еще в 1985 году после начала перестройки обсуждали пути ее развития и тогда наметили направление на развал страны, и, следовательно, возрождение у нас буржуазного государства. Потом Яковлев публично это подтвердит на Конституционном суде по делу о запрете КПСС. Наличие  коллективного сговора и предательства этих двух лидеров партии и государства полностью объясняет все последовавшие затем события в стране.

Подтверждение факта предательства Горбачева нашло  спустя пятнадцать лет в передаче одного из активных ведущих телевидения Караулова, освещавшего события, связанные  с прилетом в Москву  спортивного самолета. В 1987 году перед Василием Блаженным на Красной Площади  приземлился этот самолет, ведомый молодым гражданином Германии   неким Рустом. Он пересек границу в районе Прибалтики и на высоте 200—300 метров спокойно, без каких-либо помех долетел до Москвы и приземлился у Кремля. Тогда это вызвало шок у всей страны. В умах людей не укладывалось, как можно было нашей противовоздушной обороне позволить какому-то мальчишке на спортивном самолете спокойно долететь и сесть у Кремля! Это было выше всякого понимания.

И вот, только спустя пятнадцать лет, мы узнаем потрясающую вещь на телепередаче из уст тех генералов, которые тогда должны были не допустить этого пролета над нашей территорией.  Оказывается, на ожидаемый день пролета все основные радары по пути его следования были отключены, но все же по остающимся был установлен факт пролета этого самолета, после чего  его стал сопровождать истребитель. Но ему было запрещено предпринимать какие-либо действия, препятствующие пролету этого самолетика. Генералы тогда ничего не понимали, но строго выполняли указания. А самую страшную вещь сообщил один из этих генералов.  Ему Крючков, тогдашний руководитель КГБ, впоследствии сказал, что это он организовал пролет по нашей территории этого самолета. Ни много, ни мало!

Могло ли КГБ самостоятельно, по своей инициативе организовывать грандиознейшую провокацию по отношению к нашей стране? Конечно, нет. Это могло быть выполнено только по указанию ЦК КПСС, а, следовательно, по указанию ее генерального секретаря Горбачева. Данная провокация потребовалось ему для того, чтобы снять с должности министра обороны и многих генералов, прошедших горнило войны и бывших убежденными коммунистами. Всего было снято с должностей 73 генерала. Они могли представить  большую опасность для Горбачева при проведении им предательского курса, направленного на уничтожения нашей страны. Поэтому и была так цинично организована эта провокационная акция, с тем, чтобы убрать из армии потенциально опасных генералов, которые, как он, очевидно, полагал смогут помешать ему в  дальнейших его шагах по уничтожению СССР.

 Своей перестройкой, ловко подменив ее цели, Горбачев расчищал и подготавливал страну к ее уничтожению. Непосредственно  «грязную работу», по осуществлению этого злодеяния, он ловко перепоручил Ельцину, который на почве беспредельной амбициозности и личной вражды к Горбачеву, заглотал эту наживу, ловко подсунутую ему Горбачевым. Данный вывод документально подтверждает Кара-Мурза, доктор химических наук, ставший одним из видных публицистов и политологов в пореформенное время.  В силу важности его свидетельств, не будем пересказывать, а процитируем его слова.

«…В мае 1991 года, когда уже были готовы законопроекты о приватизации в СССР и РСФСР, премьер-министр В. Павлов поручил Аналитическому центру, где я работал, организовать их экспертизу. А дирекция поручила эту работу мне. По вопросу уже была богатая литература, хорошо изучен опыт приватизации в Польше и Венгрии, сделаны прогнозы, что произойдет в СССР. Был об этом даже доклад ЦРУ — его анонимные авторы вызвали у меня уважение и признательность. Там просто и взволнованно говорилось о том, какие массовые страдания ожидают советских людей в результате приватизации, к которой совершенно не готово ни хозяйство, ни общество. Эти простые и человеческие слова доклада ЦРУ находились в таком контрасте с тем, что мы слышали от своих «родных» политиков, академиков и поэтов, что потрясало это дикое смешение всех устоев. Было ясно, что приближается катастрофа. Кстати, думаю, доклад   ЦРУ только побудил Буша еще сильнее надавить на Горбачева, поторопить. Война есть война!..»

Здесь прервем на некоторое время цитирование  Кара-Мурзу и отметим следующее. Напрасно он сладострастно умиляется работниками ЦРУ, составившими этот доклад. Очевидно, он не зал о создании в ЦРУ  управления по дестабилизации национальной обстановки в СССР и о  его действиях, предпринятых  в этом направлении. Этот доклад ЦРУ именно и был направлен на то, чтобы показать Бушу, как можно наиболее быстро привести СССР к  разрушению и надавить на Горбачева в ускорении его реализации. Кстати, это замечание Кара-Мурзы еще раз подтверждает выдвинутый ранее тезис о том, что Горбачев целенаправленно вел страну к разрушению. Продолжим цитирование Кара-Мурзы

«…Готовили мы доклад, обсуждая с экспертами все стороны дела — потом не раз приходилось удивляться, насколько верны были их прогнозы. Специалисты из МВД даже знали уже, как и куда будут сразу  распродаваться запасы ценных сплавов и материалов с приватизированных заводов.

Меня вызвали для сообщения выводов на последнем перед голосованием по закону заседании Комитета по экономической реформе Верховного Совета СССР. Дали слово в самом конце заседания на пять минут. Все уже у них было решено, глаза блестели, речи были возбужденными — предвкушали. Горбачева представлял элегантный молодой человек, он только сказал, что « президент просит провести закон срочно, без проволочек». Я за пять минут смог изложить только самые главные выводы — об экономических, технологических и криминальных последствиях такого закона. Засмеялись мне в лицо, даже спорить не стали – все это было им известно! Мне даже на момент показалось, как в страшном сне, что я попал случайно в банду, и бандиты смеются моей ошибке. Вдруг вижу милиционера, бросаюсь к нему, а он тоже смеется – он тоже бандит. Промелькнуло тогда в мозгу такое видение...»

Эта цитата документально свидетельствует о том, что все, что потом творил со страной Ельцин, было подготовлено Горбачевым в тесном контакте с Международным валютным фондом и при участии советологов из Гарвардского университета. Недаром в конце 90-года, встречая американских консультантов, которые начали прибывать еще при Горбачеве, а при Ельцине тысячами заполонили правительственные органы, так вот тогда Горбачев, обращаясь к этим американцам, заявил, что ему очень нужны «свежие идеи, оплодотворяющие его практику», только не добавил — по разрушению собственной страны.  

Поэтому Ельцину, после захвата власти,  не нужно было ничего выдумывать, а только « творчески» реализовать все, что было намечено до него и без него. Это затем подтвердили Г. Попов и академик В. Струминский, заявив, в печати, что многое пришлось Ельцину взять из той программы, которую подготовила команда Горбачева. Это была не та программа, которую разрабатывали в ЦК под руководством Рыжкова, и которую объявил Горбачев в качестве перестройки. Это была уже другая, новая, совсем иная программа, направленная на уничтожение нашего государства. Получив программу Горбачева, Ельцин пошел   значительно дальше в разрушении партии  и государства, чем это  предполагал Горбачев. На это его подталкивал в том числе и Г. Попов, заявляя о его нерешительности.

Ельцин так и не понял в то роковое время, что он своим злодеянием, ученным по отношению к своему народу, навеки заклеймил свое имя, как гробокопатель Российского государства, которое создавалось на притяжении не менее трех последних веков, а также советской власти взрастившей его и давшей подняться ему до руководящих верхов из самой обычной среды народной интеллигенции.

Если Ельцин явился гробокопателем, «закопавшим» страну, то Горбачев был гробовщиком, соорудив «гроб» для страны  и передав его в руки Ельцина, который и «закопал» его. Дети их потомков, не выдержав исторического позора, который выпадет на эти фамилии, сменят их с тем, чтобы хоть как-то смыть с них  глубочайший позор, который их прародители возложили на их род, совершив общечеловеческое злодеяние, так и не поняв этого. Вернемся, все же к описываемому времени.

Выход Ельцина из партии явился крутым поворотом в его политической карьере и не на шутку испугал его самого и он, опасаясь ареста, на какое-то время исчез из вида. Но его никто и не собирался искать и арестовывать, поскольку он еще нужен будет Горбачеву. Его никто нигде не видел, и все терялись в догадках о его местопребывании. Столицу однажды облетела весть, что Ельцина где-то в Подмосковье кто-то, одев на голову мешок, сбросил с моста в речку. Это породило еще больше всевозможных кривотолков. Где он ходил ночью, к кому  и кто это были за люди, бросившие его в речку?  Слухов было много и всяких, вплоть до того, что он ходил к любовнице, а люди ее мужа выследили и наказали таким неординарным образом незадачливого любовника. В течение некоторого времени  пресса и телевидение вращалось вокруг этого жареного момента для Ельцина.  А он в это время отсиживался на даче у Дьяченко в Перхушково, недалеко от дачи Виктора. Но никто из тамошних обывателей ничего об этом не знал.

Очевидно, в это время у него сформировалось окончательное решение в злобном непринятии Горбачева и партии в целом, не воспринявшей его с той амбициозностью,  которой он обладал. Под воздействием этого и была, очевидно, составлена  книга, которую ему написали от его имени, и которую он опубликовал на Западе. Эта его публикация в советское время была первым шагом в его предательстве социалистических идеалов и советской власти. За подобные публикации тогда либо сажали, либо высылали за рубеж. Он об этом знал, и сам это делал не раз и, тем не менее, пошел на это, вступив окончательно на тропу борьбы с Горбачевым и с советской властью.  Когда после этого, во время нахождения в США, он  в полупьяном состоянии перед телекамерой, перекачиваясь с носка на пятки, глумился, растягивая слова, над такими аббревиатурами, как СССР, КГБ. КПСС. Это  было верхом его падения.  Он делал все это перед телеобъективом в США с большим удовольствием, и видно было, что это делалось не под воздействием хмеля, а по его уже сложившимся убеждениям.

В стране начались кровавые события в Фергане с убийствами людей. Горбачевские службы быстренько начали успокаивать людей в том, что это подрались на рынке турки-месхетинцы. Но «Литературка» вновь подлила масла в огонь. Она заявила, что это никакие не драки на рынке, а организованное националистическое выступление заранее подготовленных боевиков.

И опять она вернулась к тому плану «М», который теперь стал активно осуществляться ЦРУ на нашей территории. Как сообщалось, согласно этого плана, на территорию Среднеазиатских республик было заброшено большое количество печатающей и множительной техники, а также   стрелкового вооружения. Из числа отъявленных скрытых националистов, были образованы боевые подпольные группы, которые прошли ускоренным темпом специальную военную подготовку  на территория этих республик. Для финансирования всей этой подрывной деятельности ЦРУ направило в южные республики сотни тысяч рублей. Тогда это были очень большие деньги. Освещая непосредственно происходившие кровавые события в Фергане, газета сообщала, что по всей Фергане было сделано несколько десятков радиоперехватов, в  которых боевики координировали своих действия.

Буквально на следующий день, заместитель председателя КГБ выступил с опровержением этой публикации. Он заявил,  что никаких радиоперехватов не делалось, никакой координации действий среди распоясавшихся хулиганов не было и, что это были просто стихийные драки. Виктор уже знал от Бориса, что наверху происходит скрытое предательство руководством своего государства, и не был особенно удивлен такому заявлению официального представителя правительства. Ведь в КГБ прекрасно знали о действиях ЦРУ против СССР в то время и, тем не менее, вопреки этому, дезавуировали заявление «Литературки», тем самым, встав на путь пособничества ЦРУ. Само руководство КГБ никогда не посмело бы проявить самостоятельность в действиях по такому важнейшему политическому вопросу. Известно, что КГБ, ведя разведывательную деятельность в интересах многих ведомств, в первую очередь выполняло указания ЦК КПСС, являясь его политическим и карательным органом в этой части. А в ЦК, всегда делалось во все времена то, что предписывал его генеральный секретарь. Так, что и в этом вопросе роль Горбачева выпирает своими ушами из-под шапки.

После Ферганы начались выступления с кровавыми последствиями в Литве, Баку, Тбилиси, а между Арменией и Азербайджаном развернулась полномасштабная война из - за Карабаха. Запылала Абхазия и Северная Осетия. Забурлил Татарстан и Молдавия, а на Украине воскресли из небытия западно-украинские националисты со своим желто-блакитным стягом и начали требовать свободы для себя от москалей и для своей родной украинской мовы. Языковая эпидемия захлестнула все национальные окраины, и она стала основной в раскачивании противостояния Центру, как стали называть правительство СССР. В огне оказались все национальные окраины страны. Хорошо продуманный  план ЦРУ по дестабилизации национальной обстановки в СССР начал давать свои зловещие плоды. Руководители национальных республик еще оставались членами партии, но они уже почуяли запах свободы от Центра и рвались к своей националистической вольнице.

.Подошли выборы Верховного Совета РСФСР, и в его состав был избран Ельцин. К тому времени народ стал понимать, что пустопорожняя болтовня Горбачева ничего не дает.  Вместо наведения порядка в стране его деятельность  привела только к раскачиванию националистической стихии и дефициту продуктов  в стране, поскольку к этому времени была организована и осуществлена продовольственная диверсия, приведшая к острой нехватке продуктов. В Москву просто не пускали машины с продовольствием и заворачивали обратно, а иногда в близлежащих лесах находили сваленные с машин ящики свежайшей мясной гастрономии.

В одной из телевизионных передач тогда пригласили редактора одной из газет, опубликовавшей практические сведения о технике организации продовольственного саботажа. Ведущий напрямик в лоб задал ему вопрос:

— Вы не боитесь того, что эти ваши сведения объявят вымышленными и над вами учинят физическую расправу ? — на что редактор спокойно ответил:

— Мы внедрили своего корреспондента в группу демократов, организовавших весь этот дефицит. Вот так-то! Газета внедрила своего агента, а КГБ стояло в стороне и ничего не знало!  Не правда ли — удивительное было время. Тогда еще корреспондентов не убивали, а телевидение и некоторые газеты еще могли свободно выражать свои мысли.

Организованным дефицитом всячески подогревалось недовольство людей Горбачевым. Ельцин публично на популистской волне встал во главе оппозиции Горбачеву, и это имело свое воздействие на людей. Авторитет Ельцина стал быстро расти. На этой волне он и был избран в Верховный Совет РСФСР, а вскоре и Президентом России. В стране стало два Президента. То не было ни одного, а то стало сразу аж два. В качестве вице-президента Ельцин взял себе Руцкого, который как-то проявлял себя сторонником коммунистов. Ельцин сделал это с тем, чтобы завлечь  на свою сторону тех, кто стоял на  позициях Руцкого и коммунистов.    

С этого момента начинается  глобальная разрушительная  деятельность Ельцина. Из Кемерово было доставлено несколько эшелонов шахтеров, которые бурно демонстрировали в Москве свою пролетарскую поддержку Ельцину. Потом он их «отблагодарит», позакрывав большинство шахт, выкинув тысячи шахтеров на улицу, лишив их работы. Приехавших шахтеров поддержали многотысячные демонстрации, организованные демократами. Обстановка накалялась.

Первым  актом Ельцина в  противостоянии Центру было принятие Съездом РСФСР постановления о суверенитете России и верховенстве республиканских законов над союзными. Были даны указания, чтобы налоги по России начали собирать только  ее органы, и централизовано, затем перечислять в союзный бюджет то, что они сочтут нужным. Это был сигнал для других республик. Началось перетягивание каната в перераспределении зон ответственности Центра и республик. Более того, к концу 90-го года уже пять республик заявили о своем выходе из СССР. Развал СССР начал становиться реальным фактом и толчок этому дала не Прибалтика, ранее вышедшая из СССР, а именно Россия, провозгласив свою независимость и верховенство над Центром.

Горбачев, казалось, метался между республиками, а на самом деле начал заниматься подготовкой нового Союзного договора, в котором практически закреплялась ликвидация СССР как федеративного союзного государства и заменялась конфедеративным Союзом независимых государств, которыми стали себя называть бывшие Советские Социалистические Республики. Вот так умело в ЦРУ разработали план «М» и так успешно его реализовали наши высшие руководители, «верные коммунистическим идеям  и преданные делу построения социализма». Дальше оставалось закрепить уже фактически состоявшийся развал СССР. Как говорится, не было бы счастья для ельцинистов, да «несчастье» помогло.

Против заключения подобного Союзного договора возражали основные руководители страны, понимая, что это конец Союзному государству, кроме, конечно, Яковлева, который исподтишка потирал руки от удовольствия, видя, как происходила реализация его заветной мечты о ликвидации нашего советского государства. Был назначен день подписания этого рокового договора и Горбачев укатил отдыхать в Форос в это судьбоносное время для страны и всех нас, прекрасно понимая, что его коллеги не приемлют этот договор и он, спрятавшись в Форосе, стал  наблюдать со стороны и выжидать их ответных действий. И они не замедлили последовать.

К Горбачеву в Форос отправилась делегация во главе с Баклановым, с просьбой принять экстраординарные меры и предотвратить подписание этого договора, предлагая образовать Государственный Комитет по чрезвычайному положению — пресловутый ГКЧП. Эти товарищи, не получив от него ни да ни нет, укатили домой не солоно хлебавши. При этом, Горбачев дал им однозначно понять, что у них развязаны руки и они могут предпринимать все, что сочтут нужным. Провожая их, он им всем тепло пожал руки. Это была его очередная провокация.

А, вместе с тем, этот ловкий политикан, будучи главой государства, получив из первых рук такое грозное предложение и прекрасно понимая драматическую обстановку, сложившуюся в верхах, вместо того, чтобы стремглав броситься в Москву, взять ситуацию в свои руки и предотвратить гибель страны, он продолжал спокойно с семьей «отдыхать» в Форосе. После отъезда Баклановской делегации, он на всякий случай  записал свое обращение на видеопленку и выставил себя «узником» в Форосе, лишенного всякой связи, который ничего не мог предпринять.

На самом деле у него было несколько каналов связи, и он был в  курсе всего того, что происходило в Москве.  В действительности он вел омерзительную  двойную игру и предпринимал все, чтобы не проиграть при любом развитии событий. Если победит ГКЧП, в создании которого он не сомневался после того, как проводил будущих его членов  с рукопожатиями, он  полагал, что они ему позволят  вновь пожать руки теперь победившим товарищам. Если победит Ельцин, то у него есть в запасе видеопленка, из которой будет видно, что он был пленен и не мог ничего предпринять, чтобы предотвратить появление этого ГКЧП.

Вот, кто такой был и кем является Горбачев, и как он вел себя в грозовой час для страны. Но, к сожалению, только теперь стало ясным, что это была реализация его коварных замыслов, сформулированных им вместе с Яковлевым еще в 1985 году, когда они начинали свою перестройку.

После приезда Бакланова  в Москву, они образовали, все таки, это ГКЧП. Но вместо активных действий, направленных на локализацию Ельцинской камарильи, арестовав их всех и тем самым строго настрого предупредив расхорохорившихся националистических лидеров в республиках, они ввели в город танки и тем самым восстановили еще больше против себя подогретую московскую толпу юнцов. Потом Ельцин скажет, что они с часу на час ждали своего ареста, а им, вопреки всех их ожиданий,  разрешили спокойно выехать с дач и организовать театрализованный митинг у Белого дома с торжествующей речью Ельцина с танка, а также с фарисейски разыгранной якобы подготовкой штурма Белого дома, где засел Ельцин со своим штабом.

А вот Ельцин не стал церемонится с ГКЧПистами, взял да тут же их всех и арестовал, прихватив и казавшегося,  в стороне стоявшего Лукьянова, с тем, чтобы все они знали, как нужно удерживать власть или захватывать ее. С этого момента началось, на первый взгляд, стихийное, а на самом деле хорошо продуманное и организованное уничтожение советской страны. Наступил исторический, в своей драматичности, момент для всего народа еще некогда великой державы, да и не только для нашего народа.

Те, кто привел страну к уничтожению и те, кто это совершил затем, не понимали тогда и не понимают до сих пор, что ими совершено громаднейшее преступление перед всем человечеством, поставившее мировое сообщество на совсем иной, тоталитарный и бездуховный путь мирового развития, попирающий все общечеловеческие нормы бытия цивилизованного общества.

ГИБЕЛЬ СОВЕТСКОЙ ДЕРЖАВЫ

Судьбоносный девяносто первый год тяжело начался и для Виктора и для всей страны. Если Виктор в начале года, хотя и случайно, но все же остался жить, то страна к концу года погибла и прекратила свое существование. Виктор видел, что все идет к этому и еще до августовских событий написал работу  «Социализм и пере­стройка» в которой четко написал, что если не предпринять экстраординарных  мер то страна погибнет. Так оно и вышло.

Борис предложил ее опубликовать, предварительно представив в партком, поскольку в ней высказано рад неординарных идей и мыслей. В парткоме предприятия ознакомились с работой и сообщили, что они ее отправили в райком партии на просмотр. Со временем райком, рассмотрев ее, направил в горком, а уже оттуда ее направили в одну из редакций для публикации. В общем, существовавший путь партийного контроля, работа прошла. Когда она готовилась в редакции к печати, там с интересом ее читали и полагали, что она будет весьма полезна для утверждения социалистических идей в это смутное время. Но события в стране становились все круче и нарастали с такой быстротой, что в редакции стало не до нее, а со временем, к концу года, перестала существовать и советская власть вместе с редакцией.

В начале года у Виктора сильно пошатнулось здоровье. Нервные периодические нагрузки дома при возникновении кризисов у жены дополнялись постоян­ными стрессовыми ситуациями, возникавшими из-за не прекращающихся давлений на него на работе со стороны Вострикова. Это он делал  при каждом удобном случае. У Виктора появи­лись вначале небольшие, а потом все возрастающие загрудинные боли. Он все тянул и не шел к врачам, пока Анна окончательно не нажала на него и не за­ставила пойти в свою медсанчасть. После снятия электрокардиограммы врач потребовала немедленной отправки Виктора в больницу, ставя диагноз — острое предынфарктное состояние и не от­пустила домой даже взять тапочки и зубную щетку. Свободных мест в больнице не оказалось на тот момент и, посадив его у ме­дицинской сестры, стали искать место, куда  его можно было бы положить. В это время проходил случайный врач и поинтересовался у Виктора о причине его нахождения у них и расспросил о его симптомах. Не заглядывая в его больничную карту он вызвал каталку. По его указанию Виктора тут же раздели до трусиков и повезли в реанимацию. По пути он хихикал про себя, удивляясь столь неординарным мерам. Когда его вкатили в отделение реанимации, и он увидел, что это такое, жела­ние дальше хихикать у него пропало. В комнате на другой койне лежал больной, весь обвешенный датчиками и обставленный аппаратурой и мониторами. Через некоторое время Виктор представлял собой такую же картину, только дополнительно его еще нако­ли во все возможные места. Через некоторое время он ощутил глухой удар в груди и отключился. Его продержали в реанимации дня четыре и перевели в па­лату.

При обходе заведующий отделением, рассматривая его кардиограмму, удивленно обратился к лечащему врачу:

— Как вам удалось его вытащить при такой кардиограмме? — на что врач сообщил, что они его предварительно положили в реанимацию и соответствующим образом подготовили. Заведующий отделением, обратясь к Виктору, обронил:

— Считайте, что вы во второй раз родились, если бы они не положили вас предварительно в реанимацию, то довезти вас туда они бы не успели.

В период августовских событий Виктор находился в больнице со вторым инфарктом, который оказался мини инфарктом и он быстро вышел из больницы. Уже дома по телевидению он наблюдал многократно показываемые после победы Ельцина дрожащие руки Янаева и растерянные лица ГКЧПистов, сидевших на последней своей пресс-конференции. Ничего не сделав, они испугались поднятой в Москве организованной стихии многодневных выступлений  беснующихся толп и самораспустились, сдав страну ельцинистам на уничтожение. Но этому предшествовали события, о которых ниже.

Лукьянов скажет в своем интервью из «Матросской тишины», спустя два года отсидки, что в августовские  дни 91-го года выход толп на улицы организовали всевозможные биржи и банки, выросшие как грибы к концу перестройки. Ни одно производственное предприятие города не выделило своих представителей в поддержку беснующихся толп. Ну и что из этого? Это как раз говорит о том, что у тех, кто пытался еще отстоять советскую государственность страны, была еще довольно мощная социальная база. А воспользовались ли ею те, кто стоял на верху и те, кто организовал ГКЧП?  Послушаем, что на этот счет говорит сам Лукьянов в том же интервью из «Матросской тишины», и какова была его настоящая роль в те роковые дни.

После образования ГКЧП его члены  сами настоятельно просили Лукьянова срочно собрать Верховный Совет СССР с тем, что бы на нем утвердить введение Чрезвычайного положения в СССР и тем самым легализовать образованное ими ГКЧП. Но Лукьянов встал на путь собирания конституционного большинства Совета в этой тяжелейшей ситуации и,  тем самым, затянул время, а ГКЧП не нашло ничего более умного, как ввести танки в Москву и тем самым раскачало стихию в городе. Не собрав сессию Верховного Совета, его Президиум … дальше процитируем по Лукьянову:

«…Уже 21 августа еще до возвращения Горбачева из Крыма, Президиум Верховного Совета СССР принял постановление, которым признал незаконным фактическое отстранение президента от исполнения его обязанностей и потребовал от вице-президента отмены указов и основанных на них постановлений о чрезвычайном положении. Надо отдать должное Г. Янаеву. Уже через час(!?) после заседания Президиума вечером 21 августа он подписал Указ, в котором ГКЧП объявлял распущенным, а все его решения недействительными...»

Так, кто же все-таки распустил ГКЧП? — возникает вопрос!  Только двурушничество Лукьянова привело к краху ГКЧП и все наше государство!  В своем интервью он оправдывается тем, что утверждение ГКЧП на  сессии Верховного Совета без надлежащего кворума было бы неправомерным, как и образование самого ГКЧП.

До удивительного, поразительно! Утверждение неконституционным большинством  ГКЧП было бы незаконным, а отмена его, всего навсего Президиумом, стала законной и оно было исполнено через час (!?) после его принятия. Так почему же, товарищ Лукьянов, Президиум не утвердил законность образования ГКЧП,  а роспуск утвердил? И это решение было исполнено через час после его принятия. На кого рассчитаны все эти бредни?!

Ленин, начиная Октябрьское восстание, определял важность своевременного начала выступления вплоть до часа, а здесь рассусоливали в течение нескольких дней о каком-то конституционном большинстве! Какая близорукость или просто непонимание момента, граничащее с предательством. И после этого, все мы, не знавшие настоящих обстоятельств, называли ГКЧП  «опереточным представлением». Как несправедливы мы были в таких оценках! Лукьянов отмечал потом, что в 1991 году за ГКЧП выступало 30% опрошенных, а уже в 1992 году, когда люди разобрались что к чему, за ГКЧП выступало уже 72 % .

Почитаем, какую самокритичную и убийственную оценку себе и тем событиям дает из тюрьмы Лукьянов:

«...если я сегодня виню себя в чем-то, так это, прежде всего в том, что недостаточно упорно и твердо отстаивал единство нашей  федерации, линию на сохранение и обновление Союза ССР. К этому обязывала ясно выраженная на референдуме воля народа, решения Съезда народных депутатов и Верховного Совета СССР… Думаю, что я виноват и в том, что во-время не разобрался во всей глубине предательства тех политических лидеров, которые отказались от социалистических целей перестройки, предали забвению интересы миллионов людей, потеряли ответственность за судьбу нашего великого народа и государства.

Во всем этом моя трагедия. И здесь, как говорится, из песни слова не выкинешь. Что было, то было». После таких слов лучше и нам помолчать.

В этой тюрьме  Лукьянов, не будучи членом ГКЧП, просидел два года, где вместо него должен был сидеть Ельцин, поскольку государственный переворот совершило не ГКЧП, пытавшееся защитить страну, а государственный переворот совершил  Ельцин, выступивший против народа. Ведь на референдуме, проведенном на всей территории СССР, народ прямо и однозначно высказался за сохранение единого государства, каким был СССР. Но Ельцину было наплевать на мнение народа. Каким нужно было быть твердокаменным, чтобы так напролом идти против воли народа!

И вместо того, чтобы отблагодарить Лукьянова за отмену ГКЧП, Ельцин его арестовал, понимая, что влияние такой личности, как Лукьянов не меньше, чем отмененное ГКЧП. Вот уж действительно «зло благодарности не имеет». Какую политическую близорукость проявили тогда, эти самые ГКЧПисты, подчинившись постановлению Президиума Верховного Совета и самораспустились! Лучше бы они вообще не выступали, поскольку своим выступлением ускорили трагические события и дали основание Ельцину захватить власть, а себя арестовать.

В Форос помчался Руцкой «вызволять из заточения» нашего  хитрого президента Горбачева, ловко пересидевшего, наблюдая со стороны, грозные события в Москве, которые он сам же и спровоцировал. Он думал, что всех перехитрил, но Ельцин еще покажет ему «кузькину мать». Опять же, он это сделает вместо благодарности за то, что Горбачев развязал ему руки по уничтожению государства. На аэродроме прямо у трапа Горбачев, с довольным видом улыбаясь,  приветствовал Ельцина и фарисейски благодарил за «освобождение из плена».

По телевидению с упоением показывали, как толпы разгоряченных юнцов громили здание ЦК КПСС, выбрасывая из кабинетов бумаги и вещи. Охрана и служащие разбежались, как тараканы по щелям, отдав на разграбление не только учреждение, перед которым трепетал весь мир, но предав партийную и просто человеческую совесть. Ликуя на площади, сбрасывали с пьедестала памятник Дзержинскому. Вскоре сметут и все другие памятники советским руководителям. Многотысячные толпы, развевая трехцветными флагами и торжествуя, носились по Москве. Они еще не знали, что их ждет впереди от той власти, которую они так вожделенно ныне утверждали. Как говорили поэты, над страной опускался мрак. И это творили люди, родившиеся,  выросшие и сформировавшиеся при советской власти. Это были советские люди, образ которых был воспет литераторами и возвеличен  пропагандистами. Люди так  ничего и не поняли из своего прошлого, дав ныне свершиться чудовищному преступлению.

Чудно и не понятно общественное и социальное сознание людей! Два тысячелетия тому назад  толпа с ликованием воспринимала появление Христа и через три дня распяла его. Таково было сознание у людей две тысячи лет тому назад. А насколько оно, это общественное сознание, выросло за эти две тысячи лет? Жизнь показывает, что очень мало. Народные толпы легко восприняли Гитлера и так же легко его забыли. Советские люди боготворили Сталина, а затем быстро восприняли развенчание «культа личности», а сейчас  растоптали советскую власть, при которой жили три четверти века и своими руками сотворили свою великую державу, которую также уничтожили вместе с советской властью. Уже в третьем тысячелетии, под ударами англо-американских воск, народ и армия Ирака сбросили с пьедестала своего вождя Хусейна  и разграбили свою столицу, древнейший на земле благословенный Багдад!

Что это такое?  Некоторые называют это помутнением сознания у народа. Что помутнение происходит, так это видно по результатам, но почему оно происходит, как долго оно может длиться и что нужно сделать, что бы ускорить его просветление? Это извечные вопросы и вряд ли кто-либо однозначно на них ответит. А отвечать все равно, рано или поздно, придется и не только с классовых позиций, как это делалось у марксистов.

И, вместе с тем, брось тогда, когда громили здание ЦК, хотя бы один кто-либо из руководителей партии клич — Партия и Государство в опасности! – и тысячи коммунистов  разметали бы эти толпы своим даже безоружным противостоянием. Но никому из них это было не нужно, а те, кто и поговаривал об этом, прикрывались мягкотелой и простодушной боязнью кровопролития в стране. Ельцин им покажет в 1993-м году еще раз, как нужно бороться за власть и защищать ее, расстреляв сотни, а может и тысячи беззаветных людей, пытавшихся в те августовские дни противостоять Ельцину в Доме Советов, или как его стали называть Белый дом. Вот здесь и можно высказать один из многих возможных ответов, что  от разуверившегося народа в своих, вечно лгавших, правителях и будучи не организованным, трудно ожить какого либо высокого общественного сознания. Что может сделать народ, когда бывшие и нынешние высшие правители стали   в р а г а м и   своего бесправного и бесзащитного народа. Люди ведь все это видят и молчат от безысходности.

Приближался грозный декабрь 1991 года. Горбачев не смог обеспечить принятие подготовленного им договора о развале СССР, который  заменялся Союзом суверенных государств. Наивные люди пытались ему разъяснить, что «федеративное государство» это не одно и то же, что «союз суверенных государств», но он, улыбаясь, не соглашался с этим, уверяя, что большой разницы между ними нет.

Оказавшись не в состоянии решить глобальную задачу по развалу страны, Горбачев своими действиями подталкивал к этому Ельцина, показывая ему, что нужно реализовать, в каком либо виде, идею образования Союза независимых государств вместо СССР. Очевидно, Ельцин понимал это, но в дни августовских событий он на это не решился. Ведь все эти события и разразились в силу попыток предотвращения реализации этого черного замысла. Казалось бы, что Ельцин, победив в этой схватке, должен был незамедлительно реализовать эту задачу. Но он не решился тогда, понимая, очевидно, все значение этого исторически грандиозного  разрушительного шага. Ельцин тянул, подталкиваемый президентом  США.. К декабрю он окончательно принял решение, но, опять таки, не решившись составить необходимые юридические документы для оформления этого шага.

В Беловежскую Пущу в Белоруссию Ельцин, все таки, собрал Шушкевича и Кравчука, а Назарбаев отказался приехать, понимая, чем дело пахнет. Они собрались без каких-либо подготовленных заранее документов с целью обсудить, что дальше делать с СССР.  Каждый в отдельности из них понимал преступность всей этой затеи, но в одиночку не решался вступить на этот роковой путь. Сообща у них пропал страх и они решились на юридическое оформление   того, что уже стало свершившимся фактом, сотворенным их руками но порознь. Здесь они решились объединиться.

Бурбулису и Шахраю было поручено за ночь подготовить необходимый документ с провозглашением создания Союза независимых государств — СНГ, как  и предлагал в своем Союзном договоре Горбачев, но в другом словесном оформлении. С трудом они нашли машинистку, чтобы отпечатать этот роковой документ на следующий день и затем подписали  его. О свершении  ими чудовищного преступления Ельцин тут же доложил президенту США Бушу, что задание его выполнено и такой страны, как СССР больше не существует. Не президенту ликвидированного СССР они первому сообщили, что его государства теперь у него нет, а в Америку, чей заказ они выполнили! И после этого, разрушители будут утверждать, что Америка здесь не причем, а СССР рухнул под тяжестью своих неразрешимых противоречий и проблем, а они это оформили только юридически. Это грубейшая историческая ложь!

В военном противостоянии США поняли, что, втянув СССР  в разрушительную для него гонку вооружения и обескровив его этим, они в итоге помогли СССР достичь военного паритета и войной они теперь ничего не добьются, кроме уничтожения самих себя, разразись полномасштабная ядерная война. Наступило Хельсинское потепление, и у них наметился  существенный спад в экономике. Поэтому  они вернули холодную войну на круги своя. Для США  начала складываться патовая ситуация в противостоянии с СССР.

Они не могли даже предполагать, что им подвернется такая «манна небесная», как начатая перестройка Горбачевым. Дальше их аналитики быстро сообразили, как можно разрушить, а затем и ликвидировать СССР, не прибегая к военной силе. Дальнейшие развернувшиеся у нас события теперь стали общеизвестными. Горбачев и Ельцин получили соответствующие указания, не известно, в каком виде и где, и прекрасно их вдвоем реализовали.

Американцы, очевидно, ошалели от такого быстрого успеха и резко изменили направления своих действий, посчитав, что главная идеологическая задача в холодной войне ими решена, и они изменили направление своих усилий. Теперь им нужно было ликвидировать остатки СССР, в виде России, как экономического конкурента и превратить ее в сырьевой придаток победившему капитализму. Для реализации этого грандиозного плана были направлены тысячи советников из США в различные государственные органы России и под их «мудрым руководством» началось разрушение уже самой России, что мы и пожинаем.

Нынче политологи США утверждают, что с гибелью СССР эра идеологического противостояния завершилась. Теперь Россия вернулась в лоно их демократического общества и нынче у них одни идеалы. При этом они тщательно избегают терминов капитализм и социализм, заменив их одним индустриальным обществом. Эта посылка взята на вооружение и нашими отечественными демократами-либералами. Но это большое, очень большое лукавство.

Ни одно общество никогда не жило без идеологии, поскольку она отражает в сознании людей складывающиеся общественные отношения людей между собой. Отношения, строящиеся на внедрении безграничного потребительства, развивают идеологию отчуждения и погони за деньгами и богатством, деля общество на бедных и богатых. И как бы не изворачивались  западные политологи,  эту идеологию нельзя назвать иначе, как капиталистической, или буржуазной.

Отношения, строящиеся на человеколюбии и справедливости, развивают идеологию товарищества и спокойной уверенности за свое будущее. Понятно, что это коммунистическая идеология. Наши демократы, истоптав и испоганив идеологию, при которой жили 70 лет, стыдятся в слух сказать, что они теперь начали внедрять капиталистическую идеологию и слезно твердят, что у них теперь нет национальной идеи, которую они призывают срочно выдумать.

Будет вам, господа! У вас, как и у всего Запада, куда вы так настойчиво стремитесь, есть своя идеология и нечего от ее скрываться за фиговым листком вашей деидеологизации общества, которой вы якобы придерживаетесь. Такого не бывает, господа хорошие!

Вернемся все же к Беловежью. В подписанном договоре в Беловежье подписанты не решились полностью ликвидировать сложившуюся общность советских людей в СССР. Это они сделают самочинно потом. А тогда они записали в договоре, что на территории бывшего СССР сохраняется единое экономическое пространство, рубль остается единой валютой для всех вновь образованных государств и не будет никаких ограничений в свободном перемещении людей на этом пространстве.

Как быстро все это превратится в пустую декларацию. Вот только за одно только то, что они не выполнили эти обещания, их всех нужно судить страшным людским и юридическим судом, поскольку свое решение о развале СССР они очень быстро легализовали у себя в своих «странах» и за это  чудовищное преступление они стали неподсудны.

Легализация произошла путем утверждения этого документа на своих парламентах в бывших республиках. В России это сделал Съезд народных депутатов, проголосовав почти единодушно за это злодеяние и тем самым, став его соучастником. До этого съезд дал согласие на арест Лукьянова, а после одобрения Беловежского сговора, он был распущен. Больше играть в «народных депутатов» Ельцину  было уже не нужно. Мавр сделал свое дело, и мавра удалили. Такое же утверждение этого сговора произошло  на парламентах и в других республиках. Удивительно, насколько были безответственны тогда все эти, с позволения сказать, «народные» депутаты. Их всех имена должны также быть известны народу и история им не простит этого. Вскоре новоявленные главы независимых государств собрались в Алма-Ате и присоединились к этому гибельному документу, с которого начались все нечеловеческие страдания людей, некогда Великой державы, создававшейся на протяжении веков.

В советской стране, сделавшей столько для своего народа и для людей всего мира, открывшей  новый путь развития человеческого общества, началось изменение социального строя с неисчислимыми муками ни в чем не повинного советского народа во всех бывших республиках. Произошла общецивилизационная катастрофа в мировом масштабе, последствиям которой еще предстоит проявиться  в своей полной  и трагической мере.

Пройдет восемь долгих лет и Ельцин, уходя с президентства, попросит у народа прощения за совершенное им злодеяние, но ни народ, ни история, ни ему, ни его сподвижникам никогда этого не простят!

Демократы, захватив власть в стране, начали реализацию той программы, которую им оставил Горбачев. Его они выбросили из политический жизни, также как СССР из по­литической карты мира. Они начали утверждать свою власть и формировать то государство, которое им предначертал, уходя Горбачев вместе с валютным фондом.

Никто из нас интеллигентов и никто из широких масс внутри страны ничего не знал об этой программе, составленной горбачевцами и о которой говорил Кара-Мурза.  А на Западе широко обсуждалось, как должно быть обустроено новое Российское государство, вернувшееся по своему территориальному положению к государству, существовавшему до Ивана Грозного.

В середине 90 года, когда еще существовал СССР, в Риме собрался Европейский Совет западной промышленно-финансовой элиты и определил, как должна быть построена Россия после того как Советские Республики выйдут из него и образуют свои суверенные независимые государства. Уже тогда на Западе был предрешен развал СССР, и давались рекомендации демократам по дальнейшему обустройству бывшей Советской империи. Таким штампом, с их подачи, демократы бичевали СССР, как Великую последнюю империю на земле, называя ее «империя зла».

Они не хотели даже слышать, что бытовавшие ранее империи жили за счет выкачивания ресурсов со своих окраин, а СССР вложил громадные материаль­ные и интеллектуальные силы в развитие отсталых республик, вошедших в сос­тав СССР. Это была империя «наоборот». За тот бескорыстный и благородный вклад советских людей того времени в развитие этих республик, местные национа­листы теперь жестоко мстят оставшимся там русским, притесняя их и доведя до массового бегства из их стран. Для советских патриотов, выехавших тогда к ним в порыве интернационального братства с тем, чтобы помочь местным кадрам поднять национальную культуру и экономику, все это обернулось теперь неисчислимыми бедствиями и страданиями для их потомков.

То, что не удалось интервентам в годы гражданской войны  по расчленению царской России, а затем Гитлеру по расчленению СССР, полностью реализовали  демократы к концу ХХ века по науськиванию Запада.

Известно, что, начиная с 1918 года, когда Антанта развязала интервенцию, Ук­раина и Прибалтика были заняты немцами, в Крыму обосновались французы, на Кавказе турки, на Севере англичане, на Дальнем востоке японцы. На всех этих территориях хозяйничали белогвардейцы, представляя местную власть. Под давлением оккупантов началась националистическая вакханалия на занятых ими террито­риях и, как грибы после дождя, там начали появляться «суверенные» государства, правительства и прочие «белые» образования. Примечателен следующий их пере­чень по регионам.

В Украине, Молдавии и Крыму образовались соответственно: Украинская республика, Молдавская народная республика, Крымско-татарское правительство, Украинская держава (Киев), Западная Украинская народная республика (Львов), Донецко-Криворожская республика (Харьков), Одесская республика.

На Северо-западе образовались: Курляндское герцогство (Митава), Балтийс­кое герцогство (Рига), Белорусская народная республика.

В Северных областях образовались: Временное правительство Северной области (Архангельск), Временное правительство Беломорской Карелии (Ухта), Северо-карельское государство (Выборг).

На Урале, Поволжье и в Сибири образовались: Урало-Волж-ские штаты, Ураль­ское временное правительство, Забулачная республика, Временное Сибирское правительство.

Больше всех отличился Кавказ. Там образовались: Республика горцев Север­ного Кавказа, Азербайджанская республика, Республика Армения, Грузинская демократическая республика, Муганская автономия (Ленкорань), Араксская рес­публика (Нахичевань), Юго-Западная демократическая республика (Карс), Рес­публика Нагорной Армении, Северо-Кавказский Эмират (Чечня).

После освобождение Красной Армией этих территорий, расцветший ярким цве­том местный национализм гасить было не так-то просто, и последовательно об­разовались уже советские республики: Украинская Советская Республика, Со­ветская республика Тавриды, Латвийская и Литовская Советские республики, Татарская и Башкирская Советские республики, Бессарабская Советские рес­публики, Галицийская Советская республика, Нахичеванская Советская респуб­лика, Абхазская Советская республика, Муганская Советская республика, Амур­ская трудовая республика, Дальневосточная республика и т.д.

Не все они потом получили статус союзного образования СССР, но все они были порождены белогвардейскими режимами, установившимися на этих территори­ях во время гражданской войны под диктовку Антанты. Эту национа­листическую стихию с трудом удалось Ле­нинуутихомирить только путем образования СССР.

Нынешние демократы обвиняют Ленина в том, что он разрушил гу­бернскую структуру России и развязал националистический угар в стране. Из приведенного видно, что этот угар развязали  не большевики, а белые правители, и Ленин с трудом ввел все это в цивилизованные рамки. Возрождать тогда губернское строение государства, при таком националистическом беспределе, было опасно, практически невозможно. Примером тому служит, широко освещавшееся, так называемое «грузинское дело».

Тогда было очень тяжело склонить местных национальных руководителей к необходимости образования СССР. Особенно в этом упорствовали грузинские руководители. К ним выехал Орджоникидзе и под дулом нагана заставил их подписать необходимые документы. Ленин был тяжело болен, но ему это стало известно, и он поручил Дзержинскому и Сталину разобраться в этом  и строго наказать Орджоникидзе, несмотря на то, что, как говорил Ленин, они с ним являются друзьями  и во время иммиграции имели одно пальто на двоих. Дзержинский и Сталин по-дружески пожурили провинившегося и спустили это дело «на тормозах», чем вызвали крайнее недовольство  Ленина. Дальше это дело переросло в известную ссору   между Лениным и Сталиным на почве непорядочного отношения Сталина к Крупской.

Ныне национальные князьки напрочь отрицают, что у них имеет место  притеснение российских людей на государственном уровне, а на бытовом уровне развязана неприкрытая националистическая неприязнь. Куда девалось прежнее добродушное, и дружественное отношение меж­ду собой простых людей различных национальностей. Как быстро разросся мест­ный сепаратизм и националистический шовинизм у бывших советских людей! Ведь раньше ничего подобного не было. Как очень тонко подметили политики в США из ЦРУ, наличие у людей этой «корос­ты», которая может так быстро разъесть  душу человека в националистическом угаре. Поэтому они и положили ее в основу разрушения СССР, прекрасно реализованную демократами.

После развала СССР в Беловежской Пуще Ельцин, оставаясь президентом, наз­начил себя премьер министром, опасаясь кому-либо передать фактическую власть в стране. В качестве заместителя председателя правительства  поса­дил марионеточного Гайдара, выгнанного в свое время из «Правды», где он под­визался на экономической тематике. Получив «громадное экономическое образо­вание» на газетном поприще, он стал рьяно выполнять все то, что было разра­ботано до него по развалу страны, навеки опозорив героическую фамилию его деда.

Основным мероприятием в этом плане была приватизация народного хозяйства, в процессе которой предстояло передать в собственность лакомые его куски по за­ранее распределенным лицам. На эту работу поставили наиболее по наглости и бесстыдству подходящую кандидатуру, которой оказался Чубайс. Для того, что бы дать  возможность ему развернуться, нужно было предварительно создать необходимые условия. А ими являлась необходимость обесценивания рубля, что и было сделано. Мир еще не знал столь масштабного по своей величине, наглости и цинизму ограбления государством своего народа  в собственной стране. Одним махом рубль потерял в сотни раз свою стоимость, а народ лишился всех своих сбережений, которые копил в течение всего советского времени.

В советское время у людей также изымались личные средства в виде, так называемых займов, для грандиозного строительства развернувшегося в стране. Затем все эти деньги  были  возвращены людям задол­го до крушения советской власти. Демократы же обобрали свой народ до нитки даже не пообещав когда либо вернуть награбленное. Такой беспредельный государственный бандитизм, а иначе его никак не назовешь, был продемонстрирован демократами с первых же шагов своего государствен­ного строительства.

После этого вступил в действие Чубайс, введя «ваучеризацию всей России». Это был второй этап ограбления народа и страны. Этот ловкач придумал систему ваучеров, по которой каждому гражданину выдавался этот  ваучер, который по стоимости  представлял собой якобы стоимость национального богатства, поделенного на числен­ность населения страны. Величину стоимости этого ваучера Чубайс определял тогда величиной стоимости легкового автомобиля «Волга». Дальше, по системе Чубайса, каждый мог вложить свой ваучер в любое из предприятий и получать на него соответствующее количество акций и причитающиеся по ним дивиденды. Кро­ме этого можно было вложить свой ваучер не в предприятие, а в какой либо инвестиционный фонд и он уже будет вкладывать эти ваучеры в промышленность.

Такова была лукавая схема, а на самом деле все эти ваучеры скупали хапу­ги за бесценок, сколотив немалую липовую сумму, а на них они «купили» уже настоящие реальные предприятия. Вот так хитро Чубайс организовал «приватизацию» основных крупных предприятий народного хозяйства за липовые бумажки, что явилось неприкрытым воровством заранее определенными личностями. Среди них оказались наиболее видные представители партийно-хозяйственной номенклатуры, оформившей все эти приобретения на подставных лиц и своих родственников, а также ближайшие друзья и родственники наиболее «заслуженных» демократов. Бумажки эти были липовые, но за них с людей при выдаче брали по 250 рублей за ваучер, сколотив и на этом немалую сумму.

Здесь нужно назвать поименно всю ту камарилью, которую подобрал себе Ельцин для реализации такого неслыханного варварства по отношению к своему собственному народу. Не будем давать им характеристику, и представлять их на этих страницах. Достаточно назвать только их фамилии, которые войдут в историю, как «опричники банды Ельцина». Это Бурбулис, Шахрай, Чубайс, Филатов, Сатаров, Малашенко, Пехоя, Юмашев, Силаев, Рыжов, Старовойтова, Собчак, Лужков и ряд других фигур по меньше. Основными ударными теоретиками у них были Попов, Афанасьев, Коротич и несколько других. Не все они останутся в ельцинской обойме. Ее состав он будет менять несколько раз, но это были первопроходцы, их руками разрушалось наше государство. Потом, спустя несколько лет, Чубайс скажет, что «их была совсем небольшая кучка» и они ничего не смогли бы сделать, если бы «не поддержка» Ельцина.

Лукавит этот непотопляемый рыжий лис. Ельцина самого поддерживали и сохраняли для разбойного дела, которое он вершил руками   этой банды. Теперь стало известно, что главной опорой и защитой у них был коварный и слащавый вершитель всего этого, с каиновым клеймом на лице, наш первый и последний президент СССР Горбачев, выброшенный на обочину истории и лишенный всякой власти теми, кого он так скрытно и с такой большой надеждой сохранял.

В стране началась объявленная демократами «шоковая терапия», с помощью которой демократы обещали быстро преобразовать Россию и ввести ее в западное циви­лизованное общество. Дикую и нелепую программу Шаталина и Явлинского преобразованияи страны за «500 дней» они вы­бросили за борт и устроили народу шоковую терапию уже безо всяких кавычек. Мало того, что у людей отобрали все их накопления, власти отпустили еще цены и ввергли страну в дикий «рынок» в результате чего цены подскочили на порядки. Ельцин клялся, что с переходом на рынок, цены почти не вырастут, и громогласно перед всей страной пообещал  «лечь на рельсы», если они вырастут. Цены выросли, а рельсов в Кремле не оказалось, поэтому и лечь нашему правителю оказалось некуда. А люди в стране были ввергнуты в пучину тягот и борьбы за простое человеческое выживание в поисках куска хлеба.

Трудно было  даже в страшном сне, пред­ставить, что такое можно было сотворить со страной и с ее людьми. Начался беспрецедентный геноцид советского народа, продолжающийся и поныне. Продолжительность жизни сократилась с 75 лет до 57, ежегодно население страны сокращается почти на миллион человек, и за это время не родилось более 7 миллионов детей. Идут ли в сравнение  800 тысяч расстрелянных Сталиным и 2,5 миллиона заключенных тогда в лагеря, по сравнению с тем, что сотворили демократы в свое правление. Сталин творил беззаконие над ленинскими большевиками и истинными коммунистами в первую очередь, а также  и с многими представителями интеллигенции. А народ в своей массе стоял в стороне, наблюдая все это,  беззаветно трудился, будучи воодушевленный светлыми идеями о лучшем обществе, которые были провозглашены в стране. Демократы в отличие от прошлых времен, ныне творят геноцид над всем народом, убивая ежегодно по миллиону не нарождающихся детей, которых молодые люди боятся заводить, будучи ввергнутыми в бездну нищеты и неуверенности в своем будущем. Демократы обогатили кучку новых русских, к которым перешло все то, что создал до них советский народ своим беззаветным трудом и мстят ему за те преступления, которые были совершены не  им в те далекие времена.

Весь 92-й год у людей был поглощен ваучеризацией,  привыканием к своему обобранному и униженному  состоянию в поиске путей выживания. Масса народа бросилась в торговлю, которую начали называть мелким бизнесом, а при советской власти этот бизнес называли просто спе­куляцией. Промышленные предприятия сворачивали свое производство, поскольку и их обобрали, так же как и народ, лишив промышленность  оборотных средств. Миллионы инженерного и научного корпуса бросились в торговлю, заведя челночный бизнес. Молодые научные кадры устремились за границу, в основном в  США. Все финансовые средства в стране сосредоточились в коммерческих банках, которые использовались для обслуживания злодеяний демократов. Пройдет некоторое время и демократы, опозорив своими действиями это благородное слово, возьмут себе новое наименование и станут называться «либералами».

Москва покрылась бесконечным числом торгующих людей прямо на тро­туарах, подъездах и площадях. Страшно было смотреть на этих несчастных лю­дей, стоящих в подавленном состоянии возле своей снеди, разложенной прямо на земле, на какой нибудь картонке. Людям, оставшимся без средств к существо­ванию, нужно было чем-то и как-то жить. Наступила разруха в стране, как в пе­риод гражданской войны. В Отечественную войну такого не было. Рынки, конеч­но, были, но не в таком безобразном виде и не в таком блошином количестве. Пу­стые полки в магазинах, которыми демократы корили горбачевцев, стали еще  более пустыми.

Борис как-то попал к Киевской гостинице, которая стала для него и Оли родной, где он лечился во время войны после ранения, и где они встретились. То, что он там увидел нынче, не давало ему спокойно спать несколько ночей.

Когда он со своими друзьями учился в институте, они не раз бывали на зна­менитом харьковском рынке — Благбазе. Он находится рядом с красивейшим Бла­говещенским собором, и от него перенял свое имя. Он впечатлял и поражал. Но то, что ему пришлось увидеть возле Киевской гостиницы почти пол­века спустя, не впечатляло и не поражало. Оно вызвало у него в душе гнев и возмущение.

Ему ранее не однократно приходилось проходить и проезжать по этим местам и, увиденное сейчас, вызвало буквально физическую боль в гру­ди. До какого состояния можно развалить государство и низвести моральные устои в нем, если людей довели до такого состояния, которое предстало перед ним на этом рынке.

Рынок разместился прямо на дороге, идущей от гостиницы к Дорогомиловскому рынку вдоль железной дороги. В самом крытом Дорогомиловском рынке были одни продавцы. Покупателей почти не было. Все они выплеснулись толпой на этот дорожный рынок, растянувшийся метров на четыреста.Продавцы расположились, в несколько рядов, вдоль дороги и заполонили почти всю проезжую часть. Случайные машины, попав по неведению на эту дорогу, с надрывным гудением клаксонов, с трудом пробирались через эту кишащую толпу, вызывая в ней хаос, крики и сумятицу.

Продавали здесь вперемешку любые про­мышленные товары, продукты, фрукты, овощи и еще всякую прочую снедь. Люди, угрюмо разложив товары прямо на земле в пыли и грязи, предлагали прохожим свои товары. Тут же в пыли наливали покупателям сметану и молоко, развеши­вали творог. А рядом на земле, на бумажке лежали куски свежего мяса. Вдоль этих бесконечных рядов толпами теснились и двигались люди, но покупали очень мало.

Ни продавцов, ни покупателей не смущала эта беспросветная анти­санитария. Не оказывал действие даже отвратительный смрад, несшийся от зло­вонной жижи, обильно протекавшей в ряде мест по дороге вдоль бордюра. Бо­рясь за свободное место для торговли, продавцы сидели рядом с этой зловон­ной жижей, смирившись со своей участью. Но покупатели старались поскорее проходить от этих мест. Трудно было даже себе представить, что такое мо­жет твориться в наш просвещенный век, да еще в Москве, да еще почти в цен­тральном районе города.

.В это же тяжкое время, Виктор однапжды наблюдал не менее горестную сцену у себя в Сетуни на углу овощного магазина у железнодорожной платформы. На этом углу столпилась группа людей. Подойдя поближе, Виктор увидел, что они столпились вокруг мусорного контейнера, стоявшего на углу овощного магазина. Несколько человек рылось в гнилой морковке, выброшенной из магазина. Они отбирали еще уцелевшие ее остатки. Вокруг контейнера стояло человек семь приличного вида и не­плохо одетых людей. Они никак не походили на убогих бомжей. Это были пожи­лые люди, пенсионеры.

В это время мимо контейнера, торопясь, прошла энергичной походкой моложавого вида женщина. Увидев эту картину, она весело и звонко бросила им:

— Что дожили, новые русские? — и быстро удалилась по своим делам.

Из этой броской фразы, так и осталось непонятным — осуждает она этих людей или сочувст­вует им, или осуждает их за то, что они допустили приход власти, которая учинила над ними такую жестокую расправу.

Копавшиеся люди в контейнере никак не отреагировали на эту бессмысленную на первый взгляд фразу. А она имела глубокий смысл, до которого людям не бы­ло дела. Они продолжали работать и складывать в  свои полиэтиленовые мешочки по­лусгнившие морковки. Жизнерадостная женщина прошла, а после нее возле ко­нтейнера осталась гнетущая тишина, вокруг этих обездоленных, ни в чем не повинных стариков. К этой небольшой кучке стали присоединяться такие же престарелые люди. Стоявшие у контейнера, молча сдвигались, освобождая место подходившим. Братская солидарность не пропала и у этого мусорного контей­нера у порядочных, но задавленных судьбой и демократами людей.

Поездки в то время в электричках, да, очевидно, и ранее, в полной мере позволяют увидеть полный срез лица общества, складывающееся под воз­действием того быта, в котором оказываются люди. Вот несколько бытовых сценок, увиденных тогда Виктором, в полной мере характеризующих то время

В воскресной электричке, заполненной до отказа, люди погружены в свои дела. Стоит умиротворенная тишина. В вагон входит седовласый мужчина с сумкой и газетами в руках. Неожиданно человек зычно,  во весь голос рявкнул:

— желтая пресса, всякие гадости, кто желает!

И тут же рядом раздался громкий лай. Маленькая собачонка, уставившись на мужчину, остервенело тявкнула на него. Человек опешил, и их взгляды встретились. Собачонка еще раз тявкнула, уже менее уверенно и не так озлобленно, а затем умолкла и отвернулась. Ва­гон расплылся в улыбках. Все оценили «чувства собачонки», с достоинством оценившей предложение желтой прессы. Смутившись, мужчина прошествовал молча через вагон и удалился. Никто «облаянной» желтой прессы не купил. А собачонка, не лаявшая до того, так и проехала до конца, ни разу после этого не подавшая голос

В электричках, как и в метро, всегда многие читают. Нагрянувшая перест­ройка, а затем разрушительное реформаторство не изменили привычки людей заниматься подобным чтением. Но тематика чтения существенно изменилась. Об этом стали писать, сокрушаясь захлестнувшей нас сексуальщиной, криминаль­ной детективщиной и прочей безвкусицей. О сексуальном публичном чтении не пишут, но оно стало весьма заметным.

В купе электрички, куда вошли новые пассажиры, сидели моложавого вида мать и рядом дочь лет пятнадцати. Она читала газету. Вновь вошедший муж­чина сел рядом с ними и невольно обратил внимание на широко раскрытую газету в руках девочки. В развороте посреди страницы красовалось большое фото обнаженной девицы в зажигательной эротической позе. Девочка ничуть не стеснясь рядом севшего мужчину и увидевшего ее чтиво, продолжала читать. Не закрывая га­зету, она обратилась к матери, и они  что-то начали обсуждать из статьи. Статья, которую читала девочка называлась «Как завести мальчика». Ни мать, ни дочь не смутились рядом сидевшего незнакомого мужчину. Что это — свобода нравов или распущенность, ставшей нормой поведения многих.

В другой раз, миловидная девушка в мини юбке закинув ногу на ногу, ого­лившись почти до трусиков, читала книгу. Книгу она держала так, что наз­вание книги не было видно. На остановке в купе зашел молодой человек и сел напротив ее. Девушка, окинув взглядом вошедшего, продолжала чтение. Вскоре, мало-помалу, книга в руках девушки начала подниматься и на глян­цевой обложке предстала обнаженная девица, вызывающе показывающая свою пышную грудь. Это был уже явный призыв со стороны девушки и демонстрация ее готовности, так же как в другом случае мужчина уступил место вошедшей шикарной женщине. Женщина с благодарностью улыбнулась и села. Тут же она достала и развернула газету, на виду у стоявшего рядом мужчины. На раз­вороте также красовалась обнаженная женщина. Мужчина, потупившись, отвер­нулся. Так, что литература и пресса становятся средством определенного «цивилизованного» общения в соответствующих случаях.

Киевский рынок и Филевскую линию метро прочно освоили торговцы с Укра­ины. Вначале торговали крадеными продуктами в фабричной упаковке. Затем поток магазинных продуктов значительно снизился. Или воровать стало нечего, или прижали воришек. Стали продавать, как правило, продукты и овощи собст­венного производства.

У станции Фили, под деревом в моросящий осенний дождь,  стояла женщина и продавала тыквенные семечки и еще какую-то снедь. Рядом, очевидно, ее муж продавал сыр. Возле него стояло несколько чело­век. Одна женщина торговалась с ним. В это время к торговцу подходит моло­дой человек в дождевике, руки в карманах и с безучастным видом, без повыше­ния голоса и интонации говорит, что здесь торговать нельзя. Торговец, как загипнотизированный смотрит на него, прекратив торговаться. Тот, все тем же тихом голосом и в том же тоне, без какого-либо перехода, заявляет: «Три». Торговец отошел от оцепенения, лицо расплылось в подобострастной улыбке, он засуетился и с радостью согласился: — сейчас. Быстро отсчитал деньги, отдал их и, как будто закончив обычную деловую операцию, вернулся к своей покупатель­нице, которая вместе с другими молча наблюдала происходящее и ждала окон­чания этого процесса. Продавец взвесил сыр, покупательница ушла, а рэкетир все еще стоял в той же позе, перекачиваясь с носков на пятки, самодовольно, давая понять всем, кто здесь хозяин. Затем медленно, не вынимая рук из кар­манов, побрел вдоль рядов других вероятно уже обобранных торговцев. Это на­рождался наш мелкий бизнес, в который власть толкнула народ.

Однажды Виктор ехал в поезде на одну из ракетных баз для дефекации очере­дной снятой ракеты с дежурства с целью определения возможности продления на очередной срок их эксплуатацию. Случай был сложный,  поэтому направили и его. Какое бы не было реформаторство, а за ядерным оружием все же сле­дили. Как ни странно, но поезда все же ходили и даже вполне приличные по своему состоянию. Но то, что пришлось Виктору услышать по радио в течении двух часов пока оно играло в вагоне, не идет ни в какое сравнение даже с новым российским радио, потерявшим всякое приличие в  своем бесстыдстве. В нем теперь не услышишь передач ни о науке, ни о технике, ни о чем-либо путном, кроме охаивания советского периода и блатных песен, вплоть до «Мурки» и частых передач типа «О заключенных и для заключенных». Не дети и молодежь стала теперь для этого радио предметом заботы, а заключенные.

По радио в вагоне наяривали уже современные песни, порожденные этим на­шим постыдным временем. И не существовавшую эстрадную классику, а вполне целенаправленные песни. Стоит привести только некоторые отрывки или заглавие нескольких из них, без комментариев и увязки между ними. Итак!

«Пей, гуляй братва, веселись. Нынче у тебя деньги завелись». «Нью-Йорк, всемирная столица, никуда я больше не хочу. Отпусти Борис нас за границу, не то без спросу убегу». «Супермен, отыщи меня скорей, стану я твоей». «Эротика — вот, что я теперь люблю, вот где кайф я свой ловлю». «Я том­люсь и стражду, приласкай меня скорей, я хочу тебя». «Утро нам не помеха, любовной утехой ты утоми меня». И все другие песни аналогичные этим. Наи­более приличной была «Акулина» и то она пела, как она хочет удрать в город от своих коров. Вот и настало нынешнее время, время растления нравов(м), морали и всяких приличий и это делается сознательно, повсеместно и целенаправленно.

Еще более гнетущее впечатление на Виктора произвело то, что он увидел пробегающим за окном вагона. В окне мелькали бесконечной чередой поля и перелески. Все по­ля в Подмосковье оказались практически запущенными. Они даже на сенокос не используются. Попались только два-три вспаханных поля под зябь, да столько же хорошо взошедших озимых. И все. Перед глазами открывалась мертвая зе­мля. Встретилось толь одно пасущееся стадо да пару разрушившихся коровников на заброшенных фермах. А рядом лежат гниющие бурты прошлогоднего сена. От увиденного прямо душа стынет. Как будто над землей мор какой-то прошел­ся. Страшное наступило время, думалось ему, если селяне забрасывают свою землю. Ближе к поселениям, на их окраинах стали появляться свежевыстроенные виллы и особняки новых русских. Эти захватывали не только власть, но и то, что она им дала.

Чем дальше от Москвы, тем стали больше попадаться ухоженные поля и под парами и под озимыми. А выведенные поля из-под зерновых использовались под окультуренные сенокосы. Здесь было видно, что жизнь на селе еще хоть как-­то теплится. А московская земля замирает и зарастает новыми виллами и особняками. Оживление в купе вызвало появление в окне людей, собирающих картошку на полях.  Увиднное  всколыхнуло у едущих ностальгию и люди вспомнили былые времена с нескрываемой грустью. Вид все чаще встречающихся обработанных полей, пасущихся стад и людей, убирающих кар­тошку, как-то согрел душу, и представилось Виктору, что он очутился среди полей в былые времена, и так сладостно защемило в груди. Но это чувство быстро исчезло при появлении очередных особняков.

В прессе начало твориться бог знает, что. Даже газета «Правда» в это время не удержалась от публикации «клубнички». В одном из номеров она опубликовала интервью с видным диссидентом Зноно­вьевым, который нынче занял крайне обличительную позицию по отношению к тому, что творят власти с народом. Он теперь утверждает, что он боролся не с социализмом, а с теми методами, которыми он строился. По отношению к действиям нынешних властей  его жена рассказала анекдот, который газета полностью привела. Приведем его и мы, как бы не считали  это неприлич­ным. Но надо же показать хотя бы на этом примере, как пала нравственность в обществе. Суть его такова. По длинному влажному и скользкому тоннелю мчатся наперегонки сперматозоиды, стремясь к своей заветно цели. И вдруг из передних рядов раздается крик «Братцы, нас обманули, мы в жопе». Не правда, мило услышать такое из уст немолодой женщины, а еще более мило прочесть на страницах такой респектабельной газеты.

Не отстает, а еще более преуспевает в таком деле «Комсомольская правда» не понятно, почему она только сохраняет свое советское название, превратившись в самую настоящую желтую прессу, и позорит честь бывшей газеты. Она описала в стихах и красках таиландскую свадьбу, проходившую в одном из московских общежитий. В этом общежитии жили таиландские граждане, и молодая их пара справляла свадьбу. К приближавшемуся концу свадьбы, невеста и присутство­вавшие мужчины со стороны жениха, поднялись из-за стола, и удалились в сосед­нюю комнату, и там невеста стала по очереди удовлетворять всех вошедших с ней мужчин. Об этом немедленно разнеслась весть по всему общежитию, что гости насилуют невесту. Вскоре прибыла милиция, и она с трудом оторвала от мужиков яростно сопротивлявшуюся милиции невесту. Не помогло даже увеще­вание  милиции со стороны жениха, что в этом нет ничего предосудитель­ного, поскольку это является одним из свадебных обычаев их народа. Труд­но поверить в такой обычай, но газета опубликовала его красочное описание.

.Нищие были и раньше. Но их было значительно меньше, и нищенство считалось недостойным и зазорным. Для многих непорядочных людей нищенство нынче стало профессией, кроме обездоленных старушек, которых появляется все больше и боль­ше, стоящих с протянутой рукой повсеместно.

Наряду с этим в электричках развернулась массовая торговля всякой мелочью и печатью. Однажды в вагоне, как всегда появился продавец газет и детским звонким голоском оповестил о своем приходе. Через руку у него была перекинута стопка газет. За ним шла его мамаша довольно интеллигентного вида и несла сумку с газе­тами. Оба были опрятно одеты и производили приятное впечатление. Подумалось, что мальчик в электричке приучается родителями к труду. Вначале у Виктора возникло чувство удовлетворения за родителей и мальчугана. Но потом, после некоторого размышления возникло чувство горечи за родителей и этого мальчугана. Разве такую судьбу готовили ему родители, чтобы ходить с ним торговать газетами в электричке?

Ведь сами родители выросли еще в тот, советский период, когда у таких детей по-настоящему было счастливое детство и у них не было необходимости задумываться о хлебе на­сущном и о заработке на его покупку. Но, правда, и о трудовом воспитании подрастающего поколения тогда думали мало. А сейчас все наоборот. Реформаторство сейчас искалечило миллионы человеческих судеб. Это более трагично и престу­пно, чем расстрелы тысяч людей в сталинское время. Эти расстрелы касались узкого слоя общества, и народ в своей массе их не ощущал на себе. Рождалась только соответствующая охранительная мораль в обществе. Сейчас же жизненная трагедия коснулась десятков миллионов людей, брошенных на дно с беспросвет­ным прозябанием в моральных и физических муках.

На платформе две семьи ожидали электричку и мирно вели беседу. Одна семья ехала к другой в гости в деревню. Доярка пригласила гостей и, сидя с ними, жаловалась на жизнь. Она получает 25 тысяч и не может купить даже колбасы. Она уже не помнит, когда ее ела. Ведь купишь килограмм колбасы за 6 тысяч рублей, а семья из пяти человек, и на хлеб не хватает. Муж получает 120—150 тысяч рублей, но подрабатывает где только можно. На ферме, где он также работает, делает все: по электричеству, сантехнике, подвозит корм, слесарит. Вот ему и доплачивают.

Услышав подобные сетова­ния, Виктор подумал, что мы вот ругаем и клянем перестройку и  реформатор­ство. Но кое-что они все же  сделали и полезного. Одно из главных поло­жительных явлений, порожденных ими, является появившееся стремление у людей зарабатывать деньги, а не получать зарплату, работая ни шатко, ни валко. Раньше работаешь или не работаешь в полную силу, а тебе все равно выплатят зарплату или выведут нужный средний заработок. В этом было мало чего от социализма и делалось вопреки основополагающему его принципу: каждому по его труду. Такое явление проистекало из неумения или нежела­ния организовать работу нужным образом.  При такой методе оплаты труда легче было управлять коллективом. Вот этим и было порождено в сознании лю­дей «получать», а не «зарабатывать». Выполнение разнохарактерных работ в течение рабочего дня, с тем, чтобы он весь был загружен, воспринимается как «подрабатывать». Раньше он бы весь день просидел и получил те же де­ньги. А нынче ему приходится трудиться весь рабочий день. Ну, и при чем здесь «рынок»? У радивых хозяев и умелых руководителей и раньше люди без дела не сидели. Они использовали и ранее существовавшее совместительство. Но оно считалось для одних зазорным, а другими выдавалось, как стяжательством. А теперь становится не зазорным делать любую работу и получать за этот труд деньги. Это, по сути, наиболее полная реализация социалистического решения в распределительных отношениях. Кто работает тот и ест! Но тогда еще было и ограничение в возможности зарабатывать больше других. Вот в этом и проявлялось на деле уравнительность в социалистических отношениях.

А вот, еще почти аналогичный случай. На платформе, в кругу своих односе­льчан, нестарый еще человек, делился опытом выращивания и реализации выра­щенных им свиней. Он сам продавал мясо и сетовал, как трудно все это нынче делать. Выручка еле покрывает расходы из-за дороговизны кормов. В вагоне, когда все сели в подошедшую электричку, через некоторое время два интеллиге­нта начали обсуждать услышанное на платформе от сельчан. Основной тезис обсуждения свелся к осуждению этого человека.

Видишь, торгаш набил себе карма­ны, продав свою свинину по спекулятивным ценам. Говорить не умеет даже как следует, а считать умеет. Им было невдомек, этим интеллигентам, и они не обратили внимание на то, что этот человек затратил громадный труд на выращива­ние свиней и не его вина, что корма стали дорогими, а мясо в цене не позво­ляет покрыть расходы на выращивание этой самой свиньи. Вот такие, с позво­ления сказать интеллигенты, и завели нашу страну в тупик, а потом и разва­лили ее, заявляя, что она «развалилась». Ее развалили целенаправленно, а не она са­ма взяла и развалилась.

Конструкторское бюро на Филях, где работает Виктор, стало в пореформенное время одной из благополучных фирм в Москве и  среди авиа космических фирм  России. Это было обеспечено за счет заключения множества контрактов на запуски западных спутников на их ракете носителе «Протон». Сотрудники фирмы стали получать приличные деньги. Средняя зарплата дошла до О,5 миллиона рублей. Тогда в стране были такие масштабы ничего не стои­вших денег, и наша страна стала страной «миллионеров». О больших заработ­ках на этой фирме слухи распространились не только по Москве, но они дош­ли и до Украины. Это не замедлило сказаться на деловой активности «новых украинцев». Но это были не коллеги новых русских, а обездоленные бывшие зажиточные колхозники, борющиеся ныне за свое выживание.

У проходной предприятия два раза в месяц в дни получки, стали образовы­ваться продуктовые рынки. Селяне с Украины кооперировались между собой, нанимали автобус и, узнав о датах выдачи денег на предприятии, приезжали продавать к про­ходным все то, что они вырастили в своем приусадебном хозяйстве. Но лица продавцов были не такими уж и радостными, а в большей части угрюмыми. Они четыре дня стояли на границе в таможне, вначале у своих украинских, а потом и у русских. И там и там их обобрали таможен­ники. Но самое ужасное оказалось впереди — дорога по России к Москве. Ми­лиция их останавливала буквально через каждые пятьдесят километров и вы­могала взятку с автобуса в размере 20 тысяч рублей. Они по рации переда­ли их автобус друг другу по пути их следования. Один сердобольный орудовец сказал им, что их «пасут» и направил окольным путем, минуя трассу. Теперь они, продав товар, с ужасом собираются домой и не знают, доедут ли живыми и с деньгами домой.

Ночью у Виктора прихватило сердце, и на следующий день он поехал в свою поликлинику на Сущевском валу. Возвращаясь троллейбусом, у кольцевого ме­тро  Белорусской, прямо у остановки, увидел человека, лежащего в грязной оборванной одежде. Он лежал прямо на асфальте между двумя палатками. Лицо было на­крыто белым носовым платком. Широко раскинутые руки, со скрюченными пальцами, посинели. Люди молча проходили мимо. Виктор увидел второй раз в жизни мертвого человека, лежащего на улице. Первую мертвую женщину он увидел лежащей на платформе во время войны. Тогда ее вид сильно потряс его. Это было во время войны, а сейчас мертвый человек лежал посреди тротуара в центре Москвы, и никого это не трогало, включая и его самого. От этой мысли у него  похолодело внутри. Из рядом стоящей группы молодых людей донеслось:

— Один уже помер, второй помирает, а скорой все нет.

И действительно, между другими двумя палатками лежал второй человек. Лицо его было ужасно. Давно небритое, оно исказилось в какой-то гримасе. Губы еле шевелились. Бесцветные глаза остановились, а воспа­ленные красные веки придавали им безумный вид. Действительно, он, кажется, умирал. Из той же группы донеслось:

— Вот и хлебнули друзья дешевой водочки.

Кругом бушевала торговая толпа, продающая все что угодно и сделавшая подходы к метро просто непрохо­димыми. Никому из них до этих двоих несчастных не было дела. Вот и в Москве,в реформенное время, как и в блокадном Ленинграде во время войны, люди начали умирать на улицах. Человеку с больным сердцем наблюдать это было невозможно. Виктор поспешно ушел.

Войдя в метро, Виктор увидел еще одно диво. В вагон с шумом и гамом ввалилась толпа солдат без мундиров в тельняшках-безрукавках. На головах у них, лихо закручены вверх, голубые береты десантных войск. У многих в руках недопитые бутылки пива. Не обращая внимания на публику, они, сквернословя, цинично обсуждали — заберут их сегодня или нет. Публика молчала с презрением наблюдала эту гнусную картину. И это были солдаты еще недавно бывшей Советской Армии! До какой степени в ее рядах наступил раз­вал. Виктор думал, что они обсуждают между собой возможность их задержания за наруше­ние установкой формы. Но, оказалось, они готовились совсем к иному. Вечером, придя домой, он услышал по радио, что сегодня день воздушно-десантных войск. Оно передало, что в Москве эти молодчики творят бог знает что. Идет просто разгул с избиением прохожих и погромом витрин. Граждан просят се­годня вечером воздержаться от выхода на улицы. Вот и дожили! Москва отдана на ди­кое развлечение распоясавшимся хулиганам — воинам доблестной армии России.

После продолжительного позднеоктябрского потепления в Москве резко ударили морозы и заснежило. Днем на остановке автобуса в толпе людей оде­тых по-зимнему, резко выделялась девушка с непокрытой головой в легком одеянии. От долгого ожидания девушка прямо окоченела и, поеживаясь, переступала с ноги на ногу. Ее красивое лицо, без следов какой-либо косметики сводила гримаса от холода. Тонкие смоляные брови враз­лет, очертившие выразительные глаза, как бы просили пощады от этого холода. Виктор не выдержал, наблюдая эту нестерпимую картину, подошел к девушке и спроси, есть ли у нее, что одеть теплое?

Она, полуобернувшись, с презрительной полуулыбкой ответила, с трудом выговаривая слова на морозе, что у нее все есть. Виктор объяснил ей, что он поинтересовался этим, пола­гая, что она приезжая и вырвалась из дома налегке. После этого она уже более благосклонно повторила ответ. В это время подошел автобус, и они сели в ра­зные двери. В автобусе, повернувшись он увидел, что эта девушка уже сидит в окружении таких же молодых людей и ведет с ними оживленную беседу. Ребята были также легко одеты и громко разговаривали, нисколько не стесняясь окружающих. Девушка охотно, с улыбкой и с видимым удоволь­ствием рассказывала ребятам, что последние полгода она была пьяная и сейчас только завязала. Жизнь у нее не сложилась, и она находила прелесть в том кайфе, который получала от разгульной жизни. К концу поездки они уже договорились о встрече. Виктору было дико слышать такие речи из уст столь миловидной девушки, лицо которой светились природой красотой, не иска­женной косметикой. Наверное, красота и погубила ее. Перед собой он ви­дел не ресторанно-гостиничную проститутку, а разбитую жизнью душу, броше­нную  на дно общественной клоаки. Как жалко таких людей, погублен­ных перестройкой и реформами

На телевидении показывали один из праздничных концертов — застолий, а теперь только так, за выпивкой, стали показывать по телевидению устраиваемые элитные вечера. Известная эстрадная певица Распутина исполнила песню о белом попугае, но основное в ней было о нашей ставшей тяжелой жизни и о том, что цены непрерывно растут.  Пела она об этом так залихватски, весело и восторженно, что создавалось впечатление о громадной радости, обуревавшей ее от всех этих наших бед. Это не выдержал присутствовавший артист Никулин и язвительно это отметил, но, не сказав при этом, насколько наши поп-дивы стали развязны на сцене, да и не они одни.

В другом таком же праздничном концерте выступила Азиза, которая темпе­раментно и проникновенно с болью в душе исполнила песню «Беженцы», посвященную миллионам обездоленных в стране по милости правителей-реформаторов, у которых как только язык поворачивается клеймить советское время. Азиза гневно пела, вопрошая, кто придет и согреет душу беженцев, испытавших столько горя и зла. Но ответа в песне не прозвучало, более того, она за­кончилась словами о том, что понять их сможет только тот, кто сам все это испытал. Распутина на этом концерте исполнила со свойственным ей темпераментом  песню о Москве, в которой гневно клеймила тех, кто превратил Москву в палаточный базар и заплевал ее. Это был уже «гимн» новым реформато­рам. Эти две песни остались единственными в море радости и веселья, разли­вшиеся ныне с экрана.

После этого концерта Виктору вспомнилось интервью Виктора Розова, кото­рое он дал телевидению по поводу того духовного кризиса, который охватил культуру и искусство. Розов удивлялся тем представителям творческой интеллигенции, которые встали на путь активного разрушительства и отказа от всего того, что они создали за свою активную жизнь в искусстве. О такой художественной интеллигенции он говорил: «Та уже свое сделала. Сделала она много хорошего. Сегодня, в рас­терянности она делает много нехорошего. Очень много нехорошего. Но давайте оставим ее в покое. Так она и запомнится в своей двойственности. А порыва из ее тупика уже быть не может. Скажем честно: от них ждать уже нечего. Они уже состоялись: Ростропович, Плесецкая, Рязанов, Ефремов, Табаков, Ульянов. Все они были прекрасными деятелями искусства. Мы получили от них много хо­рошего. Скажем же им спасибо, и пусть они ведут себя, так как Бог на душу положит, как они считают нужным». Здесь не прозвучало осуждения, а выска­зана только душевная боль за тех представителей искусства, которые разоча­ровали многих, которых они столько лет радовали своим талантом, а теперь так активно выступили в поддержку этого безумного реформаторства.

Виктор нередко бывал по делам в Реутово, где он был членом Ученого Сове­та этой фирмы. На подходе к предприятию на осветительных столбах расклеено много всяких объявлений и прокламаций. Как-то на одной из них, написанной от руки, он прочел кричащий текст:

«Рабочий! Истину преступную надо знать. Пьяным народом легко управлять. Капитал наступает на нас!  Скажи свое слово рабочий класс!» Всего четыре строчки, а в ней вся суть современного нашего положения. Но эти призывы, к сожалению, не находят отклика.

Однажды на улице он столкнулся с сослуживцем, который уже лет десять не работал на Филях. Облик был знакомый, но фамилию и где он работал, Ви­ктор уже не помнил. Он приветливо окликнул, тоже не помня фамилию Виктора.. Сам он работает советником в правительстве. Виктор с интересом спросил у него, знают ли там, что страна развалена, заводы на грани остановки, сельское хозяйство вымирает, а нынешнее реформаторство ведет к формированию волчьей морали в обществе и созданию бандитского государства с воровской экономикой, в которой люди теряют моральные устои и мощную социальную защиту, дававшуюся им ранее государством.

Он сообщил, что обо всем этом  знают и гото­вятся к последствиям. Знают об этом семьдесят процентов окружения Ельцина. Виктор в недоумении воскликнул:

— Так почему же они это делают?

— Они выпол­няют заказ и хорошо оплачиваются переводами из-за рубежа на их счета — последовал ответ.

— Чей заказ? — не унимался Виктор.

— Официально от между­народного валютного фонда, а на самом деле международного негласного финан­сово-сионистского синдиката. У нас собрано очень много фактического мате­риала, который будет обнародован в свое время. Мне жалко Черномырдина и Сосковца. Они тоже не устояли, и на них также появился соответствующий ма­териал. Собеседник Виктору попался крайне интересный. Но поговорить не удалось. Подошел автобус и собеседник уехал. А Виктор так и не узнал, кого он советует, а также  кто и какой собрал материал. Это было в начале 1993 года, в год, когда многое мы увидели и узнали.

СОСТАВ СИСТЕМНОГО КРИЗИСА В СССР

После того как у нас рухнула Советская власть и началось внедрение капи­тализма, при всем том, что обрушилось на страну, Виктору показалось, что наконец-то личная деловая активность в прои­зводстве получит настоящую свободу. Уже в январе 1992 года он зарегистрировал свое акционерное общество закрытого типа «Леком» по производству транспор­терных лент для пищевой промышленности и научно-методического обеспечения промышленных предприятий. Учредителями явились филевская фирма и группа физи­ческих лиц из числа его сотрудников. Сам стал генеральным директором этого малого предприятия, не оставляя своей должности на основной работе. Линия хлебных палочек, изготовления на Филях, где-то пропала, и он решил наладить производство хотя бы транспортерных лент для нашей пищевой промышленности через малое предприятие.

Оформив свое предприятие, Виктор обратился к главным инженерам некоторых хлебозаводов и кондитерских фабрик Москвы с предложением разработать для них по их тре­бованиям транспортерные ленты и поставлять им такие ленты. Все они горячо отк­ликнулись на это предложение и выделили необходимые средства для начала этих работ. За изготовление лент взялся все тот же завод в Хлюпино. После проведения определенных экспериментов ленты были изготовлены и установлены на этих предприятиях. Ленты  в течение нескольких недель, работали хорошо, и к ним не было никаких претензий. Все были рады и отмечали достигнутый успех в разработке и поставке первых отечественных транспортерных полимерных лент, допущенных к контактус пищевыми продуктами.

Но радости оказались преждевременными. С течением времени ленты на транспортерах начали перекашиваться и по ним пошли косоугольные волны. Стало ясно, что длительная прочность связующего на сдвиг оказалась недостаточной, поскольку оно в своей массе находилось в аморфном состоянии, а не в кристаллическом. Для большего перевода полимера в кристаллическое состояние нужно было поднять температуру полиме­ризации при изготовлении лент. Но такого оборудования в нашей промышленности не оказалось и стало понятным, почему при Советской власти у нас не появилось транспортерных лент для пищевой промышленности. Таким образом, Виктор потерпел фиаско в попытке создать отечественную полимерную ленту.

После неудачи с транспортерными лентами, Виктор, собрав новый творческий кол­лектив в своем «Лекоме», разработал и изготовил на своем производстве гелио­криостат для нагрева воды за счет солнечной энергии.  Другое такое же малое предприятие, образованное на фирме разрабатывало гелиоустановку для снабжения горячей водой одного из санаториев на юге. Основным элементом в этой устано­вке являлся именно разработанный (этот) в «Лекоме» гелиокриостат. При испытаниях в лабо­раторных условиях он показал отличные результаты, и это всех окрылило. Но ра­дости также были преждевременными. У санатория не оказалось денег на этот проект, и он так и  заглох, не успев родиться.

Потерпев вторую неудачу, Виктор собрал третий творческий коллектив из других специалистов и с этим коллективом начал разрабатывать ряд других  идей, на этот раз для сельского хозяйства. Он посетил в Подмосковье несколько животноводческих ферм по откорму свиней, коров, кур и был поражен тому, как скопившиеся отходы животноводства уничтожает все живое вокруг этих ферм. Он решил разработать установку по биохимической переработке этих отходов в отличное удобрение с получением попутного газа для бытовых нужд. Он привлек к этой работе специалистов одного из институтов и разработка такой установки пошла довольно успешно. Кроме этого проекта, разработали схему установки для газификации отдаленных сел от магистральных газопрово­дов на основе доставляемых специальных сменных газовых емкостей. С московс­ким газовым заводом Виктор договорился, и они брали на себя доставку в села своим транспортом емкости, заправленные газом. Затем они разработали  надувные крупногабаритные ангары­ для использования их в качестве хранилищ или складов. Но все эти разра­ботки также не нашли своей реализации потому, что у сельского хозяйства вообще не оказалось средств на свою непосредственную производственную деятельность, а не то, что на какое то благоустройство.

Разработали они и конструкцию рабочего колеса из углепластика с покрывным диском для газо­вых компрессоров, а также технологию его изготовления. К этим проектным работам привлекли специалистов Казанского НИИ компрессоров. По их заключению получалось, что если применить такие колеса в комп­рессорах, то можно было бы поднять производительность магистральных газо­проводов на 10—15%. Но и это никого не заинтересовало. Также как и разработанный ими специальный пояс для велосипедиста, существенно разгружавший но­ги и тело велосипедиста.

Отчаявшись, что-либо реализовать из своих идей, Виктор предложил руководству фирмы организовать разработку криогенной теплоизоляции для водородного и кислородного баков разгонного блока разрабатываемого фирмой для Индии. Контракт на эту работу с Индией был заключен уже во время развернувшейся перестройки, когда нашим предприятиям открыли свободный доступ в контактах с зарубежными формами.  В процессе  разработки теплоизоляции местными специалистами, возникли трудности, и он предложил организовать через свой «Леком» временный трудовой кол­лектив из сотрудников других организаций, имевших опыт подобных разработок.

Организованная Виктором разработка криогенной теплоизоляции через малое предприятие вызвала у Вострикова крайнее неудовольствие. Он считал, что это является средством лично­го обогащения его участников помимо получаемой ими зарплаты, чего по советским понятиям допустить нельзя было. Спустя некоторое время Виктор был вызван к заместителю прокурора города Москвы со всеми учредительными и бух­галтерскими документами по «Лекому». Не найдя никакого криминала, он отме­тил профессионализм в составлении Устава «Лекома» и был немало удивлен, уз­нав, что Виктор сам его и составлял, проработав соответствующую литературу. Он отметил, что на основании этого Устава вы можете создавать целую корпорацию, и вам могут дать большие деньги за этот Устав, если вы продадите права на ваше предприятие. Виктор понял это как скрытое предложение, но пропустил его мимо ушей, и ушел довольный уж тем, что его отпустили по добру, по здорову.

 Разработка теплоизоляции и технологии ее нанесения была успешно завершена, и она показала высокую эффективность подбора специалистов через малые пре­дприятия из различных организаций в единый творческий коллектив для решения разовой задачи. В этой группе был использован весь тот опыт из того, что уже было накоплено по данной проблеме в других организациях. Этой работой было оправдано в полной мере создание «Лекома» и не его вина, что его разработки не нашли своей реализации, а сам он теперь «лежит на бо­ку», как и другие 200 тысяч подобных малых предприятий в Москве. Вот вам и малый бизнес! Он остался только в торговле и сфере обслуживания, а в производ­ственной сфере он оказался не нужен, как и само производство. Вот вам и рыночная экономика! Такова теперь стала наша ны­нешняя жизнь. А разработанная ими криогенная теплоизоляция успешно служит космонавтике Индии и поныне.

Виктор занимался своим бизнесом, а, вместе с тем, бурная и далеко не простая политическая жизнь протекала в стране своим чередом. Политические процессы в стране, развязанные еще ранее  перестройкой, выдвинули на авансцену и новую плеяду политических деятелей. Среди политиков выделился Явлинский, начав свою политическую карьеру с программы «500 дней». Несмотря на то, что она являлась мертворожденной, все же она позволила Явлинскому громко заявить о себе на политическом горизонте, в качестве  политика с глубокими экономическими знаниями. После развала СССР он образовал свою партию «Яблоко», с которой и остается в политической жизни до сих пор. Он  жестко критикует правительство, но поддерживает «либерально-демократический» курс, проводящийся в стране и направленный на ее окончательное уничтожение, как суверенной державы. Такая позиция «вечного критика» позволяет ему твердо  держаться на политическом Олимпе.

Совсем неожиданно, еще при Горбачеве, на политической сцене вдруг  появился некто Жириновский, которого раньше никто не знал и о котором ничего не было известно. Ходили слухи, что его специально подобрали в ЦК КПСС с тем, чтобы через его бурные выступления и действия начать несколько выпускать пар из накалявшегося общественного противостояния. Этот деятель очень быстро заявил о себе, как крайне неуравновешенный и сумбурный, на первый взгляд, человек, резко выделившийся на политическом небосклоне своими экстравагантными выходками и резкими заявлениями, как против коммунистов, так и против демократов. В народе одни стали называть его «сумасбродом» за его беспардонное поведение, а другие называли его народным трибуном, который «режет правду матку» не выбирая выражений. А в целом, его следует признать как позор нации в силу того, что в политической сфере общества находят место такие неприглядные с низкой культурой политики.  Он организовал свою Либерально демократическую партию — ЛДПР, которая быстро начала набирать популярность.

Победившие демократы образовали свою партию  «Выбор России». На левом фланге стояли коммунисты и аграрии, образовавшие свою «Аграрную партию» с малочисленной поддержкой в силу неразвитости политической активности сельского населения, да еще при наличии компартии.

После декабрьских событий в Беловежье,  Ельцин запретил КПСС и КП РСФСР, а ее генеральный секретарь и президент СССР подписал, на виду всей страны, указ о прекращении существования СССР и сложения с себя полномочий его президента. Молча, Горбачев согласится и с разгоном некогда всесильной и не им созданной партии. Ельцинская команда быстренько выкинет все пожитки горбачевской команды из Кремля и из Старой Площади, где располагался некогда  ЦК КПСС, и залихватски ворвется в их кабинеты, захваченные без всякого сопротивления со стороны их обладателей, которые уже знали, что и при новой власти они не пропадут.

Вместе с тем, не все тогда сдались без боя. Видя бесполезность сопротивления при таком мощном предательстве, которое им стало очевидным только в эти последние роковые дни, застрелился вместе с женой руководитель МВД Пуго, повесился у себя в кабинете маршал Ахромеев, выбросился из окна главный казначей ЦК. Все остальные высшие коммунистические руководители страны смиренно и молча стали наблюдать со стороны за тем, что начал вытворять Ельцин со страной. Потом, когда пройдет первая горечь поражения, некоторые из них войдут в политику в разных ипостасях в качестве той или иной оппозиции сформировавшейся власти.

Рядовые коммунисты получили на руки личные учетные карточки, хранившиеся в райкомах партии, оставив себе на память как горькое свидетельство крушения всего того, что они делали на протяжении всей своей жизни. Горбачеву Ельцин все же, в знак благодарности, оставил громадное здание, охрану, транспорт и выделил значительную сумму на организацию так называемого «Фонда Горбачева» с неизвестными функциями и задачами. Со временем,  его несколько потеснят, но оставят все же в покое и дадут ему, по прежнему, возможность витийствовать и разъезжать по свету. Его нисколько не будут омрачать угрызения совести в связи с тем, что он привел страну к гибели, и он  нисколько не будет  сокрушаться о своей роковой роли,  которую он сыграл по отношению  ко всему советскому народу прежнего СССР. Более того, в каждом любом случае, он не применет приписать все это себе в качестве заслуги. Не известно, какой и перед кем, но на самом деле ставшей теперь известно какой и перед кем заслуги.

Активная  часть коммунистов начала бурную деятельность по отмене запрета КПСС, подав заявление в Конституционный суд и возбудив судебный процесс вокруг этого вопроса. И это сделал не генеральный секретарь запрещенной партии, отказавшийся от нее и предав ее вместе с государством. Так же как он в Форосе наблюдал за ликвидацией государства, так теперь он со стороны наблюдал, за тем как, оставшиеся верные коммунистической идее члены партии, боролись за ее жизнь  в Конституционном суде. Вместе с тем, в комдвижении возникли существенные раздоры.

Следует несколько остановиться на первоначальных шагах этого возникшего раздора, поскольку это прольет определений свет на то, что же у нас прои­зошло в комдвижении и почему оно никак не может объединиться. Дадим слово по этому поводу Осадчему, самому непосредственному участнику этих событий.

После запрета КПСС активно выступающие коммунисты обра­зовали новые компартии, поскольку каждый руководитель из этих партий имел свои взгляды на происходившие события в стране и на то, какой должна теперь быть компартия. Уже тогда, на самом начальном этапе борьбы за легализацию единой КПСС, создатели новых партий не смогли договориться на амбициозной почве.

Единство КПСС было нарушено еще до ее запрета. В ней образовалось, как упоминалось две платформы «Марксистская» и «Демократическая». Далее послушаем, что говорит Осадчий.

«... На базе «Демплатформы» в составе Съезда народных депутатов РСФСР сфо­рмировалась фракция «Коммунисты за демократию». «Марксистская платформа» пер­воначально вобрала в себя политически разноликих людей. И поэтому вскоре из нее выделилась группа Бузгалина и Колганова. Затем ( после запрета КПСС) образовалась Российская рабочая пария — РКП — во главе с Крючковым и «Союз коммунистов» под руководством Пригарина. Впоследствии из «Союза коммунистов» вышла еще группа, объявившая себя Российской коммунистической партией РКП—КПСС во главе с тем же Пригариным. При всех этих «новообразованиях» сохранялись в виде небольших осколков и «Марксистская платформа» и «Союз коммунистов».

На левом фланге прочно обосновалась коммунистическая рабочая партия — РКРП, образовавшаяся на базе движения «Коммунистическая инициатива». Наи­более авторитетными и последовательными руководителями РКРП с самого нача­ла обозначились Тюлькин, Терентьев, Косолапов, Анпилов...»

Руководители всех этих партий попытались объединиться, образовав Рескомсовет, но и в нем не смогли договориться. Буквально накануне оглашения решения Конституционного суда, на свое последнее заседание собрался Рескомсовет совместно с ЦК компартии РСФСР. Вел это заседание Купцов, как официальный представитель коммунистов на этом суде. До этого, Конституционный суд легализовал Купцова, как первого секретаря КП РСФСР с тем, чтобы он мог официально представлять коммунистов на заседаниях Конституционного суда, что он и делал. Но и на этом заседании объединения не произошло.

 Руководители новых компартий считали, что создавать новую пар­тию коммунистов России нет необходимости, поскольку уже зарегистрирована такая партия — РКРП. Подобная постановка вопроса была алогична, поскольку шла борьба за КПСС и КП РСФСР, а не за РКРП. Если быть принципиальными, то после решения суда все компартии должны были само распуститься и на основе этого воссоздавать единую партию, за которую и боролись в Конституционном суде. Но на это не пошли новоявленные комруководители., зарегистрированных ими компартий.

Купцову, будучи признанным  самой нынешней властью Первым секретарем КП РСФСР, ничего не оставалось делать, как собрать съезд своей легализованной  КП РСФСР. В такой ситуации съезду предстояло, по сути, только изменить ее название на КПРФ.

После длительной тяжбы, благодаря мужеству председателя Конституционного суда Зорькина, суд признал незаконным запрет КПСС, но, вместе с тем, признал законным запрет ее деятельности на предприятиях и допустил образование ее первичных организаций только по территориальному принципу. После этого решения Зорькин был со временем удален с поста Председателя Конституционного суда, но оставлен в его составе. Такое решение Суда было победой на половину, но оно дало возможность легализовать компартию. Среди новых активных коммунистов, вышедших на политическую арену, разгорелась тяжба — кто станет приемником КПСС. Наибольшие претензии на лидерство в объединении предъявляли руководители компартии РСФСР во главе с Купцовым, как первым секретарем ЦК компартии РСФСР, поскольку  она считалась, как бы перешедшей из советского времени, будучи не разрушенной. Состоялось объединительное совещание представителей этих компартий, так же как и в начале века, когда создавалась партия. Так же как и тогда, так и спустя век, лидеры коммунистов не смогли договориться, и объединение коммунистов в единую партию не произошло. Те, кто стоял на стороне компартии РСФСР, собрали свой съезд и провозгласили образование Коммунистической партии России — КПРФ.

Съезд готовила группа Купцова, сформировавшая и проводившая грандиозную работу по подготовке материалов  и представляла коммунистов в Конституционном суде. Казалось бы, что Купцов и будет избран первым секретарем вновь создаваемой партии. Но на съезде генерал Макашов, ставший потом одиозной фигурой, организовал противостояние Купцову, образовав крикливую группу и  учинил обструкцию на съезде. Под давлением этой шумной группы, съезд избрал первым секретарем Зюганова, раньше мало, чем себя проявлявшего. Купцов, надо отдать ему должное, не встал в позу и, ради сохранения единства теперь, уже новой партии, отказался на съезде от своего лидерства.  Этим самым, отдал партию в руки Зюганова, которая потом в своих практических политических действиях мало, чем будет отличаться от КПСС последних десятилетий своего существования. Получив лидерство в партии прежним закулисным путем, всегда существовавшим в КПСС, Зюганов вскоре навяжет партии свою теорию гражданского согласия на основе общинности, государственной державности и патриотизма, которые, как бы, искони были присущи российскому народу. Он стал выдвигать эту концепцию как развитие марксисткой теории в современных условиях, о которой он будет вспоминать как бы вскользь, иногда называя ее положения «догмами», не определяя какие из них, он имеет в виду. Долгое время он даже не будет вспоминать о социализме в своих выступлениях и о нем ничего не будет в материалах партии того времени. Упоминание о них появится значительно позже через несколько лет, после того как партия начнет терять свое влияние и поддержку в массах. Именно из-за этой позиции КПРФ, навязанной ей Зюгановым и справедливо оцениваемой РКРП и РКП, как отход от классовых и марксистках позиций, этим партиям так и не удается объединиться и поныне.

Ну, а что же наши друзья,  герои нашего повествования? Какую они заняли позицию в это судьбоносное время для истинных коммунистов, что делал каждый из них в это время? С Сашей было все ясно, хотя и не во всем. Теперь, с победой демократов, у него несколько спал демонстраторский пыл, но он по-прежнему оставался в группе Сахарова, не предпринимая каких-либо активных политических действий. Он не злорадствовал над своими друзьями и при встречах, вел себя как-то сочувственно по отношению к ним, не педалируя, щадя чувства друзей, от поражения коммунистов. О ликвидации СССР Саша отзывался как-то двойственно. С одной стороны, он считал, что ликвидация диктаторского режима коммунистов является благим деянием. Вместе с тем, он считал, что ликвидировать многонациональное государство, каким был СССР со своей единой мощной экономикой, никак нельзя было. Он понимал, что уничтожена российская государственность, складывавшаяся веками. То, что начало твориться в стране, у него стало вызывать неприятие, пока и тихое. Здесь он начал понимать, что не все так хорошо теперь  складывается в стране после прихода их, демократов, к власти. Со своей стороны, друзья не педалировали Саше на эту сторону, щадя его чувства в совместных разговорах. Они по-прежнему сохраняли дружеские отношения друг к другу.

Борис также не сидел сложа руки. Ветераны Вооруженных Сил, находящиеся в отставке, также собрались и обратились в группу Купцова за указа­ниями по практическому воссозданию первичных организаций вновь создаваемой партии. Вскоре они образовали Киевский райком КПРФ города Москвы, который и взял на себя все организационные функции. Борис вошел в состав этого райкома, секретарем которого они избрали также полковника, но не из разведки, как Борис. Он считал. что у нас в августе произошла народно-демократическая революция, но как неоднократно бывало в мировой истории, власть захватила буржуазия и повернула ее против того народа, который совершил революцию. Люди у нас не того хотели, что им , в итоге. преподнесли демократы.

Однажды Борис принес друзьям несколько, далеко не свежих зарубежных газет, и решил показать им, как на Западе прогрессивные люди защищают социализм от коммунистов СССР. В годы перестройки многие коммунисты стали выходить из партии под воздействием оголтелых нападок демократов и глумления их над социализмом и над тем, что было сделано в стране за годы советской власти. Именно от таких коммунистов и начали на Западе защищать социализм, который они предали.

Борис  прочел друзьям ряд статей, читая прямо по русски, почти без запинок глядя на английский текст.. Вот, например, что говорил секретарь шахтерского профсоюза Валонии в Бельгии, обращаясь к корреспонденту одной из советских еще газет в позднее перестроечное время, когда у нас громили социализм.

«Обладаете ли вы четким представлением о капитализме, видите ли вы его недостатки?  Главное, по-моему, состоит в том, что эта система антисоциальна, что это общество одиночек. Для чего вам отказываться от своих идей, отдавать уже завоеванное пришельцам с Запада?

Если вы думаете, что мы изобрели что-то новое, то наверняка ошибаетесь. Те достижение, которые вы видите у нас, первоначально как идея родились в странах социализма. Мы взяли их и претворили в жизнь лучше, чем  сумели сделать это вы сами. Почему? Объяснение очень простое: если бы капитализм не сделал бы этого, он бы погиб. Сегодня в некоторых западных странах  социализма больше, чем капитализма. По-моему, следует слить ваши прежние программы с системой общечеловеческих ценностей, тогда-то  и получится каркас нового общества. Вы же отказываетесь от  всего уже достигнутого и выплескиваете вместе с водой и социалистическое дитя».

А вот изложение переданной  по радио в США,  беседы Уильяма Манделы, который является специалистом по СССР. Оно более объемное в той статье, где оно было приведено, но его следует привести. Мандела говорит от имени Горбачева так, как он бы это сказал вместо него. Но Горбачев так никогда и не произнес ничего подобного. Вот, это не состоявшееся выступление нашего тогдашнего лидера.

«Впервые за 70 лет люди организовали демонстрации, направленные на отказ от нашей революции. Поэтому я хотел попросить их  подумать, чтобы лично для них означало, если бы революция не произошла.

Все мы гордимся культурой каждого нашего народа — русского, украинского, казахского, грузинского, литовского и более сотни других. Знали ли ваши предки Достоевского, Леси Украинки, Абая, Руставели? Не знали, потому, что не умели читать ни на каком языке. До революции четверо из пятерых русских  не умели читать, а  среди других национальностей процент неграмотности был еще выше. Одной из первых задач революции было научить ваших дедов читать и писать, и весь мир восторгался ею за это. Более того, она научила их читать на их родном языке, а именно права на это их лишил царизм.

Многие из вас, возглавляющих движение за поворот обратно стрелки часов, являются хорошо образованными выпускниками высших учебных заведений. Только один из десяти имеющих профессию работника умственного труда был бы им до 1917 года. Это говорит бесстрастная статистика. У остальных людей не было бы никакой серьезной надежды дать образование детям. Вот что дала революция лично вам.

А когда в последний раз в ваших семьях кто-либо умер от тифа, холеры или чумы? До революции эпидемии эти часто вспыхивали в различных районах Российской империи. Через несколько лет они полностью прекратились. Из-за этих болезней и полного отсутствия  современного медицинского обслуживания для большей части населения  ваши деды умирали в возрасте 45 лет. Революция добавила вам, по крайней мере, еще 20 лет жизни.

Прошло 40 лет с тех пор,  как кто-либо умер в Советском Союзе от голода и произошло это только из-за последствий фашистского вторжения. Прошло более 45 лет после голода на Украине, Волге и в других местах, возникшего из-за жестокой сталинской политики коллективизации. Но до революции, между 1900 и 1912 годами, по крайней мере, в одном из районов страны в течение семи лет из этих двенадцати был голод. Когда говорят, что до революции страна экспортировала зерно, то игнорируют факт, что это делалось  в то время, когда в других частях Российской империи люди умирали от голода.

Много критики прозвучало по поводу ошибок, связанных с мелиорацией. Но неужели вы думаете, что молиться с просьбой о дожде более эффективно, чем строить ирригационные системы? Нежели вы хотите вернуться к соломенным крышам, характерным для жилья в сельской местности всего через одно поколение назад?

Вы хотите увидеть массовую проституцию, описанную в дореволюционных романах и возникшую от отсутствия социального обеспечения для вдов и детей? Вы хотите, чтобы женщины Средней Азии вернулись к парандже из конского волоса и были заключены в стенах своего дома?

Женщины, вы хотите быть лишенными медицины, образования, техники, законов и вернуться к вашему дореволюционному статусу? Половина судей — женщины. Где еще так обстоит дело? 

Я не говорю, что другие системы в других странах не принесли прогресса в этих областях. Но в нашей стране такой прогресс принесла наша революция. И хотя промышленный и технический прогресс в других странах шел независимо от нас, многие серьезные социологи и советологи, вовсе не являющиеся коммунистами, считают, что социальный прогресс в Скандинавии и Западной Европе происходил, в основном, благодаря тому, что те, кто контролирует эти страны, боялись, что их рабочие последуют  примеру русского пролетариата .

 Есть такие, которые отбросят все мои слова и возразят: — тогда почему же мы так отстаем от Запада по уровню жизни, в области прикладной техники и многому другому?

До 1985 года наше отсталость либо полностью отрицалась, либо приписывалась большому урону, нанесенной Великой Отечественной войной, или бременем вооружения, которое было возложено на нас в течение четырех десятилетий «холодной войны». Я отказался от этих объяснений, потому, что невозможно осуществить перемены, пока наши недостатки рассматриваются как результат действия внешних сил.

Сегодня мы убеждены, что если мы будем делать дела так, как сейчас, то мы не решим наших проблем. Но эта точка зрения исказилась до осуждения революции и всех ее деяний.

Да, это правда, что наиболее богатые сельскохозяйственные и наиболее развитые промышленные регионы нашей страны были разрушены войной и, что мы потеряли миллионы людей, большинство из которых были в расцвете лет и составляли наиболее важную часть нашей рабочей силы.

Верно и то, что наши оппоненты в «холодной войне» начали гонку вооружения в то время, когда наша страна была не в состоянии начать войну. Мы еще не разработали ни атомные бомбы, ни ракеты, способные нести их. Наш флот был уничтожен. Наши воздушные силы состояли почти полностью из  самолетов, поддерживающих сухопутные силы. Фактически мы не имели бомбардировщиков большой дальности, ни средств дозаправки в воздухе. Но когда страны, видевшие в нас врага, продвинулись во всех этих областях, то что нам оставалось делать? Мы были вынуждены пытаться достичь паритета, хотя наши промышленные возможности были несравненно меньше их.  И это задержало наше развитие во всех  областях.  И  привело  к  усилению  централизма  и бюрократии.

Люди говорят о прогрессе, достигнутом Германией и Японией. Но им как потерпевшим поражение во второй мировой войне  было запрещено создавать большие современные армии, производить оружие и ракеты Им не пришлось на это тратить свой и научный и технический потенциал. И в течение многих лет они пользовались огромнейшими капиталовложениями богатейших стран.

Это не оправдывает наши ошибки и недостатки. Сейчас мир смотрит свысока на состояние нашей экономики и на многое другое в нашей стране. Но тридцать лет назад нами восхищались во всем мире. Спутники, Гагарин…. Все поняли, что если бы наша страна действительно была отсталой, мужицкой, то  мы не смогли бы достичь всего этого раньше наиболее развитых стран.

Все поняли, что полеты в космос и другие наши достижения не могли быть достигнуты усилиями небольшой группы. Мир стал рассматривать нас, как,  видимо, имеющих лучшую систему образования в мире. И был сделан вывод, что наши космические достижения были возможны – и это звучит очень странно сейчас — только при наличии действительно работающей экономики.

Почему с тех пор все изменилось к худшему? Застой. Если прогресс считать эталоном оценки, то трагедией нашей истории был не только сталинский террор. И не только война, потому что мы возродились удивительно быстро, несмотря на то, что не получали иностранной помощи, которая была предоставлена нашим противникам в войне.

Худшей трагедией было, смещение Никиты Хрущева двадцать пять лет тому назад и прекрасно начатого им процесса перемен, который, несмотря на ошибки — а Хрущев, несомненно, делал ошибки – к настоящему времени позволил бы решить проблемы, вставшие перед нами, и это позволило бы продвинуться нам дальше вперед.

С 1917 года и по настоящий день благодаря нашей революции мы совершили огромный шаг вперед. Если рассмотреть все стороны жизни и положение всех слоев населения, то, я думаю, нет ни одной другой страны, которая достигла бы такого успеха по сравнению с тем, чем она была в свое время — особенно если учесть, что мы одни среди всех стран мира столкнулись с непрекращающейся враждебностью на притяжении последних 73 лет, за исключением, может быть только последних пяти лет.

Сейчас в том, что касается военной угрозы извне, мы  находимся в наилучшем положении за всю нашу историю. Что касается доступа к участию всех граждан в процессе поиска решений, то дела обстоят как никогда хорошо. Но одним из последствий открытости является напряженная этническая ситуация. Вторая — это ситуация в экономике, которая впервые в нашей истории стала испытывать спад в мирное время.

Для капиталистических стран это нормально. Но из-за того, что для нас это ново, и из-за того, что мы считали, что мы навсегда положили этому конец, создалась очень трудная психологическая  и политическая ситуация. Эти проблемы предстоит еще решить. Но вывод, который я делаю на основании опыта последних 73 лет, заключается в том, что гуманистические принципы социализма плюс демократия, которую мы сейчас создаем, плюс значительное  улучшение международной ситуации дают надежу, что если мы будем вести себя по отношению друг к другу цивилизованным образом, то вновь сможем показать пример другим.»

Прочитав эту длинную статью, Борис отметил, что она была помещена еще до развала СССР и построена в духе ранних Горбачевских перестроечных речей. Мандела так и не сказал, какие все-таки были у нас недостатки, приведшие к ухудшению дел в стране. Он так и не сказал, в чем же у нас состоял застой, который он отметил. Борис посоветовал еще раз Виктору проработать свои собранные  критические статьи и попытаться ответить на этот вопрос, если и не для истории, то хотя бы для своих друзей. Он отметил, что в этой части Мандела перекликается с Виктором, в части  его тезиса о системном кризисе, существовавшем у нас в стране  за последние годы существования СССР. Виктор, усмехаясь, заметил, что над этой задачей будут  ломать свои головы историки не одного поколения. Но и он немного поломает также и свою голову. Собственно это он начал делать со своих аспирантских лет, а сейчас он уже начал работать над своими собранными критическими статьями, как это и порекомендовал еще ранееБорис.

Саша воспринял прочитанную Борисом статью, как очередную коммунистическую пропаганду. С этим Борис  не согласился, отметив, что в ней поставлено немало вопросов, на которые еще нужно искать ответы, в том числе и в оценке роли Хрущева. Но главное в ней состоит в том, что на Западе, публикуя такие статьи, а их немало, признают наши былые успехи и их значительное влияние на развитие западного капитализма в довоенное время и в первое послевоенное время. По его мнению, во всех анализах, которые последуют, этот непреложный факт должен быть определяющим, ибо это  свидетельствует о признании благотворного влияния социалистических идей на общественное развитие в мире, которое произошло в ХХ веке за счет существования СССР.

Он, как бывший крупный западный капиталист, может подтвердить это своим личным опытом, непосредственного участника «строительства капитализма» в Соединенных Штатах,  у которых он не только добывал секреты, но и своим трудом в течение тридцати лет немало принес пользы американской экономике.

Такие беседы все чаще стали происходить между друзьями, и Саша постепенно стал отходить от упоения своей демократической  деятельностью. В одной из таких бесед Виктор им сообщил, что готов поделиться с ними  некоторыми своими выводами по его анализу собранных им критических статей в период самого застойного времени,  как теперь считается. Статьи собирались, начиная с 1973 по 1980 год.

Проработав,  основную часть материала, он понял, что застой был в верхних эшелонах власти, а в обществе шла активная производственная, научная, культурная и другая деятельность наряду с глубокой общественной аналитической работой среди думающей ее части. Оттого и такое обилие критического материала было опубликовано в то время. Хорошо, что власти еще не сдерживали этот анализ и поток выходящего в его результате критического материала. Жалко, что власти и особенно те, кто готовил программу перестройки, творчески не воспользовались этим бесценным коллективным опытом. Вернее они воспользовались, но только в одной области, а  именно только в области машиностроения и то только отчасти. Поэтому и появился у них тезис о необходимости ускорения развития именно машиностроительного комплекса. Они полагали, что это решит все проблемы, накопившиеся в обществе. А нужно было смотреть более глубоко и, в первую очередь, в области морально этической.

Такое начало немало  удивило друзей. Саша тут же возразил:

— И совсем дело было ни в какой ни в моральной области, а в политической.  В стране возобладал тоталитаризм в общественной жизни, жесточайший централизм в экономической и отсутствие какой либо демократии в обществе при страшном ограничении свободы личности и ущемлении общегражданских прав людей .

— Ты, Саша, верно отмечаешь наши былые недостатки, но все они явились следствием, а не причиной — отметил Виктор

— Погоди, Саша —  вступил в разговор Борис — полагаю, что ответ Виктора на очень правильное твое замечание составит предмет дальнейшего его сообщения, но ответь Витя, на следующий вопрос:

 — Почему ты, вопреки сложившемуся мнению считаешь, что застоя не было, в то время, как рост промышленности практически прекратился.

— Он прекратился, практически с начала 80-х годов, а в            70-х годах рост промышленности еще не так резко стал снижаться. Но этим были уже тогда обеспокоены думающие люди и результат этого сказался  в последующие годы. Давайте все-таки перейдем к делу — подытожил Виктор. Друзья согласились. Подбадривая и подшучивая над Виктором, они стали внимательно его слушать.

Начнем с напоминания  о том, что я ранее приводил вам перечень вопросов, по которым  собирались мною статьи, и в какой последовательности я их тогда расположил по своему предпочтению — начал Виктор. А вот, что дала проведенная мной обработка этого массива, составившего, как оказалось 1772 статьи. После  подсчета и нумерации всех статей, получился вот какой результат. Все это я излагаю в виде ниже следующей таблицы.

В этой таблице, в первой колонке указано количество лет, в течение которых проводился сбор материала. Во второй колонке указывается общее число статей в соответствующем разделе, а затем,   сколько в нем оказалось статей  за год. Этот показатель и является критерием, выявляющим предпочтительность данного раздела, проявившуюся в обществе. Последний столбец, с цифрами в скобках, соответствует моей предпочтительности, которая была у меня в начале сбора статей. В таблице, тематика расположена  в той последовательности по предпочтительности, которая фактически проявилась тогда в обществе, а не та, которую я устанавливал ранее для себя. Безусловно, еще раз подчеркиваю, что собранные мной статьи не представляет собой всей массы критического материала, который тогда публиковался, но они дают определенный срез о содержании этого массива.

 

1	Идеология	4,3	191	44,5	(2)
2	Управление, квалификация кад-ров	6,0	255	42,5	(4)
3	Организация производства	10,3	351	33,2	(8)
4	Использование ресурсов	6,8	181	26,8	(6)
5	Активность масс	5,3	114	21,8	(9)
6	Проведение реформы	6,1	127	20,8	(3)
7	Наука	7,4	145	19,3	(7)
8	Планирование	8,6	164	19,2	(5)
9	Советы	7,6	133	17,5	(10)
10	Политэкономия, научный ком-мунизм	4,6	61	15,5	(1)

 

Вначале проведу некоторый анализ этой статистики. Из нее вытекает, что на первое место вышла идеология, и у меня почти не было ошибки в месте ее предпочтения. Идеологическое противостояние социалистического и капиталистического лагеря в мире было основным критерием в его развитии  того времени. Да оно остается и поныне. Политэкономии и теории научного коммунизма мною придавалось первое место, а оказалось, что общество это интересовало в последнюю очередь. Это очень показательно. Люди пытались разобраться не в научном коммунизме, а в том практическом, что давало идеологическое противостояние. И это понятно. Люди определяли эффективность действия теории по своей житейской практике.

Не менее существенное расхождение оказалось в оценке значения  активность масс. Мною она была поставлена на предпоследнее девятое место, а общество   этому фактору придавало значение почти в два раза больше. Такое же положение сложилось и с косыгинскими реформами, которым общество также придало в два раза большее значение. Абсолютно совпала оценка  моя и общества по отношению к науке. Небольшое ее место по  предпочтительности мы с обществом — и Виктор заулыбался — придавали исходя из того, что наибольшее значение в то время  мы уделяли вопросам управления в обществе, от которого зависело все остальное. Вместе с тем и в этом вопросе общество было в два раза более обеспокоено этим вопросом, чем я в то время. 

Не работая еще над собранной мною статистикой в те годы, мне  стало ясно уже тогда, что  именно  в управлении, а так тогда начали определять власть, зарыт корень всех наших проблем. Уже тогда я изменил свое отношение к этому фактору и сосредоточился в основном на нем, о котором и пойдет дальше речь. Несколько удивляет отношение общественности к планированию, которое оно поставило, аж на восьмое место. Правда, тогда еще о рынке и подумать не могли, а не то, чтобы о нем писать. Но мне тогда казалось, что этому фактору нужно уделить большее внимание, и мною планирование поставлено на пятое место. О нем мы еще поговорим более подробно

В те годы, после столь необдуманного развенчания Хрущевым «культа личности», в обществе шло активное обсуждение, как роли Сталина, так и оценки того, как неразумно этот вопрос был поставлен в процессе хрущевского деяния. В семидесятых годах огульное осуждение Сталина почти прекратилось. В  печати  начал преобладать сдержанный тон в его оценке, а потом вообще постарались тему культа личности снять с обсуждения, поскольку  руководством страны начал насаждаться  культ нового лидера, которым они выдвинули Брежнева, как личность, удобную им во всех отношениях.

Тогда я и занялся сбором фактического материала о личности Сталина, а, главное, о его поступках во всех сферах его деятельности, как руководителя государства. Мне хотелось составить свое представление об этой неординарной личности. И сделать это мне хотелось на основании фактологии его поведения и принимаемых им решений. Документы и публичные речи не всегда дают необходимое представление о личности. Документы можно подделать или специально создать, так же как и уничтожить нежелательные, а в публичных речах больше риторики и политики, если это не касается чисто научной тематики. Да и в ней немало всяких инсинуаций, в основном, на почве тех или иных личностных качеств ученых и их амбициозности.

Ранее, в наших беседах по этому поводу,  мною излагались некоторые подобные факты о деятельности Сталина и в ряде случаем давались некоторые  комментарии по ним. И в этой части, приведенный ранее мною фактологический материал, является весьма небольшой толикой всего того, что содержится в разнообразной мемуарной литературе. Очень жаль, но мемуарных свидетельств его современников очень мало.

Сталин сам не написал мемуаров и, мягко говоря, не поощрял, если кто из его соратников это делал при нем. Да их практически и не было, кроме неудержимого славословия вождя. Даже Жуков во время войны, активно сотрудничавший с прессой, соглашался на публикацию своих статей только  под именами вымышленных авторов. Сталин не допускал публикации откровенных мемуаров, очевидно в силу того, что мемуаристы, по простоте душевной, могли много проболтать о том, что творилось в верхах и, что творил сам Сталин. А это ему  было весьма  ни к чему, ибо  он  понимал, что творил. Это вытекает и становится очевидным в силу того, что на излете жизни, он заявит о том, что он знает, что после его кончины «на его могилу наметут немало гнилых листьев» - такое образное выражение он нашел для характеристики той оценки, которую могут дать ему потомки. Так продолжим о власти.

Нет необходимости утверждать о значении роли власти, ибо это сделала народная мудрость, заявив, что «рыба тухнет с головы». Так в чем же протухла наша власть, создавшая из отсталой, лапотной России всего менее чем за полвека мирного строительства, Великую державу, исключая время, ушедшее на войны и послевоенное восстановление страны  и оказавшую столь грандиозное влияние на развитие всего человечества в ХХ веке?

 Поиск ответа на этот вопрос составляет главное в оценке того, что произошло с нами и нашей страной за последние тридцать лет существования этой некогда Великой державы. А лицо власти, как известно, определяет ее лидер. Не даром, народная мудрость гласит:  «каков поп, таков и приход». А попом у нас все время, начиная с двадцатых годов, служил Сталин. Он то и определил лицо нашей власти на многие годы при нем и после себя.

Чтобы дать как можно более достоверную характеристику сформировавшейся у нас власти, нужно дать, в первую очередь, объективную оценку личности Сталина и  не только на основе учиненных им расстрелов,  в том числе и своих политических противников. Как не тяжелы были эти человеческие потери, но они не изменили генерального направления развития нашей страны. Эти расстрелы и аресты коснулись ограниченной, хотя и наиболее важной части нашего общества. Они явились следствием более глубоких человеческих качеств Сталина, проявившихся уже на судьбе всех наших народов  и повлиявших существеннейшим образом на все наше развитие после Сталина.

На мой взгляд, продолжил Виктор, главное, что сделал порочного Сталин и оставил нам, в управлении страной, состоит в использовании    недобропорядочных отношений, сформировавшихся под его воздействием,  в руководстве на всех уровнях и перекочевавших затем в общество.  Они-то, в итоге, и породили в обществе гнилую тройную мораль, когда говорили одно, писали другое, а делали третье. Именно эта порочная морально этическая сторона  в нашем руководстве не позволила принимать оптимальные решения, объективно выдвигаемые жизнью, что, в свою очередь, привело к стагнации общества, а потом и к мелкобуржуазному перерождению общественного сознания и в первую очередь руководителей всех рангов,  начавшееся  с конца семидесятых годов.

Произнеся эту тираду, Виктор замолчал и стал наблюдать за друзьями. Этого они еще не слышали и нигде не читали о такой постановке вопроса. Они молча сидели, смотрели на Виктора, а потом, задумавшись, встали и начали ходить по комнате. Выдержки у них хватило, чтобы промолчать, услышав такое. Не останавливаясь, Борис спросил :

— Ну и в чем же ты видишь недобропорядочность в этих отношениях? Виктор ожидал этого вопроса, потому, что это было главнейшим во всем определении, как личности Сталин, так и того, что он внес в методологию своего управления, которую он сформировал и оставил нам,  и которая привела нашу страну к гибели. Над ответом на этот вопрос Виктор размышлял не один день и не один год, поэтому, не раздумывая, стал отвечать.

 На мой взгляд — начал — Виктор — недобропорядочность Сталина состоит в том, что он положил в основу своей жизненной концепции тезис, состоящей в том, что для достижения благородной и высокой цели допустимы любые средства, если они позволяют ее достигнуть, в том числе и недобропорядочные. Это он взял из философии Ницше. Об этом уже упоминалось. Мнорю ранее. Мне не приходилось что-либо читать достоверного об этом его пристрастии.  Поэтому, будучи однажды в санатории Звенигород, в котором имеется прекрасная библиотека,  я ознакомился с несколькими томами этого философа. Оказалось, что его философия построена именно на этом утверждении и на его отстаивании.

Исходя из этого, я убедился, что недобропорядочность у Сталина, это не недостаток его, а осознанно воспринятый им образ действий в достижении высокой цели, какой он считал построение социализма. Недаром он заплакал на приеме Чкалова, когда Утесов пел о человеке, потерявшем друзей и оставшись одним.  Он не останавливался не перед чем, ради достижения большой цели. Можно полагать, что Сталин встав во главе страны, понимал величие стоящей перед ним задачи по построению социализма в отсталой стране, не имея  на то, ни средств, ни кадров. А ведь он не допускал для себя возможности провала такой  исторической задачи. Находясь на вершине решения великого дела, он мог допустить возможность  больших человеческих жертв на таком пути, к которым он относил и массовые расстрелы. Ведь на войне полководцы посылают на смерть миллионы людей. К подобным действиям толкала, как он и его соратники считали, жестокая необходимость противостояния усиленным политическим атакам и враждебным действиям со стороны капиталистического окружения. Но полководцы действовали в условиях войны. Поэтому возникает вопрос, а зачем в таком благородном деле в мирных условиях  нужно было использовать такие негодные средства?

Мой ответ на этот вопрос можно только предположительно сформулировать на основании  ответа самого Сталина на вопрос Рузвельта, заданный ему  в Тегеране

— Почему у вас в стране только одна партия?

Нисколько не смущаясь, Сталин ответил:

— Так проще и легче управлять страной.

Можно полагать, что Сталин, обладая определенной долей юмора, мог это высказать в виде шутки, но, как говорят, в каждой шутке есть доля правды. Вот эта доля правды и позволяет предположить, что он, руководя таким гигантским делом в чрезвычайно отсталой стране с очень низким уровнем культуры, действительно полагал, что не стоит долго церемонится в длительном объяснении своих целей и поступков, а лучше будет воздействовать теми средствами, которые наиболее понятны недалеким людям, за коих он принимал все свое ближайшее деловое окружение из оставленных им  при себе политиков. По отношению к ним и проявлялась,  в основном, недобропорядочность Сталина, которая от них уже распространялась на всю страну по цепочке. Так складывался недобропорядочный стиль руководства в стране.

При встрече с рядовыми работниками, далеко отстоящими от него по иерархической лестнице, он относился к ним безукоризненно внимательно, уважительно и добропорядочно. Это еще раз подтверждает его избирательную недобропорядочность, не считая  учиненный им террор в стране в 37-м году, который является проявлением не только и не столько его недобропорядочности, сколько является прямым уголовно наказуемым преступлением.

Введение таких жутких деяний, объясняется не только  его стремлением облегчить себе процесс управления страной. Главное, оно служило средством утверждения и сохранение власти за собой, поскольку он считал, что лучше него никто не сможет завершить дело построения социализма, после того, как он уничтожил своих, наиболее одаренных соратников. К тому же, представлялась возможность, при этом, посеять животный страх перед ним у всех, кто повседневно соприкасался с ним по делам и тем самым отбить какую либо охоту противоречить в чем либо.

— Если Сталин был таким  недобропорядочным человеком и тираном, то как же все-таки страна под его руководством приобрела такое могущество за такое короткое время? — не выдержал Борис, прервав Виктора.

Во-первых, я не говорил, что он непорядочный человек - продолжил Виктор. Я считаю, что он применял недобропорядочные методы, как политик, в государственном строительстве и эта его недобропорядочность проявлялась избирательно и на наше горе проявилась там, где она могла принести наибольший вред, а, именно, в формирования метода, стиля и морального облика нашей власти. Он понимал, что эти его методы будут считать недостойными, поэтому он на склоне лет и дал сам себе характеристику с «гнилыми листьями», которые будут нанесены на его могилу после его смерти. Но это он знал и в период активной части своей жизни, когда проводил такую политику. Напомню еще раз  о том, как относитлся Ленин к этому вопросу.

  Когда он определял требования к коммунисту, которыми он должен отвечать, располагал их в следующем порядке: добропорядочность, идейная убежденность и знание дела. При Сталине, его идеологические борзописцы, эти требования, не без его участия, стали формулировать в следующей последовательности: идейная убежденность, преданность партии и знание дела. Как видите, здесь вообще исчезло упоминание  даже о простой порядочности, зато появилось требование в преданности партии, а коль скоро все мы считали, что партия это Сталин, то видно кому нужно было быть преданным. Это ведь не спроста делалось даже в таком, казалось бы незначительном  вопросе, но даже  этим пытались убрать из сознания о необходимости соблюдения порядочности во всех делах.

— В этом ты прав Витя — опять вклинился Борис. У нас в Штатах, простите друзья, я еще долго буду считать эту страну второй своей родиной, даже при всем том, что я там вел двойную жизнь. Так, вот в Штатах многие фирмы официально выставляют свод требований к тем качествам, которыми должны обладать их сотрудники. Этот свод мало, чем отличается от кодекса строителя коммунизма. Извини, Витя, продолжай, пожалуйста.

Что касается руководства Сталиным страной в чисто практическом плане, то здесь ему почти никаких претензий предъявить  нельзя — продолжил Виктор.

Любого человека, как говорилось ранее, можно характеризовать с трех сторон: его моральных  устоев, личных человеческих качеств и его деловых способностей. Моральные устои Сталина являлись избирательными и определялись политической необходимостью, с его точки зрения, как он считал, и мне кажется, что это главный его порок, который предопределил все его известные политические просчеты, искривления и преступления. Личные качества его также являются не блестящими, о чем и Ленин писал в своем завещании. А вот деловыми качествами он обладал такими, какие вряд ли у кого из больших государственных руководителей были и будут ли у кого-либо в будущем. Их высоко оценивают все мемуаристы, кто  писал о нем. Имеются в виду, конечно, добросовестные мемуаристы, а не такие как Волкогонов или ему подобные, каких появилось теперь немало.

— Вот поэтому у нас и были такие грандиозные достижения, потому, что мы закладывали  и строили наше государство под его руководством и все наши достижения народ связывает с его именем — закончил Борис вместо Виктора. Такому итогу, подведенному Борисом, теперь возразил Виктор.   

-Принятие правильного решения государственным деятелем - заявил он — еще не значит, что оно будет выполнено. Для этого нужно еще иметь соответствующие кадры. На верхних уровнях Сталин очень умело подбирал технические кадры в отличие от политиков, вернее и политиков он умело выбирал со своей точки зрения.

Одной из громаднейших заслуг Сталина в период индустриального строительства  явилось создание им корпуса «красных директоров». Именно на их плечи легла вся тяжесть предвоенного и первого послевоенного строительства в стране. Многих он знал лично и в период развертывания им предвоенного серийного производства вооружения, и восстановления страны после войны, он ко многим директорам звонил лично, будучи прекрасно осведомленным о ходе работ на заводах. В состав этого корпуса директоров входили высоко идейно убежденные люди, обладавшие громадным организационным и техническим опытом. Во многом благодаря им, мы достигли тех успехов, которыми характеризовались те годы. Но главными исполнителями всего того, чего мы достигли, были хозяйственные, партийные и производственные кадры на местах. Их героическому и беззаветном труду мы всем и обязаны, а не Сталину. Это его пропаганда все ему приписала – огрызнулся Виктор. Борис в ответ промолчал.

— Ты высказал — вступил в разговор Саша — свою точку зрения о Сталине и его влиянии на нашу жизнь, которую, кажется, еще никто публично не высказывал. Ее можно обсуждать, и я почти согласен с тобой. Но ты все говорил о системном кризисе, сформировавшемся у нас за последние тридцать лет, и отмечал, что формироваться он начал на основе недобропорядочного метода управления, заложенного сталинизмом и затем разросшегося у нас. В чем же он, все-таки состоял?

— Кто — сталинизм или системный кризис? —  улыбаясь спросил Виктор.

— И то и  другое — также улыбаясь, отпарировал Саша.

Ну, давайте о сталинизме, чтобы закончить со сталинской тематикой, хотя она не будет  закончена и будет продолжаться еще не  одно десятилетие, ибо Сталин был   гигантской личностью, оказавшей громадное влияние на развитие мировых процессов в ХХ веке.

Волкогонов, главный идеолог Советской Армии последнего времени ее существования, выпустил свой двухтомник о Сталине, написанный им  на основе многочисленных документов, которые он изучил в архивах. В итоге у него не получилось  настоящего научного труда, а получился пасквиль. Вместо того, чтобы приводить и цитировать документы, он построил книгу на своих домыслах, повсеместно применяя обороты: Сталин думал, Сталин полагал, он сомневался и прочие. Если ты высказываешь свое мнение, так будь добр, подкрепи его либо фактами, либо документами. А Волкогонов подобрал только такие факты и так расположил их, что эта книга явилась не книгой — анализом, а обличительным фолиантом. Вот, например, как он  видит сталинизм и основные его черты. Ему он приписывает:

введение термидора в стране, для реализации которого Сталин оказался наиболее походящей личностью, приписывая термидор нашей бывшей системе в качестве ее  неотъемлемой составляющей, что является клеветой.

Сталин превратился в религию для страны, и все должны были верить в него и почитать, как  бога:

в принимаемых решениях опирался  на справки и многочисленные доклады, в основном, поступающие их НКВД;

необоснованно возвеличил примат политики над экономикой и довел это до абсурда;

в своей практике использовал дуализм, когда говорили одно, а делали другое.

А все это он назвал сталинщиной, тем самым, оскорбив народ всей страны, жизнь, которого с громадными достижениями и даже с издержками никак нельзя назвать сталинщиной.  Сталинизм — это не характеристика эпохи, а определение навязанного и царившего политического течения в этой эпохе. На мой взгляд, сталинизм можно определить только одним качеством, о котором говорилось ранее, а именно — использование в управлении недобропорядочных методов, приведшее к деформированию многих сторон нашей жизни. Именно не ошибочных, а осознанно недобропорядочных. Кажется, хватит о сталинизме. Давайте перейдем к главному, к определению состава системного кризиса сформировавшегося у нас за последние тридцать лет и в чем он собственно состоял.

Вначале следует определиться, что каждый из нас будет понимать под кризисом в обществе.

— Ну, Витя — тут же ответил Саша — ведь общеизвестно, что политический кризис в стране это всеобщее недовольство  при котором верхи не могут управлять по-прежнему, а низы полны желания изменить это состояние.

— Вот видите — оживился Виктор — это общая классическая формулировка, содержащаяся  в наших справочниках. Именно  этого у нас и не было. Верхи успешно, как они считали, управляли, а в низах никакого всеобщего недовольства не было, как они полагали. А кто был недоволен и открыто выражал это, тех отправляли куда надо — едко добавил Саша.

— Мне кажется — продолжил Виктор — кризис у нас состоял в том, что руководство не совсем понимало существо накопившихся недостатков  во всех сферах нашей жизни, почти ничего не предпринимало в направлении их исправления и тем самым копило недовольство не среди широких масс, а вначале среди думающей части общества. Предпринимавшиеся попытки исправления положения, вначале Хрущевым, а затем Косыгиным ничего не дали, будучи «утопленными» ортодоксальными руководителями на всех уровнях, начиная с самого верхнего.

Если мы говорим об обществе, то  применительно к нему, нужно говорить о кризисе в  идеологии, политике, социальной области и экономике и рассматривать их системно во взаимосвязи между ними, поскольку в совокупности все эти стороны составляют единую государственную систему, в которой живет общество. Вот и давайте кратко, концептуально и рассмотрим, что было отрицательного в каждой из них и чего не хотело замечать наше руководство. О громадных достижениях, достигнутых в нашей стране,  мы не будем говорить, поскольку они общеизвестны и не они являются предметом нашего настоящего анализа.

Начнем с марксисткой идеологии, которая у нас была государственной и согласно нее принимались принципиальные, практически, все политические и хозяйственные решения. Марксизм в своей революционной части,  рассматривал, в основном, вопрос о том, как завоевать власть пролетариату, но почти ничего не сказал о том, как строить государство в переходной период от капитализма к социализму.

Это легло на плечи большевиков и Ленин начал осмысливать этот процесс в своей работе «Очередные задачи Советской власти», которую он писал в два приема. Начал он ее перед гражданской войной, а завершил уже после окончания гражданской войны. Но и в ней много он не доисследовал и не изучил в тех вопросах, которые выдвигала жизнь. Основное в них заключалось в выборе  политического подхода при создании социалистической экономики.

Маркс, в своей политической экономии, развил тезис о содержании стоимости товара, определяемой общественно необходимым количеством труда, потребным для его изготовления в противовес буржуазному определению, состоящему в том, что стоимость товара определяется ценой производства, в которую входит амортизационная часть используемого оборудования, прошлый и живой труд. Неприемлемость в марксовой теории этого определения состояла в том, что труд в этом случае представлял собой товар, который рабочий неэквивалентно продает, подвергаясь  нещадной эксплуатации, и тем самым, создает неоплаченную прибавочную стоимость капитализму. Данное положение стало определяющим в начале нашего государственного строительства, поскольку с этим был  связан вопрос о величине и степени допустимости использования товарных отношений при социализме, использование которых марксовая трактовка  отвергала.

Вначале двадцатых годов, уже после смерти Ленина, по этому вопросу у нас прошла обширная научная дискуссия. Тогда появилось громадное количество журналов посвященных экономике и управлению в социалистическом общестиве. К слову сказать, к концу двадцатых годов почти все эти журналы позакрывали, как не нужные, что потом нам больно аукнулось, к чему, очевидно, приложил руку и Сталин, ибо уже тогда без него не принималось ни одно политическое и хозяйственное решение.

В результате прошедшей дискуссии было выработано и принято решение о допущении ограниченного действия товарно-денежных отношений в советской экономике. Это положило основу для введения наличных и безналичных денег, а действие товарно-денежных отношений в экономике, считалось, будет заменено плановым ведением хозяйства. На начальном этапе хозяйственного строительства  это сыграло значительное положительное влияние, когда объемы производства еще поддавались достаточно полному осмыслению, учету и распределению. Потом стали признавать, что неоплаченная доля труда есть и в советской экономике, а, следовательно, и прибавочная стоимость, без наличия которой невозможно вести расширенное воспроизводство.

В годы дискуссии в двадцатых годах по товарно-денежным отношениям в них активное участие принимал Новожилов. После закрытия многих журналов и начавшегося, если и не гонения, то неприязненного отношения верхов в экономической науке, Новожилов прекратил свое публичное выступление по экономическим вопросам, занял профессорскую должность в Ленинграде и занялся педагогической деятельностью. Кстати, он воспитал и направил научную деятельность Канторовича, ставшего затем академиком и разработавшим теорию и методику линейного программирования, используемую сейчас во всем мире в экономических расчетах. Новожилов же продолжал профессорствовать. И только в 1967 году, спустя сорок лет после прекращения публичных выступлений, когда в стране начала возрождаться экономическая наука, Новожилов издал свой эпохальный труд «Соизмерение затрат и результатов». За эту работу ему была присуждена первая Ленинская премия по экономике.

В своей работе он показал, что в любом виде производства — простом товарном, капиталистическом и социалистическом действует одна и та же экономика, функционирующая на использовании товарно денежных отношений, и вывел формулы цены товара. Она оказалась единой для всех форм производства и в ней меняется только социальное содержание входящих в нее членов, определяемых той или иной  общественно-экономической формацией. Это было дальнейшие развитие марксовой теории, применительно к советской экономике. В то время у нас началось все таки соизмерение затрат с результатами и в экономике стало внедряться такое понятие как хозрасчет. На его внедрение были направлены все косыгинские реформы. Но они были свернуты, а эта книга, вместо того, чтобы стать учебником по марксизму, была предана забвению и сейчас мало кто о ней знает. Все вернулось на круги своя, и это стало одним из основных элементов нашего системного кризиса, приведших к негативных последствиям во всех сферах.

Второй, может даже более существенной составляющей нашего системного кризиса, было отношение к определению места  и роли планирования. Трагическим  заблуждением марксизма явилось придание планированию политической категории, в результате чего, возможность действия которого приписывалась  применительно только к социлазму. Это вывело планирование из ряда объективно необходимых и осуществляемых процессов в любой производственной или общественной деятельности, наряду с которым,  в любой логически строящейся человеческой деятельности, последовательно осуществляются следующие функции.

Руководство формулирует цель  перед данной системой, которую она должна достигнуть в процессе своего функционирования. Планирование определяет  средства и сроки достижения поставленной цели. Организация определяет территориальное и временное расположение выделенных средств. Производительная деятельность осуществляет сам процесс достижения поставленной цели. И, наконец, управление контролирует ход выполнения производительной деятельности и проводит, в случае необходимости, корректировку этого процесса в рамках определенных планом. Если эта коррекция не достигает нужного результата, в  работу включатся руководство и производит коррекцию в любой из этих функций: либо уточняет цель, либо  проводит коррекцию в планировании, организации или производительной деятельности.

Такое операционное членение процесса функционирования любой системы в любой области деятельности, основанное на анализе осознанной логически строящейся трудовой деятельности человека, говорит о том, что планирование присуще любой общественной системе, поскольку ее функционирование осуществляется коллективным действием ее членов. Вопрос только в том, в каком  виде  и объеме  проводить планирование  в той или иной системе.

Это прекрасно понимал Ленин и отразил в своем завещании. Все выделяют в нем, в основном, только личностные оценки, которые он дал своим соратникам. Но  никто не рассматривал и не придавал значение тому, с чего начинается Ленинское завещание. Ведь известно, что если человек решил писать завещание, то он начинает его писать с того, что в наибольшей мере его волнует. Эти личностные оценки он дописал потом, когда ему стало немного легче.

23 декабря 1922 года у Ленина разразился инсульт. Была парализована правая сторона тела, и он стал с трудом говорить. В это время он обращается к врачам с просьбой разрешить ему продиктовать пять минут, поскольку  «его волнует один вопрос». Врачи ему разрешают и в этот день он надиктовывает  свои мысли по его «одному вопросу». Вопросов, вместе с тем, оказалось не один, а два.

Запись он начал с того, что « В первую голову я ставлю увеличение членов ЦК до нескольких десятков или даже сотен для предотвращения того, чтобы конфликты небольших частей ЦК могли получить слишком непомерное значение для всех судеб партии». На следующий день 24 декабря он вновь диктует и объясняет, каких конфликтов и между кем он опасается и называет фамилии Сталина и Троцкого, а также дает характеристики руководителям партии. На третий день 25 декабря он заканчивает диктовать  своей известной фразой, в которой  порекомендовал сместить Сталина с поста Генерального секретаря партии именно из-за недопустимых его методов руководства.

Вторая часть «одного вопроса», которую он продиктовал в первый же день, касалась его спора с Троцким о месте, форме и роли общегосударственного планирования. Ленин считал, что на государственном уровне планирование должно быть не детерминированным,  а определять только пути и  направления в решении того, или иного вопроса. Практическое планирование должно осуществляться в процессе непосредственной реализации задачи, поставленного государственным планом. Троцкий считал, что государственный план должен выступать в виде законодательного акта и не иметь альтернатив в своем выполнении. Ленин в своей первой записи 23 декабря согласился с Троцким , но вместе с тем добавил, что он согласен « придать законодательный характер на известных условиях решениям ГОСПЛАНА, идя в этом отношению тов. Троцкому до известной степени и на известных условиях». 

Никто из исследователей ленинского завещания не обращает внимание на этот вопрос о планировании. Все вращаются в анализе этого завещания только вокруг ленинских оценок руководителей партии и необходимости смещения Сталина. А ведь эти две составляющие его «одного вопроса», с которого он начал свое завещание, явились определяющими в составе того системного кризиса, который затем образовался у нас и привел к гибели наше советское государство. Как далеко видел Ленин и понимал существо политических вопросов при строительстве нового государства на социалистических принципах, чего,  никто из руководителей и ученых-академиков обществоведов  ни того времени, ни сейчас так  и не поняли.

Первая составляющая «одного вопроса» касалась собственно методологии государственного управления и предостерегала от возможности появления автаркии, что вытекало из его уже третьей части завещания, где он, раскрывая первую часть, предлагал сместить Сталина именно из-за этого. Вторая часть предостерегала от глобальных ошибокок в организации планирования, а, следовательно, и всего метода хозяйственного строительства по которому все у нас и делалось.

Ленин соглашался на придание законодательных форм государственным планам на известных условиях и до определенных пределов. Но у нас никто и никогда глубоко и всесторонне не изучал эти условия и пределы. К сожалению, наши руководители не обращали внимание, вот  именно, на это ленинское указание в части ограничения и пределы применения  жесткого планирования.

Жесткое детерминированное планирование сыграло решающую положительную роль в начальный период нашего строительства. Но мы не смогли во время оценить порочность такого планирования, которое стало все больше проявляться у нас в последующей жизни и стало тормозом в нашем  развитии. Жизнь показала, что жесткость в планировании должна нарастать по мере снижения уровня планирования. На самом верхнем уровне планирование должно быть качественным и определять только цели и направление в развитии и не ограничивать пути их достижения, как это и считал Ленин.

 Поэтому, при установлении планов предприятиям в виде закона, у их руководителей  главное  состояло в том, чтобы выколотить как можно меньше план. Отсюда и все наши беды. Такое планирование и привело к стагнации нашей экономики, а затем и всего общества. Инициативу на местах и использование новых процессов в производстве, не предусмотренных утвержденным планом, реализовать было невозможно. Нужно было все это включать в план следующего года, потратив громадное усилие на это, поскольку действовал утвержденный пятилетний план в цифрах, показателях и объемах. Хозяйственники пытались,  как то решать подобные вопросы и это вносило еще большую сумятицу в производственную деятельность. А, главное , планирование у нас превратилось в распределение фондов по труду, капитальному вложению и на получение материалов, ибо все расписывалось до мелочей.

Такое планирование связало по рукам и ногам, так называемую «малую» науку, которая вела свободный научный поиск с малыми материалоемкими затратами, которые не предусматривались в годовом плане. Без внесения в него, получить,  что-либо  этой науке практически было невозможно. Отсутствие, какого то «винтика» не позволяло проверить какую нибудь научную догадку. А именно в таких тестовых экспериментах многое достигалось, и во многом они двигали науку.

На первый взгляд вопрос о планировании является чисто экономическим. На самом деле он многогранен. Утверждение того, что планирование присуще только социалистический экономике, породило неправильное, даже вульгарное деление экономики на плановую и рыночную. Это глубоко порочное определение, уводит понимание экономических прессов далеко от их существа и переводит этот важнейший вопрос в чисто идеологическую сферу, что чрезвычайно вредно для понимания существа протекающих экономических процессов.

В индустриально развитых государствах существует одна экономика, базирующаяся на использовании товарно-денежных отношений, независимо от экономической формации, в которых осуществляется упоминавшиеся все пять функций, включая и планирование. Свобода действия товарно-денежных отношений будет ограничиваться при возникновении, каких-либо чрезвычайных ситуаций в стране, таких как наводнение, пожар, революция или еще какое-либо обстоятельство. Существовать товарно-денежные отношения будут до тех пор, пока будут существовать деньги в распределительных отношениях. А исчезнут они далеко еще не скоро, когда общество будет распределять по потребности без всяких денег. Это и будет коммунизм, заветная и далекая мечта прогрессивного человечества.

В нормальных условиях в капиталистических странах после появления СССР планирование стало осуществляться в значительно больших размерах, чем осуществлялось даже у нас и в объемах  оно качественно отличается от нашего бывшего планирования, Оно у них именно качественное на самом верху, осуществляемое, в первую очередь, через составление и утверждение бюджета страны. А это ведь самый первый и самый важный этап планирования в государстве, который начало использовать Английское королевство еще в средние века, когда парламент стал утверждать бюджет Англии.

Марксисты не заметили этого исторического факта и отнесли возможность его применения только к социализму. После принятия финансового плана, у капиталистов его выполнение регулируется не непосредственно путем выдачи плана фирмам и регионам, а через различные опосредствованные формы, такие как налоги, квоты, субсидии и даже регулирование цен, через федеральные органы. А все стараются это не замечать и тупо твердят о рыночной и плановой экономиках. Может ли какой нибудь капиталист начать дело без четко и всеобъемлюще разработанного бизнес-плана, который станет для него жесткой директивой? Конечно, нет. А ведь это самое настоящее планирование на самом нижнем уровне экономической системы.

Рыночные отношения существуют в экономике наряду с ее планированием  и определяют спрос, с установлением потребности на те или иные товары и  цены на них. Эти показатели используются в процессе планирования, как в капиталистической, так и в социалистической экономике. Разница в них состоит не в механизмах функционирования, а в целях. и методах определения спроса. В капиталистической экономике целью является получение прибыли, а в социалистической экономике целью является удовлетворение общественных потребностей. Прибыль в этом случае определяет степень эффективности функционирования социалистической экономики. Так может звучать в теории.

У них цели определялись на основании «спроса», определяемого рынком и выявляемом на основании его анализа с помощью такой науки, как маркетинг. Но целью все равно было получение максимальной прибыли, пусть даже и в обеспечении  социальных потребностей, удовлетворение которых происходило на основании их купли и приносило также прибыль.

У нас же цели определялись «на основании указаний партии», которые не всегда были направлены на наибольшее удовлетворение личных потребностей людей.  Рынок и наука, его изучающая, и называемая маркетингом, у нас считались буржуазными. Вот поэтому функционирование экономики у нас, в связи с искажением форм и методов планирования, происходило далеко не лучшим методом и прибыль, как таковая, почти не фигурировала и не оказывала никакого влияния на экономику, с тем, чтобы она была «экономной».

Третий идеологический фактор, существенно затормозивший наше развитие, состоял в сохранении ортодоксального отношения к западной социал-демократии, основанный на прежнем неприятии ее основополагающей концепции, состоящей в реформаторском преобразовании общества. Это, собственно, и послужило основанием для деления в свое время на революционеров — коммунистов и социал-демократов-реформаторов.  Такое размежевание исторически тогда было оправдано, при наличии революционной обстановки того времени, которая никак не оправдывала реформаторства.  Призыв к нему в то время являлся необоснованным сдерживанием этого революционного процесса. Но со временем, когда возник СССР, а в Европе революционная обстановка резко снизилась, продолжать упрекать социал-демократов в отступничестве от социалистических идей было крайне необоснованно. Они в странах Европы, находясь у власти почти тридцать лет, очень много сделали для своих народов, безусловно, при большом притягательном примере социальных успехов, достигнутых в СССР.

Революционная, идеологически зашоренная амбициозность наших тогдашних руководителей, без учета сложившихся исторических реалий в мире, отделила нас от Европы, в то время, когда мы могли бы активно  в  экономическом и культурном  плане многое брать от них. Призыв к тесным контактам со сложившейся социал-демократией не означает отождествления коммунистических идей с их нынешними взглядами.

Расхождения между коммунистами и социал-демократами остаются поныне  и они весьма существенные. Но они теперь должны проявляться не в форме завоевания власти, а в том, как проводить реформирование и строительство государства после завоевание власти.   Сейчас они стоят на позиции использования товарно-денежных отношений в распределительных отношениях в виде классической ранее существовавшей и ныне существующей формы, основанной только на купле-продаже. Это приводит к громадному влиянию роли денег на общественное сознание и личное поведение людей. Эта форма приводит к безудержному, неконтролируемому и неограниченному потребительству с формированием индивидуалистических отношений, когда каждый «друг другу волк».

В социалистическом обществе товарно-денежные отношения, использовались в ограниченной форме, как это было в СССР,  и это не приводило к развитию вещизма и способствовало формированию коллективистской морали в обществе. В производственных отношениях  действие товарно-денежных отношений было исключено полностью и там фигурировали только безналичные взаиморасчеты. В распределительных отношениях  действие товарно-денежных отношений, было ограниченным и оно состояло в первую очередь,  во введении наличных и безналичных денег со строжайшим запретом перевода безналичных в наличные. Это позволило в значительной мере ослабить тлетворное влияние роли денег в жизни людей, несмотря на то, что они и существовали в розничном торговом  обороте. Громадные социально выделяемые средства во многих сферах общественной жизни, приводили к тому, что у людей в значительной мере ослаблялось стремление к  обладанию большим количеством наличных денег, поскольку основные социальные потребности в обществе удовлетворились на бесплатной основе. Это, в свою очередь, лишило финансовой базы для коррупции, хотя и она была, но далеко не в таких размерах, как ныне.

В политической области наиболее тяжким явилось появление тройной  морали в обществе. Она  привела  к подозрительности, а затем и к неверию довольно значительной части общества в то, что делало руководство страны. Это неверие развилось после войны в диссидентство, а затем и в более широкое непринятие того, что происходило  в стране. Необычайно большое влияние партии на все стороны жизни, ввело ее в систему функционирования государственных структур, как основной задающий, организующий  и контролирующий орган. Наличие такого органа и введение его в государственную структуру оказалось весьма эффективным в период чрезвычайной ситуации в стране. А мы жили все время в условиях такого положения, вызванного межгосударственным противостоянием с Западным миром, в которое переросла классовая борьба в международной плане.

За последние тридцать лет стало очевидным, что военного решения в этом противостоянии не будет, и нужно было перестраивать столь жесткое влияние партии на общественное развитие, но это не произошло. А в этом была крайняя необходимость. Появление все большего количества товаров народного потребления все больше развивало у людей стремление к потребительству.  К этому добавилось то, что миллионы наших людей в войну побывали за границей и увидели, как можно нынче жить людям. Это еще больше привело к потребительнству и формированию теневой экономики для получения наличных денег. Все это входило в состав того системного кризиса, о котором идет речь. Вот здесь и должна была сказать свое слово партия, как моральный сдерживающий фактор, и сосредоточиться именно на моральной стороне дела, ограничив свое участие в хозяйственном строительстве, больше уделив  внимания контролирующим функциям в области морально этических сторонах деятельности, содержащихся в различных  областях жизни  страны.

Несмотря на то, что  в социальной области было наибольше достижений, но и там выкристовались отрицательные явления. Основное в них было  то, что в результате навязанной нам гонки вооружения у нас отвлекались громадные средства на создание вооружения и на оборону в целом. Это негативно сказывалось на производство товаров потребления, что создавало немало дефицитов в области потребления. Такое положение можно было бы как - то локализовать и ослабить недовольство в восприятии этого людьми, если бы средства, вкладываемые в социальное обеспечение определялись более полно.

Ведь мы все знаем, сколько было построено жилья с грандиозной инфраструктурой его обеспечения, но они не входили в социальный блок затрат. Да не только они одни были исключены из этого блока затрат. Если бы они все были бы включены, то величина социального обеспечения на одного человека, или как ее называли социальная добавка к зарплате, была бы существенно выше. Это могло бы хоть как-то снизить волну нараставшего недовольства и показать людям  реально проводившиеся  громадные социальные затраты,  которые значительно превышали затраты на военные нужды.

В экономике промышленность была разделена на промышленные ведомства, что привело к утрате каких- либо связей предприятий на местном уровне. Подчас, для то что бы рядом находящиеся предприятия, могли передать друг другу «через забор» какую-нибудь «гайку», нужно было разрешение центрального ведомства из Москвы. Вот уж воистину – разделили и властвовали. Хрущев попытался перестроить промышленность на принципе территориального объединения ее в Совнархозы, но московские чиновники, утратившие власть из своих рук, быстро все вернули на круги своя.

Но основная проблема была в том, что так и не нашли эффектного способа измерения результативности и эффективности работы предприятия, исключив понятие и оценку по прибыли. Считали по валу, при котором происходил двойной и тройной счет, когда один и тот же агрегат многократно защитывался в валовом продукте, переходя по поставкам от одного  предприятия на другое. Выгодной в изготовлении становилась многокомплектная продукция, в которую включался в большом количестве  прошлый труд. Затем начались попытки исчислять, так называемую, чистую продукцию, в которой  не учитывался бы прошлый труд. Но все эти попытки так ни к чему и не привели.

Существовавшая система  оплата труда  на производстве не стимулировала рост его производительности. Установление норм оплаты ограничивало ее пределы определенным уровнем, независимо от производительности и существовала, так называемая, выводиловка средней запланированной зарплаты. С этим постоянно пытались бороться, но так и не нашли удовлетворительного сочетания в количестве и соответствующей оплаты труда. Ограничения в величине зарплаты устанавливались с тем, чтобы  не выйти за пределы соответствия величины товарной массы и наличия денег у населения. Это понятно. Но людям от этого не становилось легче, и производительность труда падала. В первые годы индустриализации и в восстановительный период с этим позволяло справляться ударничество, стахановское движение и массовый энтузиазм. Но со временем материальное стимулирование возобладало над энтузиазмом, и эти стимулы перестали действовать.

Услышав такой набор всевозможных недостатков, друзья молчали. Первым прервал молчание Борис:

— Витя, при таком количестве ошибок, искажений и недоработок, которые ты здесь нам сгреб в одну кучу, как же, все таки, жило и развивалось наше государство?  Ты говоришь, что все это накопилось за последние тридцать лет. Я не видел всего этого, живя все  время за границей. О многом там писали из того, что ты привел и еще о многом другом, о нашей жизни. Но я принимал все это за пропаганду. С тем,  что ты изложил сейчас спорить, как будто трудно, но и принять тоже нельзя. Ведь наша страна жила, а при таком количестве недостатков она должна была давно погибнуть. И потом, не противоречишь ли ты сам себе, утверждая, что люди разуверились в нашем руководстве, и поэтому возник системный кризис, который и привел нашу страну к гибели. Ведь  ты говорил, что в конце 91-го года на референдуме народ высказался за сохранение СССР. Как все это увязать с его недовольством?

— Начнем с последнего — ответил Виктор. Накопившееся недовольство у людей проявилось не в момент ликвидации СССР. Тогда он был жестоко обманут Ельциным, которого они избрали и доверились ему, надеясь, что он то и исправит все это. Накопившееся недовольство людей, наглядно и в полную меру проявилось на первых выборах в 93-м, когда фальсификация их результатов была еще не так высока, и коммунистов поддержало всего каких то 30%.

Порядка 40% не голосовавших людей не принимают нынешних порядков, но не хочет и возвращения в старое время, а  коммунисты не объяснят по-человечески людям, что вот какие были у нас ошибки и как мы их больше не допустим.  Показать, грубо говоря, в чем были плохие коммунисты прошлого, и чем будут отличаться коммунисты нынешние, вынесшие и воспринявшие горький урок прошлых коммунистов. Но, к сожалению, этого не происходит.

— Витя, а почему ты репрессии не включил в составляющие системного кризиса? — задал свой вопрос Саша.

— Да потому, что это не элемент системного кризиса, а просто уголовно наказуемое преступление. Они явились результатом проявления недобропорядочности Сталина, а проявилось их воздействие в появлении страха у руководителей и возникновении тройной морали в обществе, о которых я говорил.

Таким образом, — подытожил Виктор- все эти, не вскрытые, системно не сформулированные и не устраненные недостатки в политической, общественной и хозяйственной жизни в совокупности провели к замедлению темпов нашего роста, затем стагнации.  В итоге наше социалистическое государство проиграло капиталистическому обществу в развитых странах в наиболее существенной области, которой является жизненный уровень населения.

В политической области власть вышла из под общественного контроля, и утратила моральную ответственность перед народом.  Партийные организации на местах потеряли свою активность и превратились в придаток к администрации. В общественной жизни внедрился недобропорядочный стиль руководства, приведший к сложившейся тройной морали, когда говорили одно, писали другое, а делали третье. В хозяйственной жизни не смогли уйти от централизованного  производства и распределения, определявшихся вначале экономической целесообразностью, а затем вылившиеся в плановое принуждение.

Вот такое итоговое  мое заключение об основных элементах в существе нашего былого системного кризиса – закончил Виктор. Обсуждение этих мыслей еще долго было предметом обсуждения не на одной встрече друзей.

ТРАГИЧЕСКИЙ 1993 ГОД

Заканчивался 1992 год, первый год жизни при новой власти и в новом государстве. Какой это была, эта новая начавшаяся жизнь в стране, ранее писалось. Саша еще поддерживал связь с Сахаровской группой, но далеко уже не так акти­вно и занялся полностью своей наукой о материальном вакууме. Борис акти­вно сотрудничал в группе, готовившей материалы и выступления товарищей  на Конституционном суде по легализации КПСС. Занявшись общественной работой, он вышел из своего угнетенного состояния и теперь почти полностью восстанови­лся. Он приободрился в результате активно продвигавшейся работы в Кон­ституционном суде и совсем был в восторге, когда Конституционный суд вынес свое известное решение по легализации КПСС.

У Виктора на фирме шла бурная производственная деятельность, о которой уже писалось. Кроме того, он наг­рузил себя еще дополнительной работой в своем «Лекоме». Эта производствен­ная загрузка, позволяла, в определенной мере, снимать стрессовые нагрузки из за  того, что творилось в стране. А вот в семье у него стрессовые нагрузки начали резко нарастать.

Обвал в стране сильно подействовал на его жену, и у нее участились нервные срывы. Она в этот год уже дважды побывала в больнице. В середине года у Ви­ктора обострилась язвочка, и он лег в больницу и каждый день звонил домой, переживая за Анну. Постоянно, когда у Виктора появлялись проблемы со здоровьем у Анны, также начиналось обострение из-за переживаний за Виктора. Не всегда такие обострения у нее закачивались больницей. Когда, она заболела этой страшной болезнью, то, как медик, понимала, что ее постоянные нервные срывы крайне отрицательно сказываются и на Викторе при наличии у него своей яз­венной болезни, на ход течения которой существенно сказываются нервные пе­регрузки.

Однажды, после восстановления от очередного нервного срыва, она стала убеждать Виктора, что им нужно развестись, а ей с ее болезнью нужно жить отдельно. В противном случае это может плохо кончиться и для него. Он это и сам понимал, но решиться на это никак не мог, а Анна стала бурно настаивать на этом. Чтобы ее как-то успокоить он написал заявление в ЗАГС о согласии на развод и отдал ей, заявив, что в ЗАГС она пусть идет сама с его заявлением, а он не пойдет. Он рассчитал верно. У Анны мужества все та­ки не хватило, как бы она не заботилась о Викторе и заявление, о разводе не подала.

Ишемическая болезнь сердца, приобретенная им после инфарктов, давала о себе знать У Анны периодически наблюдалосьнеустойчивое состояний, продолжавшееся по  несколько дней. Иногда она в таком состоянии ходила с Виктором на прием к врачу в психдиспансер. Ей там давали больничный, она пила таблетки и иногда кризис проходил без боль­ницы.

На этот раз они также сходили в диспансер, она побыла дома, попила таблетки, но болезнь прогрессировала.  Она отказалась идти повторно в дис­пансер, замкнулась и почти полностью прекратила  какие-либо контакты с Виктором, а затем  перестала и кушать. Стала серой, как земля. Такого с ней не было ранее никогда. Это что-то было новое в течении ее болезни.

Виктор вызвал скорую помощь. Обычно Аня бурно сопротивлялась вызову скорой помощи, и ее с трудом с помощью санитаров отвозили  в больницу. На этот раз, к удивлению, она абсолютно равнодушно отнеслась к такому вызову. Виктор прилег на диване и стал ожидать приезда скорой. Аня пришла к нему, легла    рядом, полежала, прижавшись к Виктору и впервые за эти дни, спокойно сказала:

— Витя, если бы ты знал, как мне не хочется в больницу, как она мне надоела.

Услышав такой ровный и спокойный голос, Виктор внимательно посмотрел на нее и увидел абсолютно здоровые глаза. Он обрадовался, крепче обняв ее,  сказал, что может и не надо скорой, она и так поправится. Анна тут же согласилась, встала, как будто у нее и не было приступа, и сказала:

— Витя иди на работу, я совсем здорова и отпущу скорую. На радостях рн позвонил и отменил вызов скорой, а сам пошел на работу.

С радостью шел он домой, возвращаясь с работы, думая, что на этот раз с Аней все уладилось. Отк­рыв дверь, он остолбенел — перед ним в петле висела Аня. Виктор с криком бросился к ней:

— Ты, что же наделала, Аня!!!

 Он долго не мог найти нож перерезать веревку. Перерезав веревку, он с трудом удержал тело Ани и положил на пол. По­днять ее не было сил. Он сел на пол рядом с Аней, обнял ее тело и тихо пла­кал. Из груди Ани, так же, как у его матери, вышел последний воздух.

Сколько он так сидел, он не помнил. Придя в себя, он вызвал ско­рую помощь и позвонил сыну. Первым приехал сын, и они вдвоем переложили ее на кровать. Дальше все для Виктора происходило как в тумане. Он постоянно бегал по коридору из кухни в большую комнату и однообразно повторял, как помешанный:

— Это она из-за меня, это она из-за меня!

Приехавшая скорая и вызванная ею милиция, не обращали внимания на Виктора, заполняя какие-то бу­маги. Закончив с бумагами, врачи из скорой отвезли не сопротивлявшегося Ви­ктора на квартиру к сыну, а он остался с телом матери ожидать  вызванную перевозку. Таня, жена Игоря постелила ему и он, как в тумане услышал грохот в комнате. Он не понял, что это было, но ощутил себя, лежащим на полу. Пере­бравшись в постель, он тут же уснул. Утром, у зеркала он увидел под глазом громадный синяк. Это он упал перед кроватью, обо что-то ударился, не почувс­твовав боли и не ощутив падения, услышал грохот в комнате перед тем, как лечь в постель. Очевидно, он на мгновение тогда отключился. Похоронили Аню рядом с матерью Виктора.

Какой же необычайной силы воли была его Аня. Истерзавшись от своей жуткой болезни, она приняла для себя роковое решение в те три дня, которые Виктор принял за необычный ход ее болезни. А она, наоборот, за эти три дня полностью пришла в себя, ее мозг освободился от изнуряющих ее мыслей и она всецело в здравом уме, сосредоточилась на мысли о своем уходе из жизни, чтобы дать возможность жить дальше Виктору. Каким мужеством нужно обладать, чтобы при­нять такое решение и с такой твердостью его реализовать, ничего не сказав и ничего не написав на прощанье. У нее хватило твердости молча уйти из жизни, ничем не дав знать о своем решении. Вечная память этой мужественной женщине! Виктор все это время ходил на работу и пытался забыться в делах.

Это ему помогало. После сорока дней, отметив поминки, Виктор по настоянию своих детей, отправился на месяц в санаторий «Звенигород». Там он почти пришел в норму среди людей и новой обстановки, хорошо подлечив серде­чко.

После августа 91-го в стране наступило резкое ухудшение жизни людей. Мораль и нравственность в обществе начала быстро падать. Появилась масса новых по форме преступлений, о которых ранее и понятия не имели таких, как наркомания, проституция, рэкет, бандитизм, решение проблем бизнеса отстрелом своих конкурентов. Это только на бытовом уровне. В государственных структурах развилась коррупция до необычайных размеров, Однажды даже, растерявшийся Ельцин был вынужден заявить, что этого он никак не  ожидал. В области финансов начали появляться жульнические частные фирмы, выманивавшие у людей деньги под разные мифичес­кие проекты, суля баснословные проценты. Небольшая только часть бытовавших картинок того времени ранее была описана ранее. Еще в перестроечное время оживилась активность  думающей части интеллигенции, сто­ящей на социалистических позициях. Они пытались разобраться в происходящем, определиться в своей позиции и осмыслить то, как выбираться из создавшейся ситуации в стране.

В конце перестройки первым проявился академик Абалкин, который выступил открыто на ХIХ партконференции с призывом критически взглянуть на то, что у нас было, дать непредвзятую оценку и наметить пути выхода из скла­дывающегося тяжелого положения. Горбачев тогда неодобрительно воспринял это выступление, а подпевалы тут же начали затаптывать Абалкина.

Это было пер­вое публичное выступление с попыткой разумного подхода в оценке складываю­щейся тогда ситуации в стране и Виктор с тревогой подумал, почему же Гор­бачев выступил против такого разумного предложения. Потом ему стало ясным почему. Ему не нужен был такой анализ, который мог бы увести ситуацию в  другую, необходимую сторону от намеченного им тогда курса на развал страны.

На следующий день после выступления Абалкина, на работе у Виктора было оче­редное заседание партбюро, членом которого он являлся. На нем он поставил во­прос о неправильной оценке выступления Абалкина и предложил подержать его, обратив­шись с заявлением в проходившую еще партконференцию. На бюро разгорелись жаркие споры по этому поводу. Одни возражали, считая, что на конференции сами разберутся, другие считали, что выступление было неправильным, Горба­чев прав и наше выступление будет идти в разрез с политикой партии. Тре­тьи считали, что Виктор прав и нужно обратиться таки к конференции с осуж­дением необоснованной критики Абалкина и поддержать его.

Этот неожиданный спор, возникший на заседании такого маленького коллектива  местных руково­дителей партийной ячейки по поводу оценки происходящего в стране, высветил, как в зеркале, царившую  сумятицу в головах коммунистов в то время. Еще бо­лее показательными оказались результаты проведенного голосования. За предло­жение Виктора проголосовало пять человек, а против четыре. Но характерным оказалось то, как разделились голоса. За предложение Виктора высказались старые члены партии, а против молодые члены партии. Это очень показательно.

Старые члены партии стояли за критическое рассмотрение нашего пройденного пути, и в них еще сохранился дух принципиальности и ответственного отно­шения к партийной оценки происходящего. У молодых уже выработался дух инфа­нтильности и безразличия, выразившееся в формуле жизни, сформировавшиеся у них — «там сами разберутся». Это гнилое состояние в партии и было сознательно взращено неско­лькими последними поколениями руководителей после войны.

Ведь кого мы стали избирать секретарями партийный организаций? Тех, которые, как правило,  не умели работать, но хорошо и складно говорили. Такие нужны были администрато­рам, чтобы не мешали работать. С ними легче, к тому же, можно было договори­ться. Так первичные организации с годами потеряли свою активность и стали карманными организациями у руководителей. Какая уж тут критика! А тогда Ви­ктор все же направил письмо на конференцию, но это был «глас вопиющего в пустыне».

После беловежья начали происходить всевозможные обсуждения заинтересованных представителей различной интеллигенции о судьбах социализма у нас в стране. Виктор стал их посещать. 

Такие обсуждения стала проводить социалистическая партия, созданная Вартазаровой. Виктор посидел и послушал, что говорилось на этих обсуждениях. Ничего интересного и нового он не услышал. Шло, в основном, протестное осуждение происходящего, без какого-либо рассмотрения причин случившегося. Все верте­лось вокруг тезиса, выдвинутого Вартазаровой о необходимости выработки и выдвижение перед обществом новой «мобилизационной идеи» без формулирования хотя бы одной какой либо из них. Вскоре, после образования КПРФ ее партия рассыплется, так и не сформу­лировав свою мобилизационную идею.

Один из прежних партийных аналитиков Кургинян организовал дискуссионный клуб «Постперестройка», на котором, в основном, он сам и доминировал. Это был театр одного актера. Высту­пающих было мало, и трудно было понять, что-либо из таких разношерстных выс­туплений. Сам Кургинян провозглашал и обосновывал в своих многочасовых ре­чах мысль о том, что будущее у нас будет формироваться на коммунистической морали, русском национальном традиционализме и государственном демокра­тизме.

Молодой профессор МГУ Бузгалин, тот самый, который организовал «Марксистскую платформу в КПСС», на этот раз создал «Международную ассоциацию ученых за социализм и демократию». Он владеет свободно английским, и имеет немало знакомых среди ученых за рубежом в разных странах, которых он и привлек в свою ассоциацию. На заседаниях этой ассоциации, происходили более интересные события и были более содержательные выступления. Зарубежные участники, в основном, корили нас за допущенный развал страны и в том, что мы сами не смогли разобраться в своей действительности и провести разумно преобразование своей политической и экономической системы, чем нанесли непоправимый вред международному коммунистическому движению.

Бузгалин излагал и обосно­вывал свое видение будущего в нашем возрождении, которое должно, как он считал, произойти на путях преодоления государст­венных корпоративных и авторитарных тенденций в социалистическом движении. Одновременно он при этом считает, что будет необходима смена социальной базы со­циализма, основу которой составят конформистски настроенные служащие, работа­ющие по найму у государства. В дальнейшем, по его мнению, социальной базой левого движения явятся лица обладающие способностью к ассоциативному сов­местному творчеству в максимально отчужденных условиях.

Такая академическая фразеология мало что объясняла, что с нами было, что произошло и как из этого состояния выбираться. Со временем и эта ассоциация рассыплется, а на ее остатках Бузгалин организует дискуссионный клуб «Альтернатива», который и будет действовать в течении ряда лет, вплоть до наших дней, а Бузгалин встанет во главе российских антиглобалистов.

Проведя за все эти годы боль­шую исследовательскую работу в области политологии, Виктор не считал возможным длля себя входить в новый этап коммунистического строительства со старым идеологическим багажом в су­щественно изменившихся условиях. Ему виде­лись новые идеологические взгляды и подходы в марксизме. Он все это изло­жил на бумаге и решил с этой бумагой  направиться во вновь только что избранный ЦК КПРФ образованного после выхода решения конституционного суда. Он узнал от Бориса телефон и где располагается ЦК КПРФ. Созвонившись, он отправился к ним. ЦК, в виде двух-трех человек, ра­сполагалось в маленьких двух  комнатках, которые ему выделило какое-то учреждение в одном из высотных домов на Новом Арбате. Его принял некто Ребров, пред­ставившийся, как секретарь по оргработе. Виктор изложил суть своего вопроса и передал ему свои заметки. Он взял, поблагодарил и сказал, что он их про­работает и сообщит свое мнение.

Через некоторое время Виктор позвонил ему и услышал от него приятное сообщение. Он сказал, что у них есть уже аналоги­чные предложения по данному вопросу, поскольку им уже пишут многие. Но у всех изложение довольно расплывчатое и фрагментарное. У Виктора одного новый взгляд достаточно всеобъемлющий и глубокий. Мы, сказал он то­гда, введем вас в комиссию по выработке программы партии.

Но после того, при личных встречах, которые не прерывались вплоть до его безвременной кон­чины, он уже не вспоминал об этом предложении, а Виктор и не напоминал о нем. Ему и так все стало ясно. Встретив возражение какого то влиятельного лица, которым мог быть и сам Зюганов, он не стал с ним спорить по поводу взглядов и личности Виктора, а тем более выходить с предложением включить его в состав комиссии. Вместе с тем, они остались в хороших отношениях.

Зюганов тогда начал развивать свою теорию «социального согласия». Концеп­ция Виктора, при определенном ее толковании, могла выглядеть, как противостоя­щей зюгановской. Но при глубоком их совместном рассмотрении они прекрасно могли бы сочетаться. Концепция Виктора могла явиться прекрасным мостиком между классическим марксизмом и теорией «социального согласия», которая будет ло­гически вытекать из взглядов Виктора. Со временем Ребров предложил ему выступить с изложением своих взглядов на первой теоретической конференции КПРФ, кото­рая состоится в марте 1994 года и он включит его доклад в повестку дня кон­ференции.

Ребров действительно включил выступление Виктора, и его фамилия фигуриро­вала в официальной программе конференции. В первый день конференцию вел Зю­ганов, и когда подошла очередь выступать Виктору, он не дал ему слова. После конференции он удивленно спросил, подойдя к Реброву, почему же он не дал выступить, на что Ребров сказал, что завтра продолжение конференции бу­дет вести уже он и предоставит ему слово.

На следующий день до обеда, Виктор с напряжение ждал, что Ребров даст ему слово, но этого не последовало. Перенервничав и перегорев, он понял, что выступление у него не получится, и ушел с конференции. На следующий день Ребров упрекал Виктора, за его уход, поскольку он объявил его выступление, а Виктора не оказалось в зале. Так и не состоялось явление на­роду новоявленного политолога.

Борис пошел на первый день конференции вместе с Виктором и он также был огорчен тем, что ему Зюганов не дал слова. На второй день он уже не пошел с ним, понимая, что если первый секретарь не пропус­тил его к трибуне, то  Виктору нечего делать со своими идейными новациями. Этого он ему, конечно, не сказал тогда, но и не одобрил его уход во второй день, также как и не желание после этого оформлять свое вступление в партию. Но Виктор остался не­преклонен в своем решении, оставшись беспартийным глубоко убежденным коммунистом.

На той конференции в программе числилось 42 человека для выступлений. Вы­ступили приблизительно две трети, а остальные не выступили по разным причи­нам, в том числе и Виктор. Среди выступивших, из числа видных людей, были Легачев, Лукьянов, Глазьев, Вартазарова, Коптюг, Клоцвог, Шевелуха, Сла­вин, Косолапов, Ребров, Бузгалин, Корягина, Семаго, Осадчий. Никого из дру­гих коммунистических партий на конференции не было представлено. Зерно раз­дора в комдвижении продолжало разрастаться и в немалой степени из-за теоре­тических непримиримых взглядов Зюганова. Он не шел ни на какие компромиссы.

Ельцину все больше становилось очевидным, что в стране происходит бурное нарастание недовольство тем курсом, который он проводит. Шахтеры, приведшие его к власти в августе 1991 года, ныне стали выступать активно против Ельцина. По стране развер­нулись стихийные выступления против установившегося режима. Забурлил еще действовавший Верховный Совет РСФСР во главе с Хасбулатовым. Вице-президент Руцкой присоединился к протестному движению и встал на сторону Хасбулатова  против Ельцина.

Ельцин, не видя другого выходы в том, как удержать власть, сам лично подготовил в августе свой Указ о роспуске Верховного Совета, запрещении компартии и объяв­лении в стране особого режима управления, то есть введения чрезвычайного положения. Написать то написал, но подписать и ввести его в действие не решился и по­ложил в сейф. Протесты в стране нарастали повсеместно по всем регионам.

Если выступления демократов в перестроечное время было организовано, в ос­новном, в Москве и никаким разгонам не подвергалось, то теперь поднялась вся страна против режима Ельцина. Страх за свою судьбу нарастал и Ельцин решился на второй государственный переворот. Он достал из сейфа заготовленный Указ  и 21 сентября 1993 года издал его за номером 1400. Выход этого Указа, перевел страну в качественно новое состояние.

Верховный Совет признал этот Указ незаконным, отменил его, отстранил Ель­цина от должности Президента и назначил Руцкого Президентом. Начались пере­говоры представителей Верховного Совета со штабом Ельцина о достижении ка­кого то компромисса. От Верховного Совета вел переговоры Абдулатипов и достиг определенного соглашения, но Верховный Совет не согласился с этим компромиссом. Процесс стал необратимым и перешел в силовое противостояние.

Ельцинисты загодя начали готовиться к силовому удержанию захваченной вла­сти и понимали, что единственной организованной силой, которая может им противостоять является Верховный Совет. Поэтому они еще в начале года лишили его полка охраны, оставив его без защиты в грядущих событиях, наступление которых для них уже тогда стало очевидным.

Выход Указа вздыбил всю страну. Регионы реши­тельно выступили против этого Указа и пригрозили экономическими санкциями против режима. Сибирь пригрозила перекрыть Транссибирскую магистраль и па­рализовать жизнь в стране. Нефтяники и газовики пригрозили перекрыть подачу нефти и газа в Москву. Именно после этих событий Ельцин и пошел на перего­воры с ВС, а до этого он занимал жесткую позицию и заявлял, что никаких пере­говоров с ВС не будет. Пытаясь снять напряжение, он вскоре заявил, что выд­вигать свою кандидатуру в Президенты больше не будет на предстоящих выбо­рах, проведение которых было объявлено после августовских событий.

После отказа ВС принять достигнутое соглашение, Ельцин ввел в действие за­ранее разработанный и  подготовленный к реализации план разгона ВС военной силой. Популярный тогда публицист Невзоров по телевидению показал и прочитал 29 или 30 сентября письмо направленное ельцинистами в адрес редакций с тем, чтобы они спокойно отнеслись к тому, что произойдет 4—10 октября в Москве. Что произойдет можно было представить. Это было открытое объявление даты начала военных действий по разгону ВС и захвата власти. Это уже походило на бонапартизм и свидетельствовало о полной их уверенности в своей победе. У них возникал только один вопрос в том, как спровоцировать ВС, засевший в Белом доме, первым начать активные действия и первым выступить.

В эти дни Москва бурлила больше, чем были выступления демократов при Гор­бачеве. Если тогда против этих демонстраций ничего не предпринималась, то Ельцин начал с разгона ежедневно проходивших демонстраций  с тем, чтобы спро­воцировать ВС на выступление. В субботу 2 октября они организовали избие­ние демонстрантов у станций метро «Баррикадная» и «Пушкинская». В воскресе­нье днем разогнали все митинги, прокатившиеся по всей Москве, в том числе и на Октябрьской площади. Это подогрело толпу, и к вечеру 3 октября она двинулись громить Останкино и Мэрию. Потом по всем каналам показывали, как Макашов при­звал с матерщиной ехать брать Останкино.

Хасбулатовцы, таки поддались про­вокации, приняв стихийное, никак и ничем не подготовленное выступление раз­горяченной толпы за настоящее выступление народных масс и призвали брать Останкино. Туда отправилось от Белого дома четыре «Икаруса» с макашовцами. Именно это и нужно было ельцинистам. Там, у Останкино они и подготовили кровавую расправу. Если бы им не нужно было это, то они безо всяких усилий не пропустили бы эти четыре авто­буса в Останкино, перегородив дорогу двумя грузовиками. В Останкино их ждали.

Толпа штурмом начала брать Останкино, разбив грузовиками стеклянный вход­ной витраж. В здании начались бои, но в толпу снаружи еще не стреляли. Че­рез некоторое время началась стрельба на поражение по толпе, которая вско­ре и рассеялась, оставив на асфальте убитых и раненных. А телевидение в это время, после того, как все кончилось разгоном и расстрелом, сообщило прово­кационно, что оно захвачено и прекращает свои передачи. Потом, когда спро­сили руководителя телевидения Попцова, зачем вы солгали с этим объявлением, он ответил, ехидно улыбаясь, что мы боялись, как бы микрофоны не оказались  в ру­ках нападавших! Этой провокацией подогревалась обстановка в стране.

Провокация была и у Мэрии. Первые четыре человека в толпе были убиты выс­трелами из Мэрии и гостиницы «Мир». Это говорили Виктору свидетели, ко­торые там были. До этого стрельба по толпе велась резиновыми пулями. После этого убийства четырех человек началась стрельба из Мэрии на поражение. К ночи 3-го все было кончено. Провокация состоялась, выстрелы раздались, пер­вые жертвы появились и теперь ельценисты могли взяться и за ВС в Белом до­ме, что они и сделали на следующий день, с утра 4 октября.

Виктор, в эти эпохальные дни, вел дневник, который давайте и используем в нашем дальнейшем повествовании о тех суровых исторических днях. В дневнике ничего не будем менять, ни по стилис­тике, ни по орфографии, ни по содержанию внесенных записей. В таком виде они более наглядно будут характеризовать и чувства автора  и события тех дней. Не со всем сейчас можно согласиться в тех обобщениях и выводах, которые были тогда записаны, но и их не будем изымать, чтобы не нарушать цельность из­ложения.

4 октября 1993 года. Поздний вечер.

Сегодня вечером Кунцевское кабельное телевидение показало репортаж своих корреспондентов, которые вели съемки у Белого дома, начиная с 9.30 до 19.40. Это очень ценная историческая хроника. Наше телевидение не вело съемки. Вели американцы и вот, оказывается кабельщики.

 На всех показанных кадрах вокруг Белого дома никаких боев не было. Был расстрел дома танками, которые ушли с моста и встали напротив Белого дома у гостиницы «Украина» и отсюда расстреливали Белый дом. Но самое поразите­льное было вокруг дома — это толпа зевак, как их называли. Очевидно, вокруг дома и рядом с ним было достаточно безопасно, потому, что военные, милиция и «зеваки» перемещались свободно, не пригибаясь и не принимая никаких мер предосторожности. Один раз, только около 14 часов, толпа побежала с моста, с которого ранее ушли танки. Диктор сказал, что из Белого дома дали очередь по мосту, что весьма сомнительно, чтобы это было прицельно.

Но самое примечательное — это интервью с «зеваками». Показали два или три эпизода, где сторонники Белого дома дискутировали со сторонниками Ельцина. Его сторонников было один-два человека, а вокруг толпа гневных сторонников Белого дома. Вид и аргументация сторонника Ельцина были весьма жалкими. А толпа его брала в оборот весьма аргументировано.

Показали эпизод, как юнцы никем не останавливаемые, раздевали и грабили стоящую у тротуара чью-то легковую автомашину. Показали злых врачей из скорой помощи, которые оказывали помощь пострадавшим. А злые они были потому, что они были возмущены армейским командованием, которое прислало войска без какого-либо медицинского обеспечения. У солдат не было даже индиви­дуальных пакетов, не говоря уже о санитарных частях со специальными средс­твами. Генералы шли на войну совсем не думая о жизнях солдат.

Так, что «зеваки» это в основном толпы болельщиков за успех сражения за­щитников Белого дома, которые смотрели на развернувшуюся трагедию, будучи бессильными, что-либо сделать и помочь. Были, конечно, и зеваки по-настояще­му, поскольку вокруг было безопасно, так почему бы и не посмотреть собст­венными глазами на историческое зрелище, потому что средства информации дают весьма выборочную информацию и однонаправленную с оголтелым враньем. Интересны были кадры, показывающих интернированных спецназовцев, перешед­ших на сторону защитников Белого дома. А СМИ твердило, что перешедших не было.

И совсем были показательны съемки плененных защитников Белого дома, которые сто­яли, повернутые лицом к стенке с руками, заложенными за головами. Если на­падавшие при съемках старались уходить и не показывали свое лицо, то защит­ники при их съемке, отворачивались от стенки и гордо становились лицом перед камерой. Это были люди!  И все были молодыми. Это вселяет некоторую надеж­ду, что социалистическая идея и через десятилетия не умрет в народе под на­пором потребительства и стяжательства. Эта молодежь возродит ее!

Ну и, что нас может ждать теперь? Хорошего по большому счету ждать не приходится. Диктатура всегда вносила  стабилизацию в обществе путем жестоко­го подавления инакомыслящих, и наступало относительное благополучие, но на совсем других моральных принципах. Так будет и у нас. И производство стаби­лизируется, и даже начнет расти. Но это будет уже не наше национальное производство. Буржуазия наша и зарубежная использует его для себя, для выколачивания прибыли. О социальных нуждах вспомнят еще не скоро. И наука за­хиреет, а таланты во многом так и не разовьются, ибо все будут заняты спосо­бами добывания денег. Стяжательство и потребительство заменят духовность и высокие идеалы в жизни. У передовой интеллигенции во всю встанет вопрос: «для чего я живу?» Вот тогда вновь появятся «разночинцы» в среде интеллигенции и все начнется сначала, только на более высоком материальном уровне. Но это будет уже без нас.

5 октября 1993 года.   10 часов утра

Вот и закончилась трагедия людская. Если в октябре 1917 года после двое­властия победу одержали большевики, хорошо организовав восстание, то через 76 лет, в ок­тябре 1993 года, контрреволюция одержала верх над совсем неорганизованным народным движением и совсем не подготовленными и заблуж­давшимися депутатами.

Сегодня по радио уже в открытую говорят, что с коммунизмом и питавшей его советской властью покончено. Они сбросили маску и открыто показывают, что специально оболванивали людей твердя о противостоянии представительной и исполнительной власти. Шла жестокая классовая борьба при полной немощно­сти левого движения и полного идеологического разброда среди них. Ельцин еще раз показал, как надо бороться за власть.

 Радио передало и показало ТВ, что Хасбулатов при его аресте в Белом доме удивленно заявил, и это показало Кунцевское телевидение:

—  Я не думал, что он на это пойдет, и почему нас не поддержали?

Это два сакраментальных вопроса, ответ на которые будут искать историки многих лет. Ответ на них наверное, Хасбулатов надеется найти на суде. Но, думается, до суда дело не дойдет, или  Хасбулатова доведут до такого состояния, что ему будет не до поиска ответов, и он будет каяться во всем.

А ведь ответы на эти два вопроса являются ключом к пониманию действий депутатов, причины их поражения и прогноза на будущие  события в стране и, гла­вное, выбор тактики поведения левых сил на будущее. Сейчас у них нет перс­пектив на будущее, ибо начался террор и насилие над общественным сознанием, и он продолжится на многие годы. Этому учит опыт гитлеровской Германии, ста­линского  СССР, пиночетовского Чили. Этот террор, наверное, успокоит стра­ну, развязав демократам руки, и народ будет покорно терпеть десятилетия их правле­ние. Но потом начнется все сначала. Ибо, угнетать народ бесконечно долго не­льзя. Хотя русский народ и терпеливый.

Народ терпел татарское угнетение в течение 300 лет, царей 300 лет, Стали­на 30 лет. Удивительная проглядывается логика цифр. С ростом культуры вре­мя терпения народа сокращается на порядок. Из этого вытекает, что Ельцина на­род будет терпеть три года!? Эта значит, что к 96—97 году он будет смещен. Но, наверное, не путчем, а на выборах. Обещанные им досрочные выборы, очеви­дно, не состоятся, вернее выборы президента. В этом ему нет никакой необхо­димости. А вот выборы парламента состоятся, конечно, но они будут сфальсифицированы и результат будет нужным в любом случае.

Так вот, во фразе «я не думал, что он пойдет на это» заключается весь трагизм Хасбулатова, как политика. Что Ельцин пойдет на это, уже было видно, когда год назад он ликвидировал и отобрал у парламента полк охраны Дома Советов. Видя свою непопулярность, он колебался в решимости осуществить путч. К тому же действия Союза офицеров Терехова не вселяли уверенности, что армия его поддержит. Поэтому произошла полная замена генералитета вновь ис­печенными генералами, которых было произведено больше чем за всю Советскую власть. Это и дало результат. Но даже после 21-го у него не было увереннос­ти в успехе.

80% местных территорий осудили его Указ 1400. Это лишь подтолкнуло Ельцина к решительным действиям.  Поняв, что ему теперь терять уже нечего,  он пошел на хитро организованную провокацию, которая явилась похлеще поджога  Рейхстага в Германии в 1933 году, когда власть захватил Гитлер.     Вначале была организована мини провокация с нападением девяти человек на штаб войск СНГ, с тем, чтобы локализовать Терехова и обезглавить Союз офицеров. Она, казалось, была   единственной организованной силой, которая могла противостоять Ель­цину в вооруженной борьбе. Но это оказался мыльный пузырь. Подкуп верхушки офицеров в армии сыграл свое дело. Перед 21-м, за несколько дней до путча, оклады в армии были подняты в 1,8 раза! А, главное на поверку, чувство самосохране­ния и, в основном, семьи, сыграло главную роль в проявленной пассивности Союза офицеров. Поэтому армия и народ не поддержали активно левых в их от­чаянной схватке с ельцинизмом. Несмотря на громадное сочувствие в народе левым, он остался глух к этой схватке. Более того, он теперь обвиняется в том, что он оказался равнодушно наблюдавшими зеваками.

Массы всегда были глухи ко всему. Их организовывали небольшие одержимые группы людей. А в данном случае эти группы сами оказались неорганизованными. К такому состоянию левых привел идейный разброд в их среде и жесткий инфор­мационный и организационный террор установленный демократами после августа 1991 года. Ожидать поддержки у неорганизованного и невооруженного народа это одно из трагических заблуждений хасбулатовцев, приведших их к тяжелейшему поражению, еще более тяжелому, чем коммунистов в 91-м году и с еще более тяжелыми последствиями для всего левого движения на ближайшее и более отда­ленное время.

Можно было бы более спокойно переживать эту драму, если бы это было не спровоцированное стихийное или организованное левыми силами выступление масс. Но это оказалось подло организованная провокация, тщательно продуманная и рас­тянутая во времени. Что они готовились к такому ходу событий видно по их подготовительным действиям. Когда они увидели свое полное поражение по стране, они пошли на военный путч. Видя, что Анпилов не сторонник военного решения вопроса, они пошли на провокацию искусственно толкая безоружный на­род на выступление. На Октябрьской площади клич о походе к Останкино Анпи­лов не провозглашал. Этот было сделано неизвестными лицами. А у Останкино Анпилов уже громогласно призывал воздержаться от штурма. Поэтому сейчас и приумолкли все об Анпилове и не кричат, что это он главный организатор, как кричали раньше. А дальше события у Останкино пошли по подготовленному ельци­нистами сценарию. Поэтому они и пропустили четыре автобуса макашевцев в Оста­нкино. Им нужно было раздувание конфликта, чтобы он послужил поводом для развертывания войск. Что и случилось. На восставших левых и на Белый дом было брошено три отборных элитных дивизий, обученных подавлять народные выступления. В этих дивизиях в танках сидели офицеры, которые и стреляли по Белому дому. Как они говорили, что сели вместо            18-ти летних, чтобы сохра­нить им жизни, а на самом деле не веря в их лояльность и чтобы обеспечить, во что бы не стало выполнение боевого приказа.

6 октября, 10 часов утра.

Московский военный мятеж ельцинистов, очевидно, явился искрой, которая подожгла бикфордов шнур непредсказуемых событий по регионам. Вчера вечером московское радио передало сообщение, что в Москве ликвидированы все Советы, а их помещения занимают префектуры, «голоса» передали, что такое решение или указания посланы во все регионы. Если это так, то я переоценил способности ельцинистских психологов. Это взорвет глубинку. Слишком поторопились они решить свою главную политическую задачу — ликвидировать Советскую власть на местах.

Очевидно, первая реакция уже последовала в Москве, где не состоялось  ранее объявленное на пятое октября заседание Совета Федерации. Черно­мырдин собрал только глав администрации. А что же члены Совета? По «Времени» сообщили, что они еще не съехались. Странно! Объявили о заседании заранее, а приехать не успели! Это же не депутаты, которых отлавливали и не пускали в Москву.

Теперь надо следить за поведением регионов. Как, например, поведут себя сибиряки, грозившие санкциями Москве и заставившие включить в Белом доме, отключенные ельцинистами системы жизнеобеспечения. Конечно, будут и такие, которые дрогнут, подчинятся давлению и само распустятся. Но будут и такие, которые не отступят от ранее объявленных своих позициях. Тогда начнется ра­звал России и начнется большая смута. Ведь накануне мятежа Свердловская область уже объявила себя республикой и создает свое правительство. И это только начало. Если там начнутся мятежи, то это будет уже большая граждан­ская война. А все идет к этому. В Кузбассе уже стреляли в Тулеева. Этот район наиболее политизирован ельцинистами. С их помощью Ельцин свалил Гор­бачева бескровно. Уход Горбачева стоил народу уже немалой крови в Москве. Если вздыбится глубинка, крови будет еще больше.

Вооружившись, анпиловцы создали среду, которая поддавшись провокационным действиям, развязала мятеж и тем самым подтолкнула Верховный Совет ввязать­ся в вооруженное выступление, несмотря на то, что они не хотели выступать первыми, а вооружались готовясь отражать штурм Белого дома. Трагичную роль сыграл Анпилов, создав вооруженные отряды, хотя и отказался в последнюю ми­нуту от вооруженного выступления. Но было уже поздно. Он потерял нити управления в кри­тической ситуации. Поэтому его и ищут сейчас, объявив вознаграждение 2 мил­лиона рублей за его голову. Как это низко. Даже в политике у нас начали отк­рыто покупать людей.

К вопросу о лжи в том, что перешедших на сторону защитников Белого дома не было. Я писал уже, что их показало Кунцевское ТВ. Сегодня уже московское радио сообщило, что открыто уголовное дело о переходе военнослужащих и назы­вают порядка 200-300 человек. Более ужасную картину рассказал сослуживец Аржеников.

В ночь с 4-го на 5-е, возле ТАСС, двоих офицеров добивали омоновцы, загнав их в сберкассу, где работает его жена, и там их добили. Один из них был май­ор. Они, разбив стекло в сберкассе, думали уйти через нее, но выйти из нее не смогли, и там были добиты выстрелами из  бронетранспортера, залив всю сберкассу кровью.

7 октября

Вчера по телевидению узнал три примечательные вещи. Первое. Сообщили, что запрещены партии, а в выступлении Ельцина это прозвучало как задача. А говорят, утром 6-го по радио уже передали перечень запрещенных партий. Наве­рное, в газетах он опубликован, но я теперь газет не читаю. Ничего себе будут выборы! Из кого же предстоит выбирать, если фактическая оппозиция устраняе­тся с политической арены и будет оставлена только карманная оппозиция?

Второе. Показали ящики оружия в Белом доме даже еще не распакованные. Если это действительно так и в Верховный Совет натащили загодя оружия, то это кардинально меняет мой взгляд на него. Я считал, что в Белом доме с оружием находятся только боевики. А запасенное там оружие это ложь. Если перед ка­мерами ТВ было не специально принесенное оружие, то тогда действительно ВС готовился к вооруженной защите и на поверку не смог ее организовать и про­вести. Если ГКЧП-1 не смогло достичь праведных целей мирным путем, то это ГКЧП-2 не смогло это сделать и вооруженным путем, ибо за дело брались без­дарные люди и тогда и сейчас. А у ГКЧП-2 открывались блестящие возможности достичь своих целей мирным путем, не откажись они от подписанного Абдулати­повым соглашения с ельцинистами. Своим амбициозным поведением они принесли такой вред левому движению и особенно коммунистическому движению, что они оправятся через десятилетия. Поэтому, удивительно слышать фразу «я не ду­мал, что он пойдет на это». Если запасли оружие, то штурм Белого дома был предрешен. Но эта фраза может свидетельствовать о том, что оружие в Белый дом было подброшено для телесъемки. Трудно сейчас узнать что-либо достоверно. Но со временем все тайное станет явным.

Третье. Шахрай объявил о своей отставке по причине несогласия с эйфорий­ным упоением победой, скоропалительным разгоном Советов и грубым отказом в созыве и открытии Совета Федерации назначенного на 5 октября. Это посту­пок! Но чем он на самом деле продиктован? Очевидно, Шахрай что-то не так сделал на проводившихся региональных совещаниях и попал в немилость. Чтобы не дожидаться, пинка в зад и аналогично Зорькину, он эффективно и разумно упредил события. Теперь ему расчищен путь в выдвижении своей кандидатуры в президе­нты. Когда-то они же состоятся, а Шахрай еще молодой и, встав в оппозицию к Ельцину, зная, что он не популярен в массах, очень точно рассчитал, чтобы на­жить политический капитал. И он будет популярен со временем, если продолжит оппозиционную политическую деятельность. Но это все равно будет не та оппо­зиция. От коммунистических идей он далек.

А вообще, Ельцин без врагов жить не может. Вначале ему мешал Верховный Совет, затем плохая конституция, а затем Конституционный суд. А теперь вооб­ще все Советы и Советская власть, как таковая. Не успел разделаться со сво­ими главными врагами - Хасбулатовым и Руцким, как тут же появился новый — Шахрай. И все из ближайшего его окружения.

8 октября

Официально передали, что распущены все Советы в Москве. Ельцин призвал все Советы само распуститься на местах, начиная от сельских до Республикан­ских. Самороспуск начали обсуждать Советы Ленинграда, Краснодара, Саратова. В Саратове не смогли принять решения. Никак не могу узнать какие же партии запрещены. По радио четко не говорят, твердя теперь не о красно-коричневых, а о коммуно-фашистах. А за Шахрая молчат. Подтвердится ли его отставка. Но что-то с ним происходит, если о нем молчат.

9 октября

Продолжается выкручивание рук Советам с принуждением к самороспуску. Сос­ковец начал консультации с Абалкиным. Неужели поиски разумных путей? Cомнительно. Показали Шахрая. Сидит в Совете Безопасности. Значит о переходе в оппозицию либо утка, либо его обработали.

По радио в пылу эйфории руководители пожарников Москвы сообщили, что они были выдвинуты 1-го октября к Останкино и другим объектам. Вот вам и еще одно подтверждение того, что это была организованная провокация, и они загодя готовились к ней.

Первое соглашение Абдулатипова с ельцинистами было достигнуто в ночь с 1-го на 2-е, а утром 2-го оно было отвергнуто Верховным Советом. Очевидно, им стало известно о начатой подготовке ельцинистами, которые вели перегово­ры, а сами начали готовить провокацию. Арестованным в Белом доме предъявили первое обвинение - организация несанкционированных сборищ не повлекших за собой человеческих жертв !?

10 октября

Объявили, что 23 региона подтвердили свое решение о непризнании действия Указа 1400. Ну, и что? А они делают свое дело. Советы разгоняют, опечатывают их здания и плюют на все их решения. Многие Советы самораспустились. Идет активное разложение советской власти. А люди смотрят на это спокойно, как будто это их не касается. Все партии, как в рот воды набрали. Вернее средства массовой информации все замалчивают.

13 октября

Объявили список допущенных партий к выборам. Среди них две компартии. Ес­ли это так, то есть смысл участвовать в голосовании. Но опять-таки, будет ли толк. Половина депутатов будет выбираться по одномандатному принципу, и кан­дидаты будут назначаться свои, и левого кандидата не выдвинут. Левые пойдут по партийным спискам. Поэтому они ни при каких обстоятельствах большинства в парламенте составить не смогут. Так, что выборы будут без выбора.

Далее в записях Виктора идут изложение его отношения к скудным и неод­нозначным сведениям, поступающим из СМИ, по которым он излагает свои взгляды, оценки и прогнозы, мало, что добавляющие к тому, что ранее было здесь при­ведено. Дальнейшее изложение  происходивших событий проведем по материалам того же дневника Виктора, поэтому  они будут носить дневниковый характер без указания дат.

После 13 октября, на котором было прервано изложение дневниковых записей Виктора, в стране продолжалась ликвидация Советов и набирала темп предвыборная лихорадка. Тулеев заявил, что Кемеровские Советы не откажутся от непризнания ельцинского Указа 1400 и само распускаться не собираются, но деятельность свою прекращают. Это заявление сродни гордому «Варягу» объявившему – «Погибаю, но не сда­юсь». А, по сути, это означает прекращение политической борьбы, а на путь во­оруженной борьбы Советы не встают и правильно делают. Худой мир лучше пло­хой войны! Ибо воевать некому с вооруженными до зубов ельцинистами.

За эти два года, что они у власти, они не дремали и создали соответствующие вооруженные силы для подавления народных выступлений и зорко следят за оппозицией и особен­но за коммунистами и жестко пресекают любые попытки в направлении вооружения оппозиции. Вместе с тем, помимо созданного своего          ОМОНА и дивизий внутренних войск, они создали у новоявленных нуворишей свои собственные армии телохранителей хорошо вооруженных бывших отличных сотрудников, уволенных из соответствующих подразделений МВД, КГБ, армии и разведки. Это мощная армия, насчитыва­ющая до 200 тысяч человек, хорошо оплачиваемая за счет средств, отобранных у народа и готовая защищать своих хозяев до конца. И это бывшие советские люди, высшей квалификации в своем деле, лишенные каких-либо средств к суще­ствованию и они будут верно служить новым «князьям», ибо у каждого  из них за спиной семья.

Заявили о своем участии в выборах 28 партий. Первыми, буквально за неско­лько дней, собрали необходимые подписи для регистрации Аграрный союз, Попов, Шахрай, Явлинский и КПРФ, причем Аграрный союз далеко вырвался вперед, соб­рав порядка 500 тысяч подписей. Но это не принесло им успеха и они так и не вышли в первые ряды на политическом олимпе. В СМИ нагнетается интерес к Шахраю и он, как будто создал свою партию. Гайдар организовал свою партию «Демократический выбор», которая будет являться ударной силой ельцинистов. В общем, де­мократы, кажется, идут на выборы раздробленными с растопыркаными пальцами. Они  раскололись  на  семь  блоков. Это  вряд  ли  им поможет.

Как рассказал Борис, у них в КПРФ ранее сложилась тяжелая обстановка. Кие­вский райком КПРФ принял решение бойкотировать выборы. За ним последовало немало других регионов. Борис активно боролся против этого решения, но тог­да он остался в меньшинстве. Вскоре ЦК КПРФ обратилось к коммунистам в ре­гионах с призывом принять участие в выборах, поскольку в сложившихся условиях это  единственный оставшийся путь нести в массы правду и отстаивать их инте­ресы.

Ельцин к выборам решил создать новый проект Конституции, распустив старую Конституционную комиссию по выработке ее проекта. После октября он соз­дал новую комиссию, но и ее проект подправил самолично, уже безо всякой ко­миссии, который и будет выставлен на референдум. Составленный  коммуниста­ми проект Советской конституции никто нигде не принял и не стал рассматривать. Вот вам и хваленая ельцинистами демократия, ради утверждения которой они уничтожили советскую власть.

Принятие ельцинской конституции являлось для него краеугольным камнем, кот­орый должен бесповоротно закрепить буржуазный строй в стране. В предвыбор­ной трескотне всевозможных партий о конституции почти никто не вспоминал кроме Зюганова. Он резко и аргументированною ее критиковал и показывал, что будет означать ее принятие. После этого арбитражный суд сделал заявление о том, что запрещает выступать против конституции, обсуждать ее и призывать, не голосовать за нее. Ничего себе демократия и свобода обсуждения главного закона страны! До какого цинизма и безнаказанности можно дойти, чтобы сде­лать такое заявление!? Но хваленой демократии и этого оказалось мало. За месяц до  выборов закрыли газету «Правда».

Ельцин значительно «полевел» в своих выступлениях и стал неоднократно заявлять о том, что его избрал народ, и он действует от его имени. Просто поразительно, на кого рассчитываются такие лживые заявления.

Народ его избрал тогда, когда он был недоволен Горбачевым и в лице Ельци­на он видел настоящего коммуниста, который будет лучше руководить страной. На самом деле, Ельцин обманул народ и, более того, не выполнил его наказ од­нозначно выраженный в референдуме о сохранении единого СССР. Ельцин вместо того, чтобы выполнить наказ своего народа, выполнил наказ зарубежных хозя­ев, ловко подсунутый ему Горбачевым, подготовившим ему базу для ликвидирования СССР, что и доделал Ельцин, заканчивая ныне  разгон Советов.

Еще до октябрьского переворота, первой ликвидировала Советы Калмыкия после избрания ее президентом Илюмжинова, этого младо испеченного миллиардера, ко­торый во время осады Белого дома братался с Хасбулатовым и Руцким, а потом быстренько исчез оттуда. Две республики — Дагестанская и Мордовская никак не хо­тят расставаться с наименованиями ни с Советской, ни с Социалистической. Все остальные регионы выбросили эти наименования.

По ТВ показали двухчасовую беседу Ельцина с наиболее доверенным представителем "прогрессивной" интеллигенции Эльдаром Рязановым, которую он вел довольно развязно, чем немало удивил Ельцина. В этой беседе Ельцин открыто заявил, что только в 3 часа утра в ночь с 3-го на 4-е стало ясно, что во­енные выполнят приказ о штурме Белого дома. До этого было большое сомнение у ельцинистов, поскольку среди военных не было единодушия и их пришлось ак­тивно «обрабатывать».

На прямой вопрос Рязанова — почему они начали 3—4-го числа свое выступление, Ельцин не стал отрицать, что они первыми выступили, зая­вив, что они хотели упредить хасбулатовцев. Вот так-то! Это официальное признание в том, что ельцинисты первыми выступили, организовав грандиозную провокацию и совершив государственный переворот. Нечего было потом и создавать комиссии по расследованию того, кто первым начал, поскольку кто первым начал,  прозвучало из уст главного его организатора.

Началось выступление по ТВ основных партий со своими программами, которые мало кто видел опублико­ванными. Все говорят почти одно и тоже, ругая власть, но очень осторожно. Наиболее остро это делает Зюганов и представители КПРФ. Но и в их выступлениях ничего не говорится о социализме, который мы потеряли и о том, что нужно сделать, чтобы хоть как то улучшить положение народа в его социальной обеспеченности. Одна протестная критика власти. А ведь этого мало.

В одной из передач представители КПРФ потерпели сокрушительное поражение. Ведущий задал вопрос: — почему коммунисты вопреки своей идеоло­гии стали говорить о допущении частной собственности, частного предпринима­тельства, неравенства доходов, появление богатых и бедных и расслоение об­щества, которые наступили теперь?

Никто из присутствовавших не смог ответить на этот принципиальнейший вопрос, заявив, что этот вопрос не следует здесь обсуждать. В этом прояви­лось полное  фиаско и беспомощность зюгановской идеологии социального согласия, без увязки ее с классической марксистской идеологией, без рас­крытия ее содержания и действительной увязки ее с классическим марксизмом. Все равно коммунистам, рано или поздно, придется отвечать на этот сакрамен­тальный вопрос. Именно идеологическое расхождение по этим принципиальнейшим вопросам не позволяют коммунистам достичь согласия и объединиться.

В ночь с 12 на 13 декабря, в день выборов, демократы собрали в Кремле много­людный банкет, предвкушая свою победу с демонстрацией по телевидению хода голосования. Стоимость билета для посещения этого шоу доходила до 1000 долларов. С этого момента, очевидно, в нашу политику начала открыто входить ее долларизация. Но праздничного шоу не получилось. Передали только первое сооб­щение по первым четырем округам, где на первом месте оказался Жирировский, на втором КПРФ и потом гайдаровский выбор. После этого сообщения прекратили, сообщив, что в компьютер вкрался вирус. Сообщили только однозначно, что конституция принята. Где, какими голосами не сообщили. Это для них было са­мое главное — протащить свою конституцию. Жириновский громогласно заявил демократам на этом банкете, что это не праздник ваш, а поминки, подравшись при этом с Гдляном. Но он, как всегда, крупно ошибся. 

Согласно объявленным результатам выборов по партийным спискам на первое место вышел Жириновский, на второе КПРФ и на третье место Гайдар, а по количеству мест в Думе первое место занял Гайдар, но большинства в Думе не получил никто. После этого началась политическая  говорильня, а по­ложение людей все больше стало ухудшаться. Промышленность останавливалась, сельское хозяйство умирало, зато в стране развернулось умопомешательство на всевозможных финансовых пирамидах, специально организованных властями, чтобы на их рекламе и деятельности отвлечь внимание людей от насущных проблем. Все эти пирамиды со временем лопнут, а народ  с помощью властей окажется ог­рабленным в очередной раз.

ДОСТИЖЕНИЯ РЕФОРМ

ПО СОЛЖЕНИЦЫНУ

Ликвидация Советской власти в стране послужила толчком для продолже­ния активной войны со всевозможными символами. Учинив разгром в стране, под видом реформирования, власти усиленно продолжали выполнение основной задачи поставленной перед ними их заокеанс­кими хозяевами по искоренению каких-либо остатков прежнего поверженного ими государства и закрепления, таким образом, окончательной победы в холодной во­йне. Судьба и жизнь народа совершенно не интересовала утвердившуюся власть в стране. Она с упоением боролась и выкорчевывала, все, что поддавалось этому из того, что напоминало о прежней власти.

Однажды пришел Борис и принес очередную зарубежную газету в которой была помещена убийственная юмореска, переданная Би- Би- Си по поводу этой деяте­льности демократов. Борис также с текста, как и ранее,  по русски,  прочел ее Виктору с Сашей.

«...Разгромив Верховный Совет и ликвидировав Советскую власть, они при­нимаются за вытаскивание праха, разгрома могил и ликвидации Мавзолея Лени­на, несмотря на то, что Кремль, Красная площадь находятся в международном реестре под охраной ЮНЕСКО, как национальные памятники мировой культуры.

Затем они примутся за Новодевичье кладбище и выбросят оттуда всех революционеров  и приведут кладбище к виду, которое оно имело при Иване Калите. После этого они разрушат Лужники, как памятник позорного коммунизма и восстановят на этом месте луг, каким он был до ненавистного коммунизма. Вот поле этого в России наступит рай…»

После услышанного, Виктор с Борисом рассмеялись, а Саша, отвернувшись, подошел молча к окну. Друзья поняли создавшуюся неловкую обстановку по отношению к Саше и переглянулись между собой.

— Саша — обрати­лся к нему Борис — да ты не переживай и не бери все на себя то, что на­творили твои демократы в стране. Ты-то этого не хотел, и не твоими руками все это творилось. Они использовали недовольство тысяч таких честных и умных людей, как ты. А ведь было от чего возникнуть недовольству. Вон, как Виктор по нашему с тобой настоянию, обрисовал этот злополучный системный кризис. Так, что Саша, не переживай больше и живи спокойно, занимаясь полезным своим делом.

— Что я и делаю — не дал закончить фразу Борису, заулыбавшийся Саша и попросил — давайте больше не поднимать эту тему по отношению ко мне, на что друзья с удовольствием согласились.

Вместе с тем, власть не только выкорчевывала остатки коммунизма, но с упоением занималась своим личным обустройством, возводя тысячи особняков вокруг крупных городов. Здесь обустраивались те, кому было позволено во­ровать десятками тысяч долларов. Те, кому позволено было воровать сотнями и миллиардами долларов, не удовлетворялись серой отечественной природой и подались «на лазурные берега» за рубеж.  Правительство Испании ведет учет всех вилл и особняков, построенных или купленных новыми русскими в этой стране. Так вот, только в одной Испании таких вилл построено или куплено более 60 тысяч!

Какой грандиозный размах получило разграбление страны! Ведь все это приобретено за счет народных средств и присвоенных людьми, как правило, никакого участия не принимавших в их создании и накоплении. Один только Попов, будучи еще Мэром Москвы, купил несколько гектаров земли в США для возведения особняков особо отличившимся демократам при разрушении нашей страны.

Разграбление нашего отечества шло не только по пути прямого приобретения недвижимости, как в стране, так и за рубежом. Нувориши начали грабить страну, перегоняя на Запад громадное количество различного минерального сырья. Хо­рошо если бы вырученные деньги доставались государству, как это было при Советской власти. Но основная масса вырученной валюты присваи­валась немалым количеством людей, близко стоящих к властям. Между ними и была распределена государственная собственность, присвоение которой произошло бандитским воровским путем, кому за липовые ваучеры, а кому «просто, за так». Воровски присвоенные сотни миллиардов долларов не во­звращались в страну, а оставались у этих нуворишей на личных счетах в за­рубежных банках, подписывая тем самым их экономику.

Победители в холодной войне отдали побежденную ими Россию на разграбление тем, руками которых была повержена Великая Держава. Все закономерно. Так они поступят и с Ираком уже в третьем тысячелетии, после того, как они по­считают, что их победа над СССР закреплена окончательно и можно будет начать прибирать к рукам следующие страны, обладающие необходимыми минеральными ресурсами. Предварительно они ликвидировали Югославию тем же методом, как это было сделано и с СССР. Югославия являлась последним оплотом социализма в Европе после ликвидации СССР, и могла представлять некоторую опасность в дальнейшем порабощении стран Ближнего Востока. Страны этого района представляют теперь предмет следующего захвата мировых источников сырья для мирового финансово­го капитала под предводительством США. Не трудно предположить какие после­дуют следующие шаги в экспансии мирового капитала в этом направлении.

СССР располагал порядка 32% мировых разведанных источников минерального сырья. После его ликвидации у России осталось порядка 19%. В расчете на душу население стоимость этих средств у нас составляет 160 тысяч долларов, а в США эта цифра составляет всего 16 тысяч долларов. Вот каким громадным богатством обладают люди в России. И оно не останется  без внимания и желания распорядиться этими несметными природными богатствами теми,  у кого их мало. Их захват уже начался путем якобы торговли на ничего не стоящие и ничем не обеспеченные бумажные доллары, ко­торыми США наводнили весь мир и за которые из России потекли на Запад грома­дные потоки сырья. Тоже началось и с бывшими Советскими республиками, у ко­торых есть еще, что вывезти. Но там США пошли значительно дальше и начали внедряться со своими военными базами и совместными предприятиями на территорию Узбекистана,  Киргизии и Грузии

Борьба за овладение источниками минерального сырья явилась подлинной при­чиной возникновения и первой и второй мировых войн. В первую войну и не скрывали этого, почти в открытую поставив вопрос и осуществив передел коло­ний.  Вторую мировую  войну Гитлер начал за расширение «жизненного про­странства» за счет России, Ближнего Востока, и Индостана, прикрыв ее нациз­мом и борьбой с большевизмом, осуществив геноцид многих на­родов Европы. Но жизненное пространство нужно было германскому капиталу не любое, а то, в котором таились столь необходимые источники сырья.

Прошло более полувека и ничего в мире не изменилось. Более того, ситуация с минеральным сырьем еще больше обострилась. Технотронный взрыв в индустриа­льно развитых капиталистических странах обозначил у них нарастание грядуще­го кризиса в обеспеченности минеральным сырьем, при неконтролируемом и безу­держном потребительстве в этой части мира. Научные исследования показывают, что в полную силу этот кризис разразится в ближайшие 30—40 лет, если к тому времени ничего не изменится ни в политической, ни в технотронной области человечества. А ведь на подходе в цивилизованное мировое сообщество находи­тся основное количество слаборазвитых стран с основным количеством насе­ления планеты. Они заявят о себе в полную силу как раз через те самые 30—50 лет, и тогда минеральный кризис может стать глобальным перед человечеством.

Это весьма дальний прогноз, но не такой уж и дальний. Пятьдесят лет, как показывает жизнь, пролетают очень быстро, а изменения с минеральным сырьем будут протекать значительно быстрее. Мировой капитал в своем сознании и по­ведении будет меняться более медленно, и он будет решать, как и решал ранее эту проблему, тем же силовым путем. В борьбе за свое выживание он не оста­новится ни перед чем. Поэтому нам нужно очень сильно подумать о защите сво­ей жизни, обладая громадным богатством, на которое зарится очень сильный хи­щник. Военной силой мы все равно не защитим наши богатства по двум причинам. Во-первых, мы ее теперь не имеем, а во-вторых, война это не метод решения меж­государственных споров в нынешнее время, да и в любое время тоже. Делиться нам все равно придется нашими богатствами, но это нужно делать по- умному.

Сейчас западный капитал делает вид, что покупает у нас сырье за пустые бумажки, которые, к тому же, в виде реальной стоимости, оставляет в своих бан­ках с помощью наших нуворишей. При переводе этих денег к нам в банки, они действительно были бы для нас валютой, на которую мы могли бы покупать у них товары. Если наши нувориши думают, что смогут вернуть себе в страну  эти реальные ценности, обозначенные липовыми бумажками, то они глу­боко заблуждаются. Западный капитал никогда им этого не позволит сделать. Не для того они грабили нашу страну, чтобы отдавать награбленное. Максимум, что они будут делать, так это перечислять со счета на счет эти средства, но ни в коей мере не выпустят их из своей банковской сферы, где эти деньги рабо­тают на их экономику.То, что у нас устроила демократическая вла­сть, является откровенным и неприкрытым грабежом собственной страны и сво­его народа. Но и этого им мало. Ныне власть нашла еще один способ как грабить свой народ.

Сейчас правительство все больше увеличивает валютные запасы и создав преловутый стабилизационный фонд. И все это вместо того, чтобы  использовать эти средства нутри страны, повышая зарплату и развивая экономику и науку. Эти гигантские средства не включаются в бюджет под предлогом того, что размещая их под проценты в западных банках, государство на них зарабатывает допол­нительные деньги, а кроме того, это поднимет инфляцию. Более циничного оправдания грабежа народа на государст­венном уровне трудно даже представить. Воистину у нас создано бандитское государство, в котором правят оккупационные власти от имени победившего Запада в холодной войне. Ни на что в стране нет денег, а почти годовой бюджет вывезен за границу, отнят у народа и работает на победителей в качестве контрибуции с российского народа.

Нувориши занимались экономическим разграблением страны, а демократы продол­жали политическое разрушение страны. На этот раз объектом их внимания стал Северный Кавказ. Вернее он был таковым в самом начале разрушения СССР. С этой целью они перебросили, еще в советское время с Прибалтики в Чечню гене­рала Дудаева, предполагая сделать его ударной силой по разрушению СССР в этом регионе. Для этого они передали ему все вооружение, имевшееся на ее терри­тории с задачей ликвидировать советскую власть на Северном Кавказе, используя это вооружение, что он и сделал.  Дудаев первым в регионе ликвидировал советскую власть и разогнал компартию. 

Джин был выпущен из бутылки и Чечню захле­стнул десятилетиями спавший национализм. Его активные представители подняли местные тейпы, и Чечня стала требовать самостоятельности и выхода теперь не из состава  СССР, а уже из состава России. Ельцин, посеяв ветер на Северном Кавказе, вооружив Дудаева, теперь пожал бурю в той самой Чечне. Дудаев, очевидно, еще помня генеральскую ответственность перед властью, сделавшей его генералом, настойчиво просился на прием к Ельцину, с тем, чтобы миром попытаться найти выход из разразившегося националистического угара в Чечне. Ельцин, в пылу эйфорийного угара после разгона Верховного Совета, не принял Дудаева и затянул решение вопроса, а Чечня бурлила все больше и бо­льше, приняв, в конце концов, постановление о выходе из состава России. Вот тогда,  вновь испеченный министр обороны генерал Грачев, из числа вновь вы­двинутых ельцинских генералов, геройски предложил, в числе других, подавить чеченский бунт военной силой. Он одним полком в одночасье завладеет Гроз­ным и разгонит всю их националистическую братию,  а тридцать снайперов, как заявил Ельцин, уничтожат всех, кого надо. Сказано — сделано, и Ельцин дал согласие на ввод войск в Чечню.

Как только танки вошли на улицы Грозного, не дойдя еще и до центра, были тут же все уничтожены, а полк был полностью рассеян или уничтожен. Вот с этого бравого, ничем не оправда­нного шапкозакидательства и началась Чеченская война, не затухающая и поныне. Профсоюзные маршалы в советское время начали войну в Афганистане, а бравые молодые генералы в Чечне, по одной и той же причине. И те, и другие полностью не понимали реальной политической обстановки и действительного состояния морального духа того народа, против которого начинали войну. На долгие годы чеченская проблема станет доми­нировать во всей политической жизни страны и будет во многом затмевать вну­тренние проблемы и в первую очередь все ухудшающееся социальное положение населения страны.

Отчаявшиеся наиболее активные одиночки и небольшие группы будут продолжать долго  устраивать одиночные террористические акты, как возмездие за совершенные несправедливые и преступные действия властей по отношению к их народам. Это происходит не только в Чечне, но и на Ближнем Востоке, Океании и в Африке. Там где сохранились колониальные амбиции, построенные на угнетении народов, индивидуальный террор будет продолжаться долго. Власть предержащие объединились и выдают эту реакцию на их несправедливые действия, как международный терроризм и не хотят сказать правду об подлинных истоках этого явления, признать несправедливость своих действий и пойти на соглашение с этими силами .

В тяжелейший год для страны начала чеченской трагедии, в семье Саши ста­ла складываться также тяжелая обстановка. Еще до этого у его жены Маины ра­звился диабет, приведший к появлению  сердечной недостаточности  со вся­ким другим осложнения в ее здоровье. Затем она совсем слегла и стала лежачей больной. В последние дни дочери не отходили от матери, но сделать уже ничего нельзя было. Никакие вра­чи уже не могли предотвратить неминуемого конца.

Тело Маины  кремировали и дочери увезли урну к себе в Харьков. Дочери подняли вопрос о целесообразности дальнейшего проживания отца в Москве. Но Саша сказал, что пока он сможет себя обслуживать, он будет оставаться в Москве. За время болезни матери он привык все делать сам по дому от стирки и уборки до приготовления пищи. У него  много было друзей в Москве по работе, и он не мог обходиться без них также как и без Бориса с Виктором.

Этот же год ознаменовался торжественным и длительно растянутым во времени приездом Солженицына в Москву. Друзья, конечно, читали его  «Ивана Дени­совича»  и отношения у них было разное к этой книге. Борис и Виктор, считая ее достойной, как художественное произведение, тем не менее, не одобряли то­го целенаправленного  шума, который был поднят вокруг этой книги.

22 июля 1994 года Солженицын с семьей вечером прибыл на Ярославский вок­зал, где его встречала группа людей в несколько сот человек. Многолюдной тол­пы и всенародного ликования при встрече не было. Печать сообщила, что спе­циального сценария встречи не разрабатывалось. Да оно и так видно было. Солженицына встречал из офици­альных лиц только Лужков, и никто не организовывал выход людей для встречи. И это понятно было почему.

Солженицын, как только ступил на российскую землю в Магадане,  затем в течение всей поездки через всю Сибирь при встречах с людьми обличал власти и эмо­ционально описывал бедствия народа, причиняемые этим реформаторством. Конечно, это демократам не нравилось, и его поездка по Сибири всячески за­малчивалась в печати, радио и телевидении. Даже «Правда», помня его высту­пления против Советской власти, не писала и не давала никаких комментариев о его поездке. Затем многие демократы обрушились на Солженицына из-за его обли­чительства.. За эту поездку он набрал много очков и завоевал большую популярность, несмотря на то, что он заявляет, что политикой не занимается.  Разве эта широковещательная поездка вдоль всей страны  не является самой большой политикой!? Здесь он лукавит.

Характерным было выступление Солженицына на вокзале по приезде. Красноречивым было поведение Лужкова во время речи. При каждом гневном осуж­дении власти Солженицыном, он демонстративно одобрительно кивал головой. Лужков, очевидно, в предверии выборов, готовит почву для перехода с боем на другую сторону баррикады в случае победы коммунистов на выборах.

Выступая на вокзале и давая интервью «Останкино», Солженицын просил пуб­лично, что бы ему дали возможность по телевидению изложить свою позицию с тем, чтобы до­нести публично до властей правду о тех страданиях, которые терпит  народ. Это ему было предоставлено путем участие в передаче «Взгляд» у Любимова по­среди ночи, когда люди спят, притом, без предварительного извещения об этой передаче. Вот так-то! Говорить дают, но показывают так, чтобы поменьше виде­ли, также, как и репортаж с вокзала о приезде показывали поздно ночью и так же без предварительного оповещения.

У Любимова Солженицын начал свое выступление с зачитывания выдержек и от­дельных фраз, которые он записал, выступая в различных социальных слоях. Он их подобрал и сгруппировал очень убедительно, и это прозвучало очень ярко. То был стон народа, и он как писатель, очень хорошо это показал и заявил, что этим он выполнил свое обещание тем людям, с которыми встречался и на всю страну провозгласил их стон и плач в их бедственном состоянии, в кото­рое их ввергла нынешняя власть.

Солженицын изложил свою ко­нцепцию исторического видения происходящего, заявив, что он убежденный ан­тикоммунист. Кратко его концепция такова. Все, что сейчас происходит это расплата за все те муки, которые мы терпели ранее и за голод в начале 30-х годов и расстрелы в конце 30-х годов. Ны­нешнее активное поколение, кроме глубоких стариков, этого не видели и не зна­ет всей горечи тех мук народа. Тогда также, как и сейчас все рушилось и никто не знал, что будет и куда идти. Муки наши сейчас не от того, что мы не туда идем, а от неумелых шагов и неопытности руководителей. Но он оптимист и ве­рит в лучшее, поскольку он везде видел здоровый дух людей, их высокую нрав­ственность, образованность и интеллигентность. Сейчас люди просто запута­лись и не знают куда идти, что делать и как быть. Они разобщены и дезорган­изованы. Со временем все организуется, и начнут возрождать жизнь снизу.

Как в этом лукавил великий русский писатель, как он был непоследователен и проти­воречив в своих суждениях! Любимов все это видел, но не стал с ним обсуждать, то, что услышал. Так и осталась эта путанная концепция без ответа. А следо­вало бы спросить у него, а откуда взялись все те высокие качества у некогда забитого и неграмотного таежного народа? Ведь это он разговаривал с прос­тыми советскими людьми, у которых сформировались эти высокие качества при советской власти, созданной и руководимой коммунистами.

Голод в начале 30-х годов был не по всей стране, а только на Украине и нельзя говорить, что голодал весь народ. Да, весь народ жил не богато, подчас не доедая, но не голодая. И зря писатель говорит, что тогда не знали, куда шли. Это сейчас никто не знает куда идем, а власти стесняются вслух сказать, что они нас тащат в самую отвратительную форму капитализма. Тогда люди зна­ли, что они терпят лишения и самоотверженно трудятся ради благородного све­тлого будущего, которого они во многом достигли, что и явилось притягатель­ной силой для западных стран.

Среди простого народа царил необычайный энтузиазм, вызванный пониманием того, что они были причастны и их руками вершились великие дела по преобразованию страна во всех областях. И негоже осквернять память миллионов беззавет­но трудившихся подвижников, посвятивших себя благороднейшему делу.

Отдельно стоит вопрос об использовании заключенных в строительных работах.  В то время у нас находилось порядка 2,5 миллиона заключенных. Это составля­ло порядка двух процентов работоспособного населения. Следует отметить, что сейчас в США в местах заключения находится 5 миллионов человек. Процент по­чти тот же. Поэтому, ничего нет предосудительного в том, что они использо­вались, в основном, на земляных работах, поскольку землеройной техники было мало. По крайней мере, они не даром хлеб ели. Сейчас заключенные также ра­ботают в местах заключения, но, конечно, не на земляных работах, поскольку в этом нет необходимости. Не будем здесь обсуждать, насколько заслуженно находились эти 2,5 миллиона в заключении. Конечно, было немало пострадавших от излишних классовых предубеждений. Но таково было время. Нужно понять людей того времени и оценить с позиций сегодняшнего дня, чего нельзя допускать сейчас из того, что делали они, а не заставлять страдать и отвечать нынеш­них людей за ошибки людей прошлого.

Расстрелы также не коснулись всего народа. Тогда пострадали в первую оче­редь коммунисты ленинской школы и определенная часть интеллигенции и служа­щих. Народ беззаветно трудился и не ощущал на себе непосредственно мук тех людей, которые пострадали. Это было преступление властей по отношению к ог­раниченной части населения, а не по отношению ко всему народу. Так почему же писатель, считает, что за преступление властей того времени ныне должен страдать и расплачиваться действительно весь народ? В чем же  ныне живущие люди повинны и почему они должны отвечать за деяния властей более чем пятидесятилетней давности? Оправдывать преступления нынешних властей, заставивших страдать действительно весь народ, путем его наказания за преступления властей шестидесятилетней давности это более, чем цинично. Это так же преступно, как   деяния  тогдашних  властей.

.По телевидению стали все больше предоставлять  слово Солженицину, где он излагал и развивал свое видение происходящего. Все его выступления носили резко обли­чительный характер нынешних властей с упоминанием в каждом выступлении о проклятии коммунис­тического режима. Но на этом проклятии он не сильно акцентировал внимание, и это звучало, как рефрен в качестве дани необходимому ритуалу. А вот всю силу обличений он направлял на власти  и делал  это весьма аргументировано. Апогеем его публицистической деятельности стало выступление в Думе

Это было эпохальное выступление. Сила его обличений была настолько вели­ка, эмоциональна и убедительна, что иногда, слушая его, мурашки по спине бе­гали. Он оказался отличным оратором с прекрасно поставленным голосом, плавной и энергичной речью без сорных слов, междометий и всяких «эканий», чем полны сейчас большинство телерепортеров на телевидении. Он прекрасно провел свое выступление, проявив немалый артистизм. В общем, это был по нас­тоящему пламенный трибун. Коммунизм он лягнул все раз или два. В течение же всего часа он клеймил власти, предложив свой путь преобразований через земст­во  с объединением славян и казахов.

Некоторые фразы по ходу выступления депутаты встречали аплодисментами, пра­вда, достаточно жиденькими. Хлопали одни левые и то не все. А слова о недопу­стимости продажи земли были встречены большими аплодисментами.

Интересно было наблюдать за депутатами во время выступления Солженицына. Гайдар слушал полу развалясь с ехидненькой улыбочкой. Председатель Думы , при первых же словах, как опустил глаза, так больше и не поднимал их. Жириновский слушал с веселым оживлением, переговариваясь с окружающими. Зю­ганов слушал сосредоточенно в неподвижной позе, вытянувшись с не­проницаемым каменным лицом.

На следующий день выступление Солженицына было передано по радио. В печати оно получило не очень большое освещение, так же как и его массовые выступле­ния по стране, организованные профсоюзами. Власти делают вид, что ничего не происходит существенного, и не происходило. Более того. В печати сформулиро­вали мнение, что выступление  Солженицына в Думе «не стало заметным полити­ческим событием». Так оно и получилось практически, потому, что для них аб­солютно ничего не значит, кто бы и чтобы не говорил. Они твердо знают, что им нуж­но делать и ничто их не свернет с намеченного для них пути.

После приезда Солженицына и наслушавшись таких его пафосных обличений, Виктор начал собирать материал с тем, что бы попытаться количественно уста­вить, на сколько люди стали жить хуже  ко времени его приезда. Он стал соби­рать аналитические статьи левой прессы, и по ним скопилось достаточно матери­ала для определенной оценки и расчета. Приведем их здесь.

Основные исходные данные для последующего сравнения выглядят следующим образом:

 

 

	Сравниваемые годы	Конец 1989 г.	Начало 1995 г.
1	Стоимость минимальной потребительской корзины	105 руб.	152 тыс. руб.
2	Средняя зарплата	207 руб.	? ? ?
3	Минимальная зарплата	85 руб.	54 тыс. руб.
4	Физиологический минимум	Отсутствовал	160 тыс. руб.

 

Рассмотрим потребительскую корзину.

В 1989 году в ее стоимость включалось 75 наименований продуктов питания, что составляло 36,9 % от ее суммарной величины. Остальное включало в себя за­траты на различные бытовые нужды, включая квартплату. Минимальная зарплата 85 рублей подтягивалась тогда по своей абсолютной величине к величине стои­мости минимальной потребительской корзине равной 105 рублей. Фактическая минимальная зарплата существенно превышала 85 рублей за счет различных со­циальных выплат, или социальной надбавки, составлявшей к 1989 году 108 руб. В 1995 году такие надбавки вообще перестали существовать и их можно было, как-то приравнять к различного вида льготам для малоимущих. Этим власти говорят, что они социально помогают не «всем по серьгам», а только немощным. Хороша себе логика! Все люди есть люди, и все в равной степени имеют право на социальную защищенность. Причем, чтобы получить эту льготу, нужно пройти массу унизительных процедур, после которых и льготы не захочешь.

В 1995 году стоимость минимальной корзины определилась уже не 75 наименова­ниями продуктов, как это было в 1989 год, а только по 19 наименованиям. Их состав в килограммах (первая колонка) и стоимость в тысячах рублей (вторая колонка) на начало 1995 года приводятся ниже.

Хлеб ржаной	7,7	7,7	Колбаса п/к	0,09	2,0
Хлеб пшеничный	7,2	7,2	Молоко	15,4	30,0
Пшено	1,5	3,0	Сметана	0,35	2,8
Вермишель	0,6	1,8	Кефир	9,16	2,0
Сахар	2,0	14,0	Яйца	15,2	4,5
Масло растительное	0,8	4,8	Картофель	12,2	19,5
Масло животное	2,5	21,0	Капуста	2,5
Говядина	3,5	30,0	Лук	0,85	1,0
Колбаса вареная	0,18	3,0	Яблоки	0,92	3,0

Не будем комментировать всю эту таблицу, которая в сравнении дает богатую пищу для размышления. Отметим, только то, что теперь демократы позволяют россиянину съесть в месяц только 180 грамм  вареной колбасы и 90 грамм полу копченой. А ведь они построили все свое обличительство в том, что совет­ские люди не могли купить колбасы. А, что они теперь сами предложили?  И пома­лкивают об этом.

Если учесть, что продукты питания ранее составляли 36,9 % от общих расхо­дов, а эквивалент пересчета стоимости денег, оценивая по хлебу, составит 3000, то условия жизни по питанию ухудшились в:

(105. 3000 ) : (152000.0,369) =  19 раз !

Таким образом, рыночные реформы привели к ухудшению условий жизни почти в 20 раз. Но не для всех. Это для тех, у кого средний заработок в пределах 152 тысячи рублей, а их было не так уж и много в стране. У основной массы она был еще ниже.

В 1989 году была еще плановая экономика, и средняя зарплата планировалась в стране. Она составляла 207 рублей без социальных добавок, а минимальная зар­плата была 85 рублей. Ныне узнать, у кого она какая, очень трудно. Теперь это держится в строгой тайне, для тех, у кого она большая. Вместе с тем, Виктору удалось прочесть в одной левой газете о следующих средних зарплатах в неко­торых областях деятельности:

— Российское космическое агентство                 277 тыс.руб.

— Госкомитет по высшему образованию           271 тыс.руб.

— Госкомдрагметалл                                    3 мл.603 тыс.руб.

— Центробанк                                                                                                                             13 мл.276 тыс.руб.

Как видно, комментировать эти цифры излишне и говорить о средней зарплате ныне бес­смысленно. Вот и у нас реализовалась марксова одна курица на богача и бед­няка. Такой разницы в оплате не знает ни одна страна в мире, в том числе и в буржуазных странах с рыночной экономикой. Мы и в капитализации страны идем впереди планеты всей.

Нынешние власти постоянно заявляют, что государство теперь не занимается экономикой и не может регулировать зарплату в стране. Теперь они строят ли­беральную экономику, где все регулирует рынок. Удивительное дело, они зарп­лату не регулируют, а так называемым бюджетникам установили такую беспреде­льно низкую зарплату, на которую прожить никак нельзя. Да и ту выдают с гро­мадными задержками. Им они все же регулируют, а себе и своей обслуге, они зарплату отпустили, и оклады устанавливают себе по потребности, а обслуге в зависимости от того, кто, как и насколько верно им служит. Ложь и здесь, как и везде.

Они утверждают, что все, что нужно, отрегулирует рынок, а все его участники являются абсолютно свободными в своих действиях. Неоднократно многими повторялось, что такое утверждение является злонамеренной ложью по двум причинам.

 Первая состоит в том, что все знают, что абсолютной свободы «всех от всех» не бывает. Даже в природе все зависит от всего, а движение молекул ограниче­но «свободным пробегом молекулы», как тому учит физика. Недаром в отношении между людьми действует общепринятое понятие, состоящее в том, что «свобода это осознанная необходимость.» Демократические либералы, как можно их окрестить, подобным утверждением хотят свободы только для себя. устранив государство из всех сфер общественной жизни, и творить все, что им за­благорассудится. Это им и удается до сих пор делать у нас в стране.

Второе состоит в том, что никогда   буржуазное государство не устранялось от регулирования экономических процессов с тех пор, как начало утверждать бюджет страны и через него регулировать не только деятельность, но и все стороны общественной жизни в стране. Именно это вто­рое в марксистской литературе не отмечается и не обсуждается.

Из институтского курса марксизма-ленинизма Виктор помнил, что эта теория считает, что государство отомрет само по себе, когда исчезнут классы. Подобным образом коммунисты хотя бы как-то теоретически обосновывают снижение роли государства по мере исчезновения классов. Либералы же устраняют из жизни государство проста так, ради свободы своей личности. Эта их «свобода» простым людям «до лампочки». У них свое понятие о свободе и оно у них значительно более гуманистичнее.

С тем, чтобы еще раз убедиться в этом, Виктор решил обратиться, спустя почти 60 лет, к фундаметальнейшей работе о роли государства, какой считается работа Ленина «Государство и революция», которую Виктор конспектировал в  институте по марксизму-ленинзму. Тогда для зачетов нужно было представлять свои конспекты по основным первоисточникам марксистской литературы.

После про­чтения этой работы, Виктор понял,  как нынче крайне необходимо коммуни­стам вновь перечитывать, то, что они читали  в юности. Теперь  и  читается  и  ви­дится гораздо больше и шире.

Примечательна история написания этой работы. В декабре 1916 года Бухарин опубликовал свою работу «Империалистическое разбойничье государство», кото­рую Ленин очень тщательно проработал. Эта работа послужила толчком Ленину написать свою работу «Государство и революция», которую он написал в августе­-сентябре 1917 года, прячась в шалаше в Разливе. Ленин очень внимательно про­работал статью Бухарина, готовясь к написанию своей работы.

Вся работа Бухарина испещрена ленинскими пометками, подчеркиваниями и репликами. В одних местах он соглашался, в других указывал на неточность или неполноту изложения. Но на одной мысли Бу­харина он написал «неверно», где было написано «...возникнет бесклассо­вое социалистическое общество, в котором не будет государства». Общеизвестно, Маркс и Энгельс утверждали наоборот, что на первой фазе коммунизма, которую называют социализмом, государство сохранится с тем, чтобы преодолеть остатки «буржуазного права», каким является «распределение по труду», которое должно иметь место при социализме до перехода в распределении «по потребности», определяющее сущность  коммунизма. Государство отомрет тогда, когда исчезнут классы и не будет необходимости подавлять кого-либо. Марксизм рассматривал государство только как орган подавления, в которое включались армия, полиция и суды.

Вместе с тем, Ленин приводит следующую цитату Маркса: «Вопрос затем ста­вится так: какому превращению подвергнется государственность в коммунисти­ческом обществе? Другими словами: какие общественные функции останутся тог­да, аналогичные теперешним государственным функциям? На этот вопрос можно ответить только научно...» Ленин не стал отвечать на этот вопрос в своей работе. Энгельс, частично отвечая на него, писал о функциях государ­ства в тех условиях: «...общественные функции потеряют свой политический характер и превратятся в простые административные функции, наблюдающие за социальными интересами.» Из этих двух фраз вытекает, что функции подавления отомрут, а общественно-социальные останутся, также, как останется и само го­сударство, но уже с иными функциями. Какие останутся, покажет время. ХХ век очень наглядно показал, как менялись облики различных государств, в резуль­тате чего кардинально изменился облик всего мира, по сравнению даже с началом ХХ века, а не то, что по сравнению с ХIХ веком.

Для Виктора оказалось откровением, что краеугольный принцип социализма в распределительных отношениях, основанный на том, что «каждому по его труду» является «буржуазным правом». И Маркс объяснил, почему это так. Он отмечал, что люди отличаются один от другого.  Один может сделать больше, а другой меньше и это уже будет приводить к неравенству в распределении. Поэтому  и при социализме будут богатые и бедные. При коммунизме это буржуазное право исчезнет, когда распределение будет проводиться по потребности.

Следует поспорить с утверждением о том, что распределение по труду, является буржуазным правом. Известно, что буржуазия живет за счет нетрудовых доходов, и это она оградила своим буржуа­зным правом. А  почему доходы, основанные на личном труде являются буржуаз­ными, если Маркс признает наличие различия у людей? Если люди разные и тру­дятся по разному, то они должны иметь право и жить по- разному в соответствии с вложенным своим трудом. Такое право является не буржуазным, отражающим несправедливость в отношении между лю­дьми, а наиболее справедливым — что заработал то и получил и оно может быть присущим только социализму.

Равенство представляет собой не насильственное уравнивание всех, а предоставление возможности всем быть тем, кем он может и хочет, если это не противоречит общепринятой общественной морали. В таком равенстве проявляется высшая форма свободы личности, о которой, как будто, так ратуют у нас ныне наши вновь испеченные либералы. Именно на эту краеугольную мысль Виктор не обратил внимание в юности, когда сдавал зачет в институте. А ведь нарушение именно этого принципа в нашей советской действительности привело к уравниловке и к утрате интереса к высокопроизводительному инициативному труду.

Исходя из этой неверной посылки, следует и другое положение, с которым так­же нельзя согласиться. Применительно к первой фазе коммунизма,  принимае­мой за социализм, Ленин в своей работе пишет: «Все граждане превращаются в служащих по найму у государства, каковым являются вооруженные рабочие.( Ка­кая узкая трактовка понятия государства!) Все граждане становятся служащими и рабочими одного всенародного, государственного «синдиката». Все дело в том, чтобы они работали поровну, правильно соблюдая меру работы, и получали поровну.... Все общество будет одной конторой и одной фабрикой с равенством труда и равенством платы.» Ленин не считал себя утопистом, но более утопиче­ской мысли трудно себе даже представить теперь. Как много вреда она нам при­чинила в попытках даже частичной реализации, предпринимавшейся у нас ранее, некоторых положений содержавшихся в этой фразе.

И эта фраза была написана накануне Октября 1917 года. С такими утопическими теоретическими идеями Ленин начинал революцию. После победы Октября это про­явилось у Ленина не только в области идей, но и в практических делах. Буква­льно на следующей день после Октября, он дал указание готовить мероприятия по отмене денег в стране и к переходу на прямой продуктообмен. Уже через месяц он по­нял абсурдность этой идеи и отменил свое указание.

Под давлением реальных условий жесточайшей дейст­вительности, он очень быстро овладевал практическими методами государственно­го строительства нового общества, принявшего в основу своего построения сугубо теоретические представления, основанные на кабинетных рассуждениях ученых-социалистов. Жизнь оказалась настолько сложней, а события в ней развивались с такой быстротой и новизной, что в умах теоретиков прошлого они и не могли возникнуть. А если и возникали, то не всегда правильно они ими оценивались, как это стало возможным представить потом под воздействием последовавших реалий. Недаром Ленин к концу своей жизни отметил, что все, что они делали, было «книжкиным социализмом» и призвал к «изменению всего нашего взгляда на социализм». Потом он скажет: «Нам в государстве, по образу и подобию господству­ющего класса, нужно делать так, как бывало во всех государствах». Об отноше­нии к сложившимся в теории понятиям, он скажет следующий слова, продиктован­ные все теми же практическими задачами государственного строительства на но­вых принципах:

«Пропаганда старого типа рассказывает, дает примеры, что такое коммунизм. Но эта старая пропаганда никуда не годна, так как нужно практически показать, как надо социализм строить. Вся пропаганда должна быть построена на полити­ческом опыте хозяйственного строительства. Это наша главнейшая задача...»

Как быстро у него теоретизирование заменялось сугубо практическими суждени­ями. Вот как он стал определять требования и задачи коммунистов: «Коммунист не доказавший своего умения объединять и скромно направлять ра­боту специалистов, входя в суть дела, изучая его детально, такой коммунист часто вреден. Таких коммунистов у нас много и я бы их отдал дюжинами за од­ного добросовестного изучившего свое дело и знающего буржуазного спеца».

Очень быструю трансформацию теоретических взглядов Ленина   можно увидеть исходя из рассмотрения следующей его фразы в этой работе:

«С того момента, когда все члены общества или хотя бы громадное большинс­тво их сами научились управлять государством -...с этого момента исчезает надобность во всяком управлении вообще». Более путанной и более неверной мысли трудно даже представить.

Всем известно, какое большое значение Ленин стал придавать вопросам управления и руководства, вскоре после написания этой фразы, когда он начал заниматься практическими делами по строительству государства, а не теоретизиро­ванием. Можно оправдать вышеприведенную  фразу публицистическим увлечением и отнести ее к тому времени, когда он считал, что государство отомрет. Но как можно утверждать, что научившись управлять государством,  вообще не нужно будет им управлять. От этой мысли он очень скоро отойдет и займется настоящей организацией и пропагандой овладения управлением, поскольку управление в человеческом коллективе, как социальной общности людей, никогда не исчезнет и  не отомрет.

Государства существовали задолго до возникновения классов и классовой борьбы в них, и  их появление определялось совсем иными причинами. По мере развития обще­ства меняются  задачи и роль государства, как социальной организации человеческого общества, чем люди и отличаются от стада животных. Поэтому, государство никогда не отомрет,  а будут изменятся только его функции. Ког­да на Земле будет один род людской, исчезнут национальные различия, люди не будут иметь территориального ограничения в постоянном месте проживания, а ми­ровое хозяйство станет единым, то и тогда социальные функции организации че­ловеческого сообщества не отпадут. Какие они будут, и как это будет называться, люди об этом узнают через миллионы лет, когда это наступит, если  на нашей планете к тому времени вообще сохранится жизнь в любом ее проявлении.

Бухарин написал свою работу в 1916 году, а опубликована она была у нас толь­ко в 1933 году и то только ради ленинских пометок на ней. Читая эти пометки, Виктор обратил внимание, что начинаются они с фразы: «Социологическая теория государства»: ее дает марксизм...?» Ленин окончил ее вопросом, да еще над словом «социологическая» поставил дополнительный вопрос. Виктор искал хотя бы какое-то упомина­ние у Бухарина о «Социологической теории государства».  Но ничего такого прямого, касающейся этой темы он не нашел в работе. Из этого вытекает вывод, что Ленин сам сформулировал для себя эту важнейшую постановку вопроса о государстве и поставил вопрос о том, дает ли ответ на него марксизм. Но и в своей работе Ленин не рассматривает сформулированный им вопрос.

Они оба  в своих работах рассматривают теорию государства только с классовых позиций. Тогда Виктор стал искать у Бухарина то место, которое могло привести Ленина к постановке этой, практически единственно верной, задачи создания «Социальной теории государства». Интересно, написана она кем либо? Этот вопрос выходит далеко за рамки  интересов Виктора, но, вместе с тем, он ничего в публицистике о такой роли не слышал, а тем более в марксисткой литературе. Внимательно прочив несколько раз работу Бухарина, Виктор нашел все таки то место, которое, очевидно, натолкнуло Ленина на мысль о социальности государства.

На каж­дой странице статьи имеются по несколько пометок Ленина, а на одной странице нет ни одной пометки. Очевидно, Ленин, отнесся к ней очень внимательно и не стал делать заметок по ходу чтения. На этой странице Бухарин дает подробный анализ  изменившегося состояния буржуазного государства того времени, отмечая: «Важнее всего слияние буржуазной организации с экономическими. Постепенно вводится государственное регулирование производства». За­метьте — это пишется в 1916 году, а какой величины достигло ныне это слияние и регулирование! Об этом либералы помалкивают.

Еще одно обстоятельство обратило на себя внимание Виктора, содержащееся в постскриптуме. Там приводилось замечание сделанное Лениным, очевидно лично, Бухарину: «дай дозреть твоим мыслям о государстве» — не сказав какие мысли и в чем они должны дозреть. Возможно, Ленин имел в виду именно социальную составляющую, которая может быть развита из бухаринской статьи. Ведь и Маркс и Энгельс выводили социальную составляющую из задач государства, отдавая эти вопросы общественности, как чисто технические, возникающие при хозяйст­вовании и не содержащих политической составляющей. Жизнь показала, насколько они были неправы. Ленин уже тогда почувствовал это и поэтому сделал замеча­ние о необходимости дозревания.

Рассмотрение вопроса об участии государства в регулировании экономики и во­обще социальных процессов в стране, предпринятое Виктором на основе вновь проведенной им проработки ленинской работы «Государство и революция», выс­ветило еще один немаловажный вопрос. Прочтя и проработав книгу Ленина спустя почти 60 лет, прошедших после первого ее прочтения в юном возрасте, через 28 лет после ее написания, Виктор понял и убедился на себе, какое большое зна­чение имеет время и накопленный жизненный опыт. На большом расстоянии все воспринимается и понима­ется совсем по иному.